Из дворца прибыли солдаты, чтобы помочь городским стражникам. Джеймс узнал, что шериф Уилфред Минс и все его люди, за исключением шестерых, погибли. Сын шерифа, Джонатан, стоял в главной комнате, осматривая разрушения. Джеймс недавно предложил молодому человеку поработать на него в формировавшейся разведывательной службе.
— Прими мои соболезнования, — сквайр положил руку Джонатану на плечо. — Мы с твоим отцом никогда не были друзьями, но я всегда уважал его как честного человека, верного и преданного своему делу.
Джонатан смог только кивнуть в ответ. Ему понадобилось несколько секунд, чтобы взять себя в руки и произнести:
— Спасибо.
Джеймс кивнул.
— Пока вы все переходите под командование капитана Гаррута. Принцу потребуется время, чтобы назначить нового шерифа.
— Я хотел бы сходить домой, если можно, — попросил Джонатан. — Я должен сообщить матери.
— Конечно иди, — кивнул Джеймс.
Несмотря на юный возраст, Джонатан был весьма разумным молодым человеком, но Джеймс сомневался, что Арута назначит его шерифом. К тому же это могло помешать планам Джеймса. Но сквайр решил пока не думать об этом и пошел искать Гаррута.
Капитан раздавал указания рабочим и стражникам, которые начинали понемногу приводить тюрьму в порядок.
— Не поймали? — спросил он, увидев Джеймса.
— Этот негодяй поджег приют, чтобы удрать в суматохе, — сказал Джеймс, демонстрируя ожоги на руке.
— Каков подлец, — покачал головой Гаррут и указал на лестницу, которая вела в подземные камеры. — Вы должны посмотреть, что там творится. Не хотел бы я оказаться в черном списке этого бандита.
Джеймс вместе с остальными спустился вниз, туда, где обычно содержались пьяные дебоширы, воришки и другие нарушители закона в ожидании суда или перевода в тюремные рабочие отряды.
Большой подвал был поделен решетками и дверьми на восемь камер — две больших общих и шесть поменьше — для особо опасных преступников. Сейчас здесь царила совершенно непривычная суматоха. Один из стражников подошел к Джеймсу.
— Плохи дела, сквайр. В живых остался один человек — вон там, в дальней клетке.
Джеймс не мог поверить своим глазам. Стражники вытаскивали тела из одной из двух общих камер. Сквайр отчетливо представил себе, что произошло. Убийца спустился вниз — возможно, в сопровождении своих людей, возможно, один — и сразу открыл большую камеру. Дверь валялась на полу, и Джеймс поразился той силе, которой должен был обладать человек, сорвавший ее с петель.
В камере лежали три бездыханных тела, четвертого из убитых как раз вытащили наружу. Как понял Джеймс, первых трех отправили на тот свет одним ударом клинка, а четвертого буквально разорвали на куски. У одного из лежащих на полу левая рука была оторвана от плеча, правая нога размозжена и сломана в нескольких местах, а левая изрублена ниже колена. В глазах покойника застыло выражение ужаса. Стены камеры были залиты кровью.
Джеймс украдкой взглянул на Джазару — волшебница смотрела на труп с непроницаемым выражением на лице. Уильям был бледен, хотя видел мертвецов не в первый раз.
— Кто способен на такое? — с болью в голосе спросил молодой лейтенант.
— Тот, кто способен убивать беззащитных официанток и поджигать детские приюты, — ответила Джазара.
— Я знаю этого человека. — Джеймс опустился на колени рядом с трупом. — Его звали Кнут. Он пиратствовал около побережья, выше по течению реки, а время от времени наведывался в Крондор, чтобы сбыть награбленное. Смышленый негодяй, но, очевидно, недостаточно.
— Что ты имеешь в виду? — не понял Уильям.
— У меня есть кое-какие соображения, но я оставлю их при себе, пока не получу больше информации, — сказал Джеймс. Он взглянул на товарищей и усмехнулся. — Не хочу глупо выглядеть, вдруг я ошибаюсь.
Он встал, повернулся к стражнику и спросил, указав на камеру, в которой находился единственный выживший человек:
— Что он говорит?
— Из него много не вытянешь, — пожал плечами стражник. — Полагаю, это местный пьяница и, скорее всего, он напуган до безумия.
Джеймс жестом предложил своим спутникам следовать за ним. Он подошел к пьянице, который стоял, держась за прутья решетки, как будто боялся упасть. Его седые волосы были всклокочены, а лицо — мертвенно-бледным и одутловатым от беспробудного пьянства. Он стоял, зажмурившись, и, еле ворочая языком, шептал:
— Боги, боги, боги! Спокойно, спокойно, надо сохранять спокойствие. Они скоро придут. Они скоро придут, придут в любой момент…
— Скоуви? — обратился к нему Джеймс.
Человек вытаращил глаза и вдруг напрягся, как будто готовясь отпрыгнуть в сторону.
— Джимми! — воскликнул он, увидев Джеймса. — Да благословит тебя Дэйла! Ты пришел спасти меня!
— Погоди, старик, — оборвал его Джеймс. — Ты видел, что здесь произошло?
— Да, да, я видел! — быстро забормотал Скоуви. — Лучше бы я отправился к Лимс-Крагме, прежде чем увидел, что сделали с этим беднягой!
— Ты про Кнута?
Скоуви энергично закивал:
— Да, это был Кнут. Пират из земель за Вдовьим пиком. Он все бахвалился, говорил, что его ни в коем случае не повесят. Еще сказал, что сам принц подпишет его помилование, когда узнает, какой секрет он хранит!
— Что за секрет? — насторожился Джеймс.
— Разрази меня гром, если бы я знал, Джимми. Кнут не сказал. Думаю, это сокровища. Наверное, Кнут их спрятал… и вот чем это закончилось.
— Расскажи, что случилось сегодня, — вмешалась Джазара.
— А вы выпустите меня отсюда? — спросил Скоуви, взглянув на Джеймса.
— Если мне понравится то, что я услышу, — кивнул сквайр.
— Ну, — начал Скоуви, — сначала наверху начался такой грохот, как будто сами боги сотрясали здание. Два раза грохнуло. Я сидел, так от удара подлетел и ка-ак бахнулся головой о потолок! Даже протрезвел. А потом сюда спустился этот… Огромный, с бородой, на одном глазу шрам, другой горит как у зверя. Кнут назвал его «Медведь».
— Что потом? — в нетерпении спросил Уильям.
— Ну, Кнут чуть не обмочился и клялся всеми богами, что не предавал Медведя. Тот, казалось, ему поверил. Он подошел и вырвал дверь клетки, потом спокойненько вытащил длинный кинжал и убил тех троих, что были здесь кроме Кнута. Затем велел Кнуту следовать за ним. Кнут шагнул вперед, и тут Медведь схватил его за горло и поднял над землей. Кнут визжал и брыкался, как свинья, которую несут на бойню, а Медведь продолжал спрашивать Кнута, где находится «ОН». «Где ты его спрятал? — спрашивал он. — Что ты с ним сделал?»
— А потом? — поторопила его Джазара.
— Кнут все вопил, что ничего не сделал… Тогда Медведь начал резать его на куски и остановился, только когда услышал сверху звуки боя. Тогда он заревел, как зверь, и буквально растерзал на кусочки то, что осталось от Кнута. — Скоуви понизил голос: — Думаю, что я выжил лишь потому, что этому Медведю не хватило времени. Он сумасшедший, Джимми. С ним было… что-то не то. Я видел силачей, но не таких, как он. Я видел безумцев, но этот — самый безумный. — Губы старика задрожали. — Вы выпустите меня?
