— Я слышал о тебе, Одноглазый. Мы убиваем любого, кто входит в наш лес, будь то человек, гоблин, тролль или даже наш темный брат. Вне Тауреддера у нас есть только враги. Но это, — он показал на Галейна, — для нас новость. — Он внимательно посмотрел на эльфа. — Я хочу знать, кто ты и из какого рода.
— Я Галейн, сын того, кто был братом того, кто правил, — отвечал тот, по эльфийскому обычаю, не упоминая имен умерших. — Мой отец происходил от того, кто прогнал моррелов из наших домов. Я двоюродный брат принца Калина и племянник королевы Агларанны.
Эльф прищурил глаза, глядя на Галейна.
— Ты говоришь о принцах, но мой сын был убит троллями семьдесят зим назад. Ты говоришь о королевах, но мать моего сына была убита во время битвы за Нельдарлод, когда наши темные братья в последний раз пытались нас уничтожить. Ты говоришь о непонятных вещах.
— Ты тоже, король Эаранорн, — ответил Галейн. — Я не знаю, где находится Нельдарлод, о котором ты говоришь, и я никогда не слышал, чтобы наш народ жил севернее Великих гор. Я говорю о тех, кто живет в нашем доме, в Эльвандаре.
— Бармэлиндар! — воскликнули эльфы.
— Что значит это слово? — спросил Арута.
— Оно значит «золотой дом — место — земля», — сказал ему Галейн. — Это страна чудес. Они думают, что она есть только в сказках.
Король промолвил:
— Эльвандар! Бармэлиндар! Ты говоришь о легендах. Наш древний дом был разрушен в Дни Гнева Безумных Богов.
Галейн помолчал, как будто размышляя. Наконец он повернулся к Аруте и Гаю.
— Я собираюсь попросить, чтобы вас увели отсюда. Я должен буду говорить о вещах, о которых мне не хватает мудрости решить, можно ли говорить при вас. Я буду говорить о тех, кто ушел к Благословенным островам и о позоре нашего народа. Надеюсь, вы поймете меня. — Он повернулся к королю. — Я буду говорить о вещах, слышать которые могут только эледелы. Ты отведешь моих друзей в безопасное место, пока я говорю?
Король кивнул и махнул паре стражников, которые отвели пятерых людей на другую поляну. Там сидеть было негде, разве что на земле, поэтому они опустились на влажную почву. Они не слышали, о чем говорил Галейн, но различали слабый звук его голоса, доносимый ночным ветром. Эльфы держали совет несколько часов, и Арута задремал.
Подошел Галейн и попросил всех встать.
— Я говорил о вещах, которые, как мне казалось, забыл: старая история, ее эльфам рассказывают заклинатели. Думаю, они мне поверили, но были поражены.
Арута посмотрел на двух стражей, ожидавших в стороне, уважая желание Галейна поговорить с друзьями наедине.
— А кто эти эльфы?
— Я помню, что когда ты и Мартин проходили через Эльвандар по пути в Морелин, — сказал Галейн, — Тэйтар рассказал вам о позоре нашего народа, о той убийственной войне, которую вели моррелы против гламрелов. Я считаю, что эти эльфы — потомки спасшихся гламрелов. Они все — эльфы, совершенно точно не моррелы, но у них нет ни хранителей знания, ни заклинателей. Их культура варваризировалась, они одичали. Многие из умений моего народа были ими утеряны. Не знаю. Быть может, те, кто выжил в последней битве, когда Мурмандрамас впервые возглавил моррелов, пришли в эти леса и нашли здесь убежище. Король говорил, что они долгое время жили в Нельдарлоде, что означает «Буковая роща», следовательно они сравнительно недавно пришли в Эддерский лес.
— Они жили здесь достаточно долго, чтобы арменгарцы не могли охотиться здесь или заготавливать лес, — возразил Гай. — По крайней мере, три поколения.
— Я говорю об эльфийском понимании времени, — ответил Галейн. — Они живут здесь уже более двухсот лет. — Он оглянулся на двух стражей. — И я не думаю, что они полностью освободились от наследия гламрелов. Они более воинственны и агрессивны, чем мы в Эльвандаре, почти как моррелы. Не знаю. Король, кажется, в затруднении. Сейчас он совещается со старейшинами, и думаю, что через день или два мы узнаем, что они решили.
Арута в тревоге посмотрел на него:
— Через день или два Мурмандрамас опять окажется между нами и Пропастью Головореза. Нам нужно уходить сегодня.
— Я пойду к Совету, — сказал Галейн. — Может, я смогу объяснить им кое-что о том, как живет мир за пределами леса.
Потом он ушел, а они остались сидеть. Им оставалось только ждать.
Прошло почти полдня, прежде чем Галейн вернулся.
— Король отпускает нас. Он даже даст нам провожатых, они доведут нас до долины, что выходит к Пропасти Головореза. Там есть прямая тропа, так что мы будем там раньше армии Мурмандрамаса. Им ведь придется обходить лес, а мы пройдем прямо через него.
— Я волновался, что у нас будут неприятности, — признался Арута.
— Так оно и было. Вас должны были убить, они только не могли решить, что же делать со мной.
— Почему же они передумали? — спросил Амос.
— Из-за Мурмандрамаса. Стоило мне упомянуть его имя, и это подействовало так, словно палкой разворошили осиное гнездо. Они утеряли многие знания, но это имя помнят. У меня не осталось сомнений, что мы нашли потомков гламрелов. Судя по количеству собравшихся на Совет, думаю, поблизости живет всего около трех или четырех сотен. В более отдаленных местах есть еще, и достаточно много, чтобы их никто не тревожил понапрасну.
— Помогут ли они, если придется драться? — спросил Гай.
Галейн покачал головой.
— Не знаю. Эаранорн хитер. Если он захочет привести свой народ в Эльвандар, мы примем их, но с осторожностью. В них еще слишком много жестокости. Пройдут годы, прежде чем все успокоится. Он также понимает, что в Совете истинной королевы эльфов он сможет занять лишь очень скромное место, ведь он даже не заклинатель. Конечно, его бы включили в Совет — акт вежливости по отношению к старейшему из эльфов, живущих в Эддерском лесу. Но здесь он король. Бедный, но все-таки король. Нет, это все непросто. Но мы, эльфы, готовы провести годы, решая эту проблему. Я дал Эаранорну ясные указания, как найти Эльвандар, так что если его народ захочет вернуться в родной лес, он сможет это сделать. Все зависит от того, захотят ли они. А нам пока надо идти в Высокий замок.
Арута поднялся на ноги и сказал:
— Хорошо. У нас стало на одну проблему меньше. Джимми пошел следом за Арутой к лошадям.
— Можно подумать, будто те, что у нас остались, просто пустяки какие-то.
Амос засмеялся и похлопал мальчиков по плечам.
Лошади чуть не падали от усталости: Арута и его спутники гнали их изо всех сил вот уже неделю. Усталые животные шли медленно, и Арута понимал, что они ненамного обогнали неприятеля. Всего днем раньше они заметили дым костра за спиной: это разведчики Мурмандрамаса стали на ночь лагерем. Они не таились, и это показывало, с каким презрением они относятся к гарнизону, что стоял между ними и Королевством.
Пропасть Головореза находилась на южном конце широкой долины на отрогах гор Зубы Мира. Большая ее часть была покрыта валунами и густо поросла кустарником. Ближе к Пропасти кустарник исчез, долина оголилась, на ней не нашлось бы ни единого прикрытия. Вокруг была только выжженная земля. Джимми и Локлир оглядывались по сторонам, а Гай заметил:
— Мы добрались до границы дозора замка. Должно быть, ему приходится из года в год поджигать кустарник, чтобы никто не мог приблизиться под его прикрытием.
К концу шестого дня после выхода из Эддерского леса долина начала сужаться, и путники вошли в ущелье. Арута приостановил свою лошадь, чтобы осмотреться.
— Помните, как Роальд рассказывал, что тридцать наемных солдат сдерживали здесь двести гоблинов?
