атака. Первая закончилась, не добравшись до стен. Вторая позволила нападавшим подойти ко рву, но там они повернули назад и отступили.
Затем они дошли до предела досягаемости лучников. На гоблинов и моррелов обрушился дождь стрел. Сотни нападавших упали, многие мертвыми, часть ранеными, но все они были затоптаны теми, кто шел за ними.
Противник наступал. Вперед вынесли штурмовые лестницы. Их нужно было разместить на платформах, которые перебрасывали через ров. Защитники города длинными шестами отталкивали лестницы. Гоблины тщетно раз за разом пытались взобраться по ним, в то время как сверху на них обрушивалась смерть. Гай дал сигнал, и на головы атакующих вылили ведра и котлы с кипящим маслом. Ливень камней, стрел, масла и огня стал слишком сильным, и через несколько минут зазвучали трубы, командуя отступление всего войска Мурмандрамаса. Гай приказал прекратить стрельбу.
Он посмотрел вниз на разбросанные в беспорядке тела — сотни мертвых и раненых — и, повернувшись к Амосу и Аруте, сказал:
— Их командир не обладает живым воображением. Он просто сорит жизнями.
Амос указал на группу моррелов, стоящих на вершине холма, наблюдая за штурмом.
— По-моему, он считает наших лучников.
Гай выругался.
— Я, кажется, начинаю допускать ошибки. Я их не заметил.
— Вы не спали уже два дня. Сказывается усталость, — возразил Арута.
— Да, я уже не так молод, как когда-то, — согласился Гай.
Амос засмеялся.
— Вы никогда им и не были.
К ним подошел Арманд де Севиньи.
— Во всех секторах спокойно, с позиций в скалах сообщают, что ничего особенного у них не происходит.
Гай посмотрел на заходящее солнце.
— Кажется, на сегодня все. Прикажите отрядам по очереди спуститься вниз и накормите их. Сегодня ночью в дозор выставить каждого пятого. Мы все устали.
Гай прошел вдоль стены к лестнице, за ним последовали остальные. Навстречу бежали Джимми и Локлир, как и все арменгарцы одетые в кожаные доспехи. Арута спросил:
— Вытащили первую очередь?
— Да, — ответил Джимми. — Мы поменялись с парой знакомых.
Локлир добавил:
— Наши девушки тоже стоят сейчас в карауле. Арута взъерошил волосы ухмыляющегося Локлира и отпустил его вслед за Джимми. Сойдя вниз, он сказал:
— Вокруг война, а он думает о девушках.
Амос кивнул.
— Мы тоже были такими в молодости, хотя теперь придется постараться, чтобы вспомнить, что это такое. Мне это напоминает время, когда я плавал в устье реки Кеш, недалеко от Земли Драконов…
Арута улыбнулся, и они направились к общей кухне. Есть вещи, которые не меняются, и такой была любовь Амоса к рассказам о своих приключениях, а сейчас это можно было только приветствовать.
На второй день моррелы и гоблины начали атаку рано утром, но она была легко отбита. Каждый раз они делали только один бросок, а затем отступали. К вечеру стало ясно, что осаждающие разбивают лагерь. Перед закатом Арута и Гай наблюдали за врагом со стены, когда к ним подбежал Амос.
— Дозор на крыше крепости заметил движение вдалеке на равнине. Похоже, основная часть армии Мурмандрамаса на подходе. Они будут здесь завтра к полудню.
Гай посмотрел на своих спутников.
— Еще целый день у них уйдет на то, чтобы занять позиции. Таким образом, мы выиграем еще два дня. Но послезавтра на рассвете он ударит в полную силу.
Третий день тянулся медленно, защитники города наблюдали за тем, как моррелы и их союзники занимали позиции и устраивали лагерь вокруг Арменгара. После захода солнца по движущимся факелам было видно, что отряды продолжают прибывать. Всю ночь был слышен топот марширующих солдат. Гай, Амос, Арута и Арманд несколько раз выходили на галерею посмотреть на море костров, раскинувшееся на равнине перед Арменгаром.
Наступил четвертый день, а осаждающая сторона только обустроилась и, казалось, выжидала подходящего момента. Защитники целый день провели на стенах в ожидании штурма. К концу дня Арута спросил Амоса:
— Ты не думаешь, что они могут попытаться использовать тот прием цурани, атакуя ночью, чтобы отвлечь внимание от саперов?
Амос покачал головой.
— Они не настолько умны. Им нужны были ребята Сергесена, потому что у них нет инженеров. Если же у них есть саперы, способные проложить туннель под этими стенами, я бы хотел взглянуть на них: им придется стать кротами-камнеедами. Нет, они что-то задумали, но ничего особо хитрого. Думаю, это ублюдочное воинство и не подозревает, что их здесь ждет. А эта самонадеянная свинья считает, что нас можно взять одной атакой. Это я так думаю.
Гай слушал их, но его единственный глаз не отрывался от полчища врагов, вставшего лагерем на равнине. Наконец он промолвил:
— Мы выиграли еще один день, чтобы твой брат мог добраться до Каменной Горы, Арута.
Со дня отъезда Мартина и его спутников прошло уже десять дней.
— И то верно, — согласился Амос.
Они молча наблюдали за тем, как солнце садилось за горами. Так они и стояли, пока не наступила кромешная тьма, и только тогда медленно спустились со стены, чтобы поесть и, если получится, отдохнуть.
На рассвете из лагеря осаждавших донеслись оглушительные крики, возгласы, гром барабанов и пение труб. Однако ожидаемой атаки не последовало. Ряды воинов расступились, и вперед выдвинулась большая платформа. Ее катила без видимых усилий дюжина великанов, огромных волосатых существ. На платформе стоял инкрустированный золотом трон, а на троне сидел моррел, одетый в короткое белое одеяние. За ним притаилась фигура, лицо которой разглядеть было невозможно из-за мешковатого платья и большого капюшона. Платформа медленно приблизилась к стене.
Гай наклонился вперед, опершись рукой о голубоватые камни стены, Арута стоял рядом, сложив руки на груди. Амос прикрыл глаза от солнца и сплюнул через стену.
— Кажется, мы наконец видим само его грязное величество.
Гай в ответ только кивнул. К нему подошел помощник командира отряда:
— Протектор, противник занимает позиции напротив всех секторов стены.
— Есть какие-нибудь попытки добраться до укреплений в горах? — Гай кивнул на утес за крепостью.
— Арманд сообщает, что были только небольшие нападения на аванпосты. Они, кажется, не спешат забираться наверх и сражаться.
Гай кивнул и снова обратил свой взгляд на поле. Платформа остановилась, и моррел на троне встал. С помощью магии его голос заполнил всю равнину, каждый, кто стоял на стене, слышал его так ясно, будто находился всего в нескольких футах от говорящего.
— Дети мои, — произнес он, — послушайте меня. — Арута с удивлением посмотрел на Гая и Амоса: голос Мурмандрамаса был подобен музыке. Его слова, казалось, звучали тепло, как песня, исполняемая на лютне. — Наше с вами будущее едино. Воспротивьтесь судьбе — и вы рискуете быть уничтоженными. Придите ко мне. Оставим старые разногласия. — Он подал сигнал, и к нему подъехал отряд всадников- людей. — Видите? Те из вашего рода, кто понимает наше предназначение, уже с нами. Я приветствую всех, кто добровольно соглашается служить нам. Со мной вы узнаете, что такое величие. Придите ко мне, отбросим прошлое. Вы всего лишь заблудшие дети мои.
Амос фыркнул:
