тебе удался, белый.
Коготь был благодарен и за эту сдержанную похвалу.
— Что дальше?
— А дальше ты начнешь рисовать портреты.
— Что?
— Ты будешь рисовать изображения людей.
— А-а.
— Ступай и займись чем-нибудь, — велел Масеус. — Выйди из дома и полюбуйся на горизонт, а то слишком долго напрягал глаза.
Коготь кивнул и вышел из комнаты. Все кругом занимались делом, и ему не хотелось одному отправляться на прогулку верхом или идти на озеро и плавать в одиночестве. Поэтому он направился через луг к северной границе поместья и в конце концов наткнулся на группу воспитанников, работавших в маленькой яблоневой роще, за которой начинался густой лес.
Он услышал, что его позвал знакомый голос, и пульс забился чаще.
— Коготь! — прокричала Алисандра. — Иди сюда, помоги!
Она стояла на верхушке лестницы, прислоненной к дереву. Лестницу держал юноша по имени Джом. Коготь насчитал всего двенадцать студентов — шесть пар. Подойдя к лестнице, он прокричал наверх:
— Что делать?
Алисандра наклонилась и передала вниз большую сумку с яблоками.
— Отнеси ее к остальным и принеси мне пустую. Тогда мне не придется лишний раз спускаться и подниматься по лестнице.
Коготь послушно понес яблоки к большой груде из наполненных сумок. Издалека к ним неспешно приближался фургон, которым правил еще один ученик, поэтому Коготь предположил, что рабочий день идет к концу. Он отнес пустую сумку к лестнице, поднялся на несколько ступенек и передал ее Алисандре.
Волосы девушки были убраны под белую шапочку, что подчеркивало изящество шеи и плеч. Коготь впервые заметил, что у нее немного торчат уши, и нашел это очень милым.
— Почему бы тебе не помочь остальным? — через секунду сказала она. — Мы уже почти закончили.
Коготь спрыгнул вниз и прихватил с земли целую стопку сумок. Он начал менять пустые сумки на полные, и к тому времени, когда фургон подъехал к саду, урожай был полностью собран.
Ученики быстро загрузили фургон и отправились в обратный путь. Когда до поместья осталось совсем немного, Алисандра оказалась рядом с Когтем.
— Где ты в последнее время прячешься? Я почти тебя не вижу.
— Я рисую, — ответил Коготь. — Мастер Масеус учит меня рисовать.
— Чудесно! — воскликнула девушка, взглянув на Когтя огромными глазами. Она продела свою руку ему под локоть, и он вдруг ощутил, какая мягкая у нее грудь. Аромат ее кожи смешивался с всепроникающим запахом яблок. — А что ты рисуешь?
— В основном то, что учитель называет натюрмортом, — разные предметы, которые он раскладывает на столе. Иногда пейзаж. Завтра начну рисовать портрет.
— Чудесно! — повторила девушка. — А мой портрет нарисуешь?
— А-а… — Коготь начал заикаться, — если учитель позволит.
Алисандра привстала на цыпочки с грациозностью танцовщицы и легко поцеловала его в щеку.
— Ловлю тебя на слове, — сказала она и с этими словами поспешила вперед, а Коготь остался стоять как громом оглушенный. Несколько парней поодаль открыто расхохотались при виде его смущения.
Коготь медленно поднес руку к щеке, которую поцеловала Алисандра, и еще долго не мог думать ни о чем другом.
12
ЛЮБОВЬ
КОГОТЬ нахмурился.
— Не шевелитесь, прошу вас, — взмолился он. Еще несколько секунд Деметриус и Рондар пытались удержаться в своих позах, но в конце концов Деметриус не выдержал:
— Больше не могу!
Коготь с раздражением отшвырнул кисть.
— Ладно. Отдохнем минутку.
Рондар подошел к мольберту, где был установлен обработанный кусок дерева. Внимательно рассмотрев портрет двух молодых людей, он удовлетворенно хмыкнул.
— Неплохо.
Деметриус взял яблоко с маленького столика у двери и откусил большой кусок. Не переставая жевать, он поинтересовался:
— Ты хоть имеешь представление, зачем они это делают?
— Что именно? — не понял Коготь.
— Заставляют тебя рисовать. Коготь пожал плечами.
— Последние несколько лет чему они только меня не учили, но в чем тут дело — не пойму. Знаю лишь, что обязан Роберту де Лиесу жизнью, а он передал меня в услужение к мастеру Пагу, поэтому я делаю то, что мне велят.
— Но неужели тебе хотя бы не любопытно? — спросил Деметриус.
— Конечно, но они обещали мне рассказать все, что я должен знать, когда наступит время.
Рондар присел на кровать и заявил:
— Это просто.
— Что просто? — переспросил Деметриус, сморщив веснушчатый нос.
— Зачем ему рисовать, — ответил Рондар.
— Тогда, будь добр, объясни и нам, раз тебе все ясно. — Деметриус переглянулся с Когтем.
Рондар покачал головой, словно сокрушаясь, что приходится объяснять очевидное таким недоумкам. Потом он поднялся, пересек комнату и опустил руку на плечо художника.
— Коготь — мальчик с гор.
— Верно, — подтвердил Деметриус, и по лицу его было ясно, что он пока ничего не понимает.
— Коготь — ролдемский аристократ. — Сказав это, Рондар снова уселся.
Деметриус закивал, словно все понял.
— И что? — недоуменно спросил Коготь.
— Сколько языков ты сейчас знаешь?
— Шесть, включая родной язык оросини. Я бегло говорю на ролдемском, языке Королевства, общем языке, довольно сносно знаю кешианский. Неплохо продвигается и квегский, он очень похож на древнекешианский. Следующим я должен изучить вабонский.
— А еще ты лучше всех на этом острове владеешь мечом.
— Да, — без ложной скромности согласился Коготь.
— Ты играешь на музыкальных инструментах?
— На флейте. Накор показал мне, как ее вырезать.
— И каковы успехи?
— Весьма неплохие.
— Ты ведь играешь в шахматы, карты, кости?
— Да.
— И тоже хорошо?
— Да, — повторил Коготь. Деметриус усмехнулся.
— Рондар прав. Тебя хотят выдать за ролдемского аристократа.
— Готовить умеешь? — поинтересовался Рондар. Коготь заулыбался.
— Лучше, чем Бесаламо.
— Это еще ни о чем не говорит, — заметил Деметриус — Слушай, если тебя начнут учить играть и на других инструментах, а также разбираться в винах и других приятных вещах, значит, Рондар прав. Хозяева
