«Партийные комитеты и Контрольные] к[омиссии] подобраны по принципу «хороший парень»».
«Администрация, не считаясь с решениями ячеек, решает вопросы самостоятельно. Где же партия»?
«Нельзя ли произвести сокращение штатов как партийного, так и советского аппарата? Уж очень много отделов, подотделов, частей и подотдельчиков как в Моссовете, так и в МК. Всякие «завы» аккуратно высиживают рабочее время и что делается на производстве — не видят и не знают».
«Ячейка не вела борьбы с правой опасностью потому, что в наших партаппаратах наблюдается закостенение. Бюро ждало циркуляра сверху. Между аппаратом и массой — разрыв».
«Очень много уж доверяем мы руководителям».
Довольно большое количество вопросов задается на собраниях о разногласиях в ЦК и ПБ. Спрашивают: правда ли, что Рыков, Томский и Бухарин — правые. Многие выражают уверенность, что разногласия есть, но их скрывают. В некоторой части ячеек критиковали «Заметки экономиста». В И [нституте]Н[ародного]Х[озяйства] им. Плеханова они были названы «завершенным правым уклоном». Примерно такое же отношение выражено к «Заметкам» в тех рабочих ячейках, где о них говорилось.
Л. Троцкий. Одиннадцатая годовщина Октября. [Октябрь]
11-я годовщина октябрьской революции есть величайший праздник международного пролетариата. Мы, большевики-ленинцы (оппозиция), подготовлявшие в подполье диктатуру пролетариата, дравшиеся на баррикадах Октября, защищавшие советскую власть в гражданской войне, строившие рабочее государство, празднуем этот день, как наш праздник. Величайшее значение октябрьской победы трудящихся и угнетенных мы сознаем и чувствуем гораздо глубже, чем большинство нынешней бюрократии, наполовину забывшей о своем революционно-пролетарском происхождении и превращающей октябрьскую годовщину в казенный табельный день.
7 ноября для нас, однако, не только праздник, но и день тревожного раздумья о тех опасностях, которые угрожают пролетарским завоеваниям. Ибо последние пять лет принесли огромные перемены — не только к лучшему, но и к худшему.
Руководимая ленинским генеральным штабом партия жила всегда полной партийной жизнью. Несмотря на муки голода и холода, унаследованные от войны и разрухи, рабочий класс чувствовал и сознавал, что он есть правящий класс, что он хозяин в стране.
Заложенные в первое пятилетие после Октября основы дали свои плоды. Правильная установка новой экономической политики, выработанная партией под руководством Ленина после завершения гражданской войны, обеспечила рост производительных сил города и деревни и общий подъем благосостояния страны. Огромные преимущества социалистических методов хозяйства впервые обнаружились на деле, на опыте, несмотря на ошибочную политику послеленинского руководства, которое все больше сползало с пролетарской линии вправо.
Тяжелее всего ложная линия Сталина — Рыкова отразилась на положении рабочих. Несмотря на подъем производительных сил, уровень жизни рабочего класса с осени 1925 г. не повышался, а за последнее время снижается. Между тем, жизненный уровень непролетарских слоев города и кулацких верхов деревни непрерывно повышается. Безработица разъедает рабочий класс. Одновременно с этим растет и крепнет влияние бюрократически-буржуазных элементов во всех учреждениях и организациях, во всех областях хозяйственного и государственного управления. Рабочий отодвигается на второй план. На наших глазах создается новое двоевластие. Мыслящий и честный пролетарий с тревогой глядит на то, как перемещается сила от рабочих к аппарату, от аппарата — к буржуазии. Голос революционной критики подавлен. Шумно провозглашенная самокритика превратилась в бюрократическое пустозвонство.
Смычка города с деревней является основой основ пролетарской диктатуры. Большевиков-ленинцев, которые вместе с Лениным закладывали первые камни этой смычки, сталинское руководство ложно и злобно обвиняет в стремлении «ограбить крестьянство». Между тем, вся политика Сталина — Рыкова бьет по смычке, одним концом — по рабочему, другим — по крестьянину, бедняку и середняку. Руководство Сталина — Рыкова сперва отрицало кулака, мирволило ему, пускало его в Советы. Спохватившись в трудную минуту, начало глушить деревню 107-й статьей, не отличая впопыхах кулака от середняка, середняка от бедняка. Теперь опять крутой поворот вправо, повышение хлебных цен, т. е. прежде всего премия кулаку. Метания из стороны в сторону выбивают хозяйство из равновесия, поселяют тревогу, порождают недовольство.
Ленин неутомимо предупреждал в последние годы своей жизни против опасностей бюрократизма. После его смерти бюрократизм возрос в десятки раз и чудовищной горой душит ныне завоевания Октября.
Бюрократический аппарат поднялся над массой. Выборы и ответственность стали пустым звуком в партии, в профессиональных союзах, в Советах. Безответственность ведет к разложению и произволу. Десятая годовщина Октября была отпразднована разгромом ленинского крыла партии. Одиннадцатый год приподнял зато уголок завесы над шахтинскими, артемовскими, смоленскими и иными делами, которые являются прямым и неизбежным следствием сталинского режима.
Смелые и самостоятельные работники вытесняются и изгоняются отовсюду: из партии, с советских постов, из профсоюзов, из хозяйственных органов, наконец, с фабрик и заводов. Масса запугана и молчит. Перевес получают шкурники и подлипалы. Прислужничеством они страхуют свою неумелость и бездарность. Бесконечные просчеты и ошибки хозяйственного руководства бьют по промышленности, а значит — по рабочим. Бюрократизм и безответственность означают для хозяйства ежегодные потери сотен миллионов рублей, на которые можно было бы поднимать жизненный уровень трудящихся масс. А расплачиваться за просчеты приходится мускулам и нервам рабочих.
Революционному воспитанию подрастающих поколений чиновничье засилье ставит непреодолимые преграды. В комсомоле еще больше, чем в партии, все решается приказами и шпаргалками. Материальное положение рабочих-подростков ухудшается. Ленинские идеи искажаются и подменяются.
Бюрократизм наносит особенно жестокие удары отсталым народностям нашего Союза. На окраинах еще больше, чем в центре, самодеятельность низов заменяется чиновничьей указкой. Произвол бюрократии достигает неслыханных размеров. Хозяевами положения становятся сплошь да рядом те самые «держиморды», о которых писал Ленин еще в 1922 году, жестоко осуждая политику Сталина в национальном вопросе[514].
Открытая после смерти Ленина государственная продажа водки наносит неисчислимые раны хозяйству и культуре страны. Промышленность, транспорт, торговля, сельское хозяйство теряют от водки в два — три раза больше, чем получает от нее государственный бюджет. А моральному ущербу, наносимому трудящимся, и счета нет. В государственном спаивании народа ярче всего выражается все зло бюрократизма, слепого и высокомерного по отношению к массам.
Законное недовольство трудящихся не находит нормального выхода и удовлетворения. Всюду запреты и рогатки. Это создает условия, которыми пользуются враги октябрьской революции: меньшевики, эсеры, анархисты и прямые черносотенцы. Они роют свои подкопы под Октябрь. Революционная расправа с этой челядью буржуазии необходима. Но одной расправы недостаточно. Нужна правильная политика. А для этого нужно прежде всего прекратить бесстыдную травлю против лучших, наиболее боевых, преданных и бескорыстных борцов рабочего класса, большевиков-ленинцев (оппозиции).
Ослабление материальных и политических позиций пролетариата СССР идет рядом с жесточайшими поражениями политики Коминтерна в Германии, Болгарии, Эстонии, Англии, Австрии, Китае и других
