корреляцию даже у людей. Я готов признать: не из-за того, что мы умираем, нам приходится воспроизводить себя. Наоборот: из-за того что мы воспроизводим себя, нам приходится умирать — и делать это по очень жесткой схеме, чтобы избежать генных накладок. На самом деле только за последние два столетия ожидаемая продолжительность жизни в мире увеличилась с примерно двадцати пяти лет до шестидесяти пяти для мужчин и до семидесяти для женщин. Получается, что в неволе мы, люди, тоже живем гораздо дольше.
Под дружный хохот слушателей Джеффри махнул рукой. В зале зажегся свет.
— Таким образом, ярко выраженная прогнозируемая корреляция продолжительности жизни и возможность кросс-генерационного бридинга позволяет предположить наличие генетического механизма и цели, если хотите, в продолжительности жизни. Ученые уже обнаружили «часы», встроенные в организм человека. Женщины имеют ограниченное число яйцеклеток. После сорока лет у мужчин очень часто наблюдаются нарушения половой функции — телевизионная реклама обещает им исцеление. Нам уже известно, что человеческие клетки могут делиться небесконечно, и это генетическое ограничение в лабораторных условиях уже преодолено. Созданы практически бессмертные клеточные линии. Следовательно, есть данные, позволяющие судить о том, что продолжительность жизни человеческому организму навязана. Сегодня я готов высказать гипотезу, что такие пределы не обязательны, они имеют весьма специфическую цель сохранения генетической целостности организма во времени за счет предотвращения возможности кросс-генерационного размножения.
Аудитория загомонила.
— Каковы следствия данной гипотезы? Они носят глубочайший и поразительный характер. Может существовать генетическая кнопка, нажав которую мы могли бы перезавести таймер человеческой жизни. А если так, то увеличение продолжительности жизни человека может стать вызовом для наших многих устоявшихся социальных отношений.
Джеффри дал слово ученому из третьего ряда, давно и упорно тянувшему вверх руку.
— Но разве личинки морских уточек не разносятся океаническими течениями, за счет чего шансы кросс-генерационного бридинга практически нивелируются?
— Нивелируются? Я не уверен в этом. Морские уточки — необычные ракообразные. Они плавают, и я не могу точно сказать, сколько времени они проводят в дрейфе, особенно прицепившись к днищам кораблей, прежде чем колонизируют новые береговые линии. Дарвин на протяжении нескольких десятков лет изучал морских уточек, и я понимаю, почему человек, изучавший их так долго, придумал теорию эволюции.
— А как насчет перенаселенности? Тэтчер Редмонд утверждает, что увеличение продолжительности жизни человека — самая худшая идея, о какой он когда-либо слышал, если вы клоните к этому.
Хохот и гневные выкрики смешались в зале.
— Что ж, некоторые действительно полагают, что увеличение продолжительности жизни приведет к перенаселенности, — уступчиво проговорил Джеффри. — Тэтчер Редмонд, который в последнее время часто выступает в массмедиа, спешит обратить наше внимание на то, что за последние пятьдесят лет население планеты увеличилось вдвое и превышает шесть миллиардов. Но если рассматривать эти числа в перспективе, нужно учитывать следующее: если каждому человеку на земле выделить пять квадратных футов и поставить всех людей рядом, все шесть миллиардов поместятся в штате Род-Айленд и останется место для еще двухсот миллионов. Я часто предлагаю людям подумать над этим, когда они смотрят в иллюминатор, летя на самолете. Сравните огромные безлюдные пространства, просторы океана с теми местами, которые населены людьми. Лично я считаю, что паниковать рано.
Кто-то из аудитории выкрикнул:
— Однако, как указывает Тэтчер Редмонд в своей последней книге, пространственный коэффициент вируса и его носителя значительно меньше, но при этом крошечный вирус может оказаться смертельно опасным для организма.
— Это может быть верно, доктор Томас, — сказал Джеффри. — Однако я не согласен с тезисом доктора Редмонда об угрозе перенаселенности. Человеческие существа являются не только потребителями, они еще наделены творческим мышлением. Мне понятно утверждение Редмонда о том, что наш творческий потенциал — это то, что уподобляет нас мутации вируса, его способности адаптироваться и эксплуатировать среду за счет сверхбыстрых итераций. Но я готов утверждать, что в отличие от вирусов люди способны выбирать: разрушать или сохранять нашу собственную среду обитания. Эта способность отличает нас от всех других форм жизни на земле. Если мы способны быть самыми страшными врагами нашей планеты, то мы можем стать и ее спасителями — по той же самой причине.
Послышались аплодисменты, к которым примешалось недовольное ворчание из первых рядов.
Джеффри заметил человека, вошедшего в зал через боковую дверь.
Стрижка «ежик», черное пальто, отстраненное выражение лица — все это создавало такое впечатление, что человек пришел сюда по делу, а не ради развлечения, это было странно. Мужчина сел, но предварительно что-то протянул молодому человеку в проходе около дальнего ряда — кажется, свернутую в трубочку купюру.
Не спуская глаз с незнакомца, Джеффри продолжал:
— Но давайте попытаемся сейчас оспорить ваше основное утверждение, доктор Томас, — мысль о том, что численность населения увеличится из-за роста продолжительности жизни. Нам известно, что скорость прироста населения убывает, и если нынешние тенденции сохранятся, к середине текущего столетия эти показатели стабилизируются, поэтому вопрос о неограниченном росте населения уже можно сбросить со счетов. Но примерно раз в полвека человечество должно обновляться, на смену должны приходить совершенно иные персонажи. Социальное давление, направленное на стимуляцию размножения в рамках ограниченных возможностей, значительно облегчится при увеличении продолжительности жизни.
Джеффри снова вывел на экран изображение яйцевидного кухонного таймера, что было встречено дружным смехом.
— Только задумайтесь об этом! Если людям не придется сражаться с пределом действия их биологических часов, если они смогут производить на свет потомство вовремя, чтобы их родители успели увидеть своих внуков, рейтинг семейных ценностей радикально возрастет. Нынешняя небольшая продолжительность жизни создает давление, из-за которого мы вынуждены производить на свет потомство в спешке, иначе у человечества не будет будущего, а нам нужно будущее, как никаким иным существам на земле, потому что мы можем мечтать о нем.
Конечно, будут и другие позитивные моменты. Женщины могли бы на время отключать звонок своего биологического будильника и сосредотачиваться на достижении других целей в свой жизни, пока не решат — если вообще решат, — что пора родить ребенка. На самом деле рождаемость заметно упадет, если люди получат возможность рожать детей тогда, когда сами того пожелают, а не тогда, когда требует природа. Возможно, люди станут больше задумываться о будущем, которое может стать результатом наших сегодняшних жизней. В конце концов, долги, которые сейчас мы оставляем нашим детям, мы будем оставлять и себе.
Зал вздрогнул от этих слов.
— Все человеческие приоритеты и ценности изменятся соответственно, — продолжал Джеффри. — Эти факторы всегда быстро приспосабливались к новым угрозам, возможностям и условиям. И к этой новой реальности они тоже адаптируются. Нынешние «семейные ценности» не похожи на вчерашние. Приданое? Браки по соглашению? Девственность? Я вас умоляю! Семейные ценности будущего будут отличаться от наших, как наши отличаются от ценностей прошлого.
Конечно, традиционалисты, восхваляющие нынешние ценности, полагая, что в них больше божественного, нежели проявлений природы, инстинктивно шарахнутся от мысли об увеличении продолжительности жизни человека. Моральные аспекты действительно весьма впечатляющи. Поэтому я верю, что новое понимание природы продолжительности жизни как таковой необычайно важно сейчас, когда мы так близки к поворотному моменту в истории человечества. Если мы установим, что ограниченность срока нашей жизни не обязательна и даже не нужна, а просто является эволюционным результатом поведения генов, которым нужна была защита от кросс-генерационной рекомбинации, мы сможем отбросить в сторону любое моральное или божественное значение, приписываемое
