— Закрой глаза и перестань думать о том, что делать. Расслабься и позволь знанию овладеть тобой.
Оуин явно сомневался, но глаза закрыл.
— Ты не расслабился, — заявил Паг через несколько минут. — Подумай о чем-нибудь другом.
— О чем?
— О чем-нибудь скучном. Например, о занудной книге, которую ты давным-давно читал, или об одной из лекций Элгахара в Звездной Пристани.
Оуин засмеялся и внезапно что-то почувствовал.
— Я… мне кажется… — он открыл глаза. — Я засмеялся и на мгновение понял, что знаю что-то о рифтах.
— Закрой глаза и думай о другом, — велел Паг.
Оуин глубоко вдохнул и снова закрыл глаза. Он позволил сознанию расслабиться, и воспоминания заполнили его. Он вспомнил старших братьев, которые поддразнивали его, когда он читал книги, случайно найденные у отца. Он вспомнил девушку из города, которая ему нравилась, но с которой он ни разу не заговорил, хотя она, скорее всего, была бы польщена вниманием сына барона. Потом он вспомнил, как познакомился с Патрусом, и о том, как старый «негодяй» менее чем почтительно относился к его отцу, а также о том, какая глубокая мудрость скрывалась под его грубой деревенской внешностью. Он как наяву видел перед собой старика и даже слышал, как тот рассказывает, каким заклинаниям мог бы научить мальчика. «Говорю тебе, сынок, — звучал у него в голове голос Патруса. — Заставить огонь срываться с твоих пальцев — это пара пустяков. Нужно просто захотеть, чтобы воздух вокруг пальцев нагрелся, и если он нагреется достаточно, вернее, если ты будешь этого достаточно хотеть, то огонь появится».
Оуин вспомнил, как провел несколько часов, пытаясь научиться, и как внезапно у него получилось.
«Структуру рифта будет проще понять, — продолжал вещать голос Патруса, — если ты забудешь об общепринятом представлении, что пространство трехмерно. Мысль о том, что есть „здесь“ и „там“ — это скорее препятствие, чем помощь. Если ты представишь себе рифт как „врата“ между двумя местами, которые могут оказаться рядом в любую минуту, если ты…» — гудел голос Патруса в мозгу Оуина. Юноша чувствовал, что понимает все больше.
Внезапно глаза Оуина распахнулись.
— Я знаю, что надо делать!
— Отлично, — обрадовался Паг. — Однажды Макрос направлял меня, пока я использовал свою силу, чтобы войти и разрушить рифт. А сегодня я буду направлять тебя. Гамина?
— Да, отец.
— Свяжи, пожалуйста, мое сознание с сознанием Оуина и приготовься прыгать.
Девушка взяла Гората за руку.
— На счет «три».
Паг кивнул, и Оуин почувствовал, что теперь они мысленно связаны. Затем Паг взял в одну руку чашу Рлинн Скрр, а в другую — хрустальный посох. Он упер посох в землю и спросил:
— Готов?
— Готов, — отозвался Оуин, опуская свой посох в кучу маны.
— Раз, два, три!
Оуин сконцентрировал свою энергию и направил ее через посох в ману, лежавшую у подножия рифтовой машины. Затем он пожелал, чтобы она двинулась обратно по посоху, через него к Пагу и к чаше, которую тот держал. Ослепляющая вспышка энергии вырвалась из чаши и заполнила пространство между шестами.
«Это похоже на то, как отодвигаешь занавеску», — подумал Оуин. Он даже знал, где ожидать появления щели. Открыв глаза, он увидел перед собой мерцающую серебристую стену, которая становилась все темнее, потом увидел, как Гамина и Горат прыгнули и исчезли в ней.
— Вперед! — крикнул Паг, и Оуин, по-прежнему крепко державший его за руку, прыгнул следом за товарищами.
Он почувствовал, как проходит через серую воронку, затем на какое-то время вообще перестал чувствовать что-либо и наконец оказался на каменном полу.
В комнате было темно, лишь отблески света проникали через окно.
— Где мы? — спросил Горат.
— В моем кабинете, в Крондоре, — рассмеялся Паг.
Гамина вскочила на ноги и радостно захлопала в ладоши. Прежде чем она успела хоть что-то сказать, двери распахнулись и в комнату ворвалась Кейтала в ночной рубашке. Она прижала к сердцу дочь, затем обняла мужа.
— Я знала, что ты ее найдешь. — В глазах Кейталы сияло счастье.
Паг несколько минут молча наслаждался обществом жены и дочери, а потом произнес:
— Макале придется за все ответить.
— Цурани? — удивилась Кейтала. — Это он стоит за твоим исчезновением?
— Это долгая история, моя дорогая. Гамина все тебе расскажет, когда вы доберетесь до Звездной Пристани.
— А куда собираешься ты, муж мой? — Кейтала с тревогой посмотрела на Пага.
Паг в свою очередь взглянул на Гората и Оуина.
— Мы отправляемся в Сетанон.
Джеймс посмотрел на Патруса.
— Беспокойся о себе, парень, — крикнул старый чародей. — Я в состоянии сам о себе позаботиться.
Джеймс не возражал. Лекарь Аруты приготовил для них восстанавливающее средство. Неважно, насколько усталыми они были, когда ложились спать. Выпив на ночь отвар из волшебных трав, на следующее утро они встали, полные сил.
Они скакали как безумные, загоняя лошадей, меняя их три-четыре раза в день. Предупредив барона Высокого Замка, путники позволили себе провести одну ночь с удобствами и выспаться в настоящих постелях и уехали на следующий день с новой свитой и свежими лошадьми, а сопровождавшие их солдаты, которые были вымотаны и не имели магического средства, последовали за ними вместе с гарнизоном Высокого Замка, когда тот отправился в Сумрачный лес.
Наконец они увидели вдалеке палатки и флаги, пересекли холм и направились к северной границе Сумрачного леса. Отряд замедлил шаг, когда дозорные замахали им. Они остановились перед сержантом Крондорского королевского гарнизона, который тут же узнал обоих сквайров.
— Где рыцарь-маршал? — спросил Джеймс.
— В командирской палатке вместе с герцогом, сэр.
— Каким герцогом?
— Герцогом Крайдийским, сквайр, — доложил сержант.
— Мартин здесь? Отлично! — воскликнул Джеймс. Он кивнул остальным, приглашая следовать за собой, и направился к самой большой в лагере палатке.
Доехав до нее, Джеймс соскочил с коня и передал поводья слуге. Остальные прибыли следом и с облегчением спешились. Даже Патрус выглядел так, будто долгая скачка его все же вымотала.
— Сообщи рыцарю-маршалу, что прибыли сквайр Джеймс и сквайр Локлир, — велел Джеймс стражнику, охранявшему вход в палатку.
Стражник исчез внутри и через мгновение пригласил их войти. Джеймс и его товарищи приветствовали рыцаря-маршала Гардана. Тот оторвался от разложенной на столе карты, которую внимательно изучал, взглянул на вошедших, и на темном морщинистом лице появилась широкая улыбка, буквально осветившая палатку. Но во взгляде проскальзывало беспокойство.
— Надеюсь, ваше прибытие означает, что Арута идет следом?
— Он на пути сюда, как и гарнизон из Высокого Замка. Они должны быть здесь не позднее чем через
