Интересно, как Вы относитесь к выдвигаемому Варгой теоретическому положению? Также интересно было бы узнать Ваше мнение об опубликованном проекте программы К[ом]и[нтерна].
Как вообще оцениваете Вы конгрессный период? Между прочим, некоторые товарищи (например, тов. Фрейденберг, приславший мне на днях письмо из Сибири) и по этому поводу питают себя иллюзиями. Упомянутый товарищ о конгрессе пишет так, будто конгресс может чуть ли не осудить руководство ВКП и Коминтерна и немедленно вернуть всех нас в партию...
Пора, однако, подумать и об окончании нашей беседы, это необходимо еще и потому, что при всей моей неопытности мне трудно писать на время исправленным почерком.
О себе лично сказать почти нечего. Помните, Щедрин писал когда-то:
«Положение мое, как русского фрондера, имеет ту выгоду, что оно оставляет мне много досужего времени. Никто от меня ничего не ждет, никто на меня не возлагает ни надежд, ни упований. Я не состою членом ни единого благотворительно-просветительного общества, ни одной издающей сто один том трудов комиссии. Я не обязан распространять ни грамотность, ни многограмотность, ни даже безграмотность, ни полезных сведений, ни бесполезных. Никто не требует от меня ни проектов, ни рефератов, ни даже присутствия при праздновании годовщин, пятилетий, десятилетий и т. д. Я просто скромный обыватель, пользующийся своим свободным временем, чтобы посещать знакомых и беседовать с ними, и совершенно довольный тем, что начальство не видит в этом занятии ничего предосудительного» (Салтыков-Щедрин. Благонамеренные речи. К Читателю).
Это в известной степени применимо и ко мне. Нужно только прежде всего сделать поправку на письма, которые я получаю и пишу во все большем и большем количестве.
Служебная работа моя носит все тот[же] скучный и неприятный канцелярский характер. Изредка на этом темном фоне бывают проблески. Так, в мае мне пришлось выступать на одном ответственном кооперативном собрании с докладом на тему «Кооперирование и обслуживание бедноты». Тезисы доклада никаких возражений со стороны собрания не встретили и были приняты в качестве резолюции собрания. Но это на собрании и после того, как вводную часть заменили выпиской из резолюции XV партсъезда по докладу Молотова, а до собрания я был обвинен в том, что еще (!!) не отрешился от взглядов оппозиции и пытаюсь (!) использовать свое служебное положение (!) для пропаганды взглядов оппозиции. По этому поводу произошла даже с моим начальством довольная резкая (разумеется, не по моей инициативе) «дискуссия». В результате этой «дискуссии»-ругни произошло вот это.
«1. Растущая классовая дифференциация деревни на фоне общего развития производительных сил сельского хозяйства и поставленные коммунистической партией и советской властью задачи всемерной помощи бедноте, укрепления союза бедноты с середняками и организованной борьбы с кулачеством налагают на молочную кооперацию, обслуживающую относительно более зажиточные и крепкие крестьянские хозяйства, серьезные социально-политические обязанности. Работа с беднотой — ее кооперирование, оказание производственной помощи — должна быть в центре всей нашей деятельности».
«1. Достигнутые успехи политики партии в деревне и создавшаяся в связи с этим новая обстановка позволяют партии пролетариата, пользуясь всей мощью хозяйственных органов и по-прежнему опираясь на бедняцко-середняцкие массы крестьянства, развивать дальше наступление на кулачество и принять ряд новых мер, ограничивающих развитие капитализма в деревне и ведущих крестьянское хозяйство по направлению к социализму.
Исходя из этой установки, данной XV партсъездом, вопрос о работе с беднотой, поднятии ее активности, поголовной коопериро-ванности и оказании производственной помощи должен быть в центре всей нашей деятельности».
А на днях мне пришлось писать тезисы к Международному дню кооперации[284] по заданию... Агитпропотдела губкома. Задание было дано через третьих лиц (не скрывших, что задание это исходит от АЛО), а в дальнейшем мне пришлось уже иметь дело непосредственно с Агитпропотделом. Между прочим, произошел спор о формулировке одного из абзацев тезисов. У меня было написано:
«XV съезд ВКП, провозгласив лозунг форсированного наступления на капиталистические элементы, возложил на кооперацию — и в первую очередь кооперацию сельскохозяйственную — огромной важности задачу».
— XV съезд не провозглашал лозунга форсированного наступления на кулачество,— заявили мне,— такого места в резолюциях съезда нет.
— Так я и не привожу свой текст как цитату из резолюции съезда. Разве текст этот не отвечает духу резолюции съезда по работе в деревне? Почему вы против этих слов Бухарина? — возражаю я.
— Потому что так говорил Бухарин, а не партсъезд,— отвечали мне.
— Напрасно вас смущает этот текст,— продолжаю я,— ведь у Сталина в последнее время были формулировки и порезче.
Мне отвечали:
— Формулировки Сталина для нас не закон. Губком может выпускать от своего имени документы только в таких формулировках, которые отвечают решениям съездов и ЦК...
Живу я здесь, как уже сообщал, кажется, раньше, один, семья в Москве. Погода у нас очень плохая, совсем нет теплых дней. Тем не менее я завтра переезжаю на дачу. Сообщаться придется по образу пешего хождения. Но это меня не смущает, тем более, что и расстояние небольшое — три с половиной — четыре версты.
Восхищен Вашими головокружительными успехами по части рыбной ловли. Где же это пудами ловится рыба, в каких местах?
А были ли Вы на озере Иссык-Куль? Я очень рекомендую Вам посетить это чудное озеро, причем я стоял бы за такой маршрут, посредством которого можно сразу убить двух, даже трех зайцев.
Я имею в виду экспедицию на Иссык-Куль горными тропами через Кескеленский перевал и перевал Дюре (см. карту 10-верстного масштаба).
Такая экспедиция дает возможность:
1) испытать большое удовольствие от поездки горными тропами по красивейшим местам;
2) поохотиться на диких коз;
3) поохотиться на кабанов;
4) подняться на две снежных вершины;
5) полюбоваться чарующим видом с перевала Дюре на Иссык-Куль.
Как видите, зайцев уже не три, а пять. Для осуществления экспедиции требуется:
1) сговориться с туземными казахскими охотниками;
2) отправляться обязательно на казахских лошадях (а не «европейских»);
3) запастись теплой одеждой;
4) запастись продовольствием.
Разумеется, речь идет не о таких запасах, какие имел Нобиле[285], а несравненно более скромных, потому что четырех дней для экспедиции будет вполне достаточно.
Маршрут экспедиции следующий (карты этого района у меня под руками нет, и я буду указывать маршрут, полагаясь на свою память): в горы нужно свернуть у первого (от Алма-Аты) селения по шоссе Алма-Ата — Ташкент и идти вдоль русла р. Алма-Атинки. Если выступить из города вскоре, как только спадет жара, то еще засветло можно перевалить за первые предгория и расположиться на первую ночевку в хорошем хвойном лесу. (Между прочим, спать летом в лесах Семиречья одно удовольствие, а так как с Вами будут теплые вещи, то никакой опасности в смысле простуды такая ночевка не представляет. Поскольку Вы даже в марте предпочитали спать под открытым небом, нежели в кибитке или даже в помещении «Мясопродукта», я уверен, что эта сторона экспедиции смущать Вас нисколько не будет.)
Дальнейшее продвижение и ночевка будут зависеть от охоты. Если охоту рассматривать как не основную цель экспедиции, то можно ограничиться двумя ночевками в лесу. После перевала Дюре можно спуститься на шоссе Фрунзе — Каракол и возвратиться в Алма-Ату автомобилем. При желании можно было
