— О, Фил… — простонала Джейн, заламывая руки.
— Лидия достаточно хорошо знала свою сестру и понимала, что происходит, — угрюмо глядя на окружающие террасу деревья, продолжал свою исповедь Эшли. — Остальных Лайзе удалось обвести вокруг пальца.
— Выходит, ее родители считали, что ты приучил ее к наркотикам? — Возмущение переполняло Джейн. — Потому-то они с таким энтузиазмом и обвинили тебя, когда Лайзу избили?
— Вероятно. Мой тесть — это маленький домашний тиран, и он не терпит, если в семье что-то идет вразрез с его желаниями. Видимо, наркотики для Лайзы стали своеобразной формой протеста против тирании отца.
Джейн просто не могла поверить, как подобные несчастья могли случиться с ее мужем.
— Вся эта история довольно омерзительна, — мрачно продолжил Филипп, не обращая на жену внимания. — Потому-то я и не нахожу удовольствия в том, чтобы лишний раз вспоминать о ней. Лайза была весьма необузданной особой. Она тесно связалась с продавцом наркотиков, который был ее любовником еще до замужества. Как потом оказалось, они не прерывали своей связи и после нашей свадьбы…
— О Фил, но это же ужасно… — вырвалось у Джейн.
Мужчина криво усмехнулся и продолжил:
— Именно любовник избил ее. Кажется, Лайза была должна ему. Но она скрывала, кто избил ее. А я сидел в камере, посаженный туда ее родителями, пока моя жена решала: сказать ли правду? А это означало бы тем самым навлечь на себя немилость со стороны торговца наркотиками и к тому же открыть отцу и матери, что она наркоманка.
— О Господи… — Джейн стиснула дрожащие руки.
— Довольно неприятная история, — согласился Филипп.
— Она просто ужасна, — убежденно произнесла Джейн.
— Да? — За ироничным ответом Эшли открывались его истинные чувства. Похоже, пропасть между ними становилась все шире.
Наконец Джейн медленно произнесла:
— Но я по-прежнему не понимаю, почему ты не сказал мне, что общался с Лидией.
— Я не хотел строить догадки на пустом месте, пока не узнал наверняка, кто прислал это письмо. — Филипп прищурил глаза. — Вчера вечером Лидия наконец рассказала мне о мести своего отца. Я вернулся, чтобы отвезти тебя в деревню и познакомить с моей бывшей золовкой. Мне казалось, что убедить тебя и доказать ложность выдвинутых против меня обвинений может только третье лицо, особенно тот человек, у кого есть все основания держать сторону Лайзы…
С замирающим сердцем Джейн пристально посмотрела на мужа. Он вернулся за ней? Хотел доказать свою невиновность… А вместо этого она бросила ему в лицо новые обвинения.
— Я не знаю, что сказать… — В отчаянии, остро чувствуя свою вину, Джейн покачала головой. — За исключением того… что мне очень жаль…
— Мне тоже… — пробормотал Филипп.
— Думаю… будет лучше, если я вернусь в Англию. — Горло у Джейн пересохло.
— Интересно почему? — зловеще прозвучал тихий голос Эшли.
— Я должна была верить тебе, — произнесла она. — А вместо этого я сама начала искать ответы на мучившие меня вопросы: виновен ли ты… действительно ли ты избил свою жену… нет ли у тебя обыкновения жениться на девушках из богатых семей со связями… и даже подозревала, что ты тайно встречаешься со своей бывшей женой! Наверное, я недостаточно сильно люблю тебя… — Сказав это, Джейн испытала такое ощущение, словно она сама ударила себя ножом в сердце.
— Верно, — бесстрастно подтвердил Филипп.
— Поэтому я уеду…
— Снова сбежишь? — с безжалостной издевкой спросил Эшли. — Но нужно еще уладить дельце с бесценным портретом, который, возможно, пострадал так, что его нельзя отреставрировать…
— Ты просто наслаждаешься, не так ли? — еле слышно вымолвила Джейн.
— Еще я могу выдвинуть обвинение в нанесении мне телесных повреждений…
— Что? — Джейн в ужасе уставилась на мужа. Он откровенно смеялся над ней. — Неужели ты еще способен шутить?
— Важно всегда сохранять чувство юмора. — Филипп убрал волосы со лба, и Джейн увидела огромный синяк. — Мне еще повезло, что я не получил сотрясение мозга, когда ты треснула меня портретом.
— Я уже принесла свои извинения, — судорожно вздохнув, произнесла Джейн. — Чего еще ты от меня хочешь? Чтобы я пресмыкалась перед тобой до конца нашей и так уже обреченной супружеской жизни?
Сильная рука Эшли остановила ее, когда Джейн попыталась уйти.
— Сегодня вечером в деревне во время праздника «прощения» я договорился с Лидией вместе пообедать в ресторане. Она хочет лично извиниться перед тобой за поступок своего отца. Пообещай задержаться хотя бы на это время. Или мне придется запереть тебя в твоей спальне в башне?
Джейн обреченно посмотрела на мужа.
— В этом нет необходимости, — с достоинством произнесла она.
В полночь супруги возвращались на машине из деревни, где за изысканным обедом встретились с Лидией. Отведав крабов, бифштекс, клубнику и кофе, они пошли посмотреть на торжественную церемонию «прощения грехов». Смешавшись с праздничной толпой местных жителей, молодые люди окунулись в атмосферу шумного веселья.
Деревушка эта хоть и имела многовековую историю и чтила свои традиции, была уже почти вся застроена новенькими двух-трехэтажными белыми домиками под красными черепичными крышами, утопающими в зелени окружающих их садов. Только старинный собор и некоторые здания на ратушной площади хранили память обо всех праздниках «прощения грехов», которые несколько столетий подряд из года в год проходили на этом месте. О старине напоминала и стилизованная одежда собравшихся, правда, несколько человек щеголяли в действительно старинных кафтанах, очевидно, вытащенных из бабушкиных сундуков. Лишь машины разных марок вносили диссонанс в картину старинного праздника. Впрочем, откуда тут взяться экипажам и телегам? — напомнила себе Джейн.
Церемония началась в соборе, и, после прочтения полагающихся случаю молитв, на улицу вышла торжественная процессия, несущая деревянного ангела, символизирующего прощение.
Захваченная энтузиазмом толпы, оглядывая счастливые, возбужденные лица, Джейн и сама ощутила катарсис, очищение. Она видела, как просветлело лицо рядом стоящей немолодой уже женщины, ласково взявшей под руку своего супруга. Юноша и девушка, находившиеся вблизи, обнялись покрепче и стали выбираться из рядов, не дожидаясь окончания церемонии.
Джейн искоса взглянула на Филиппа, что-то увлеченно объясняющего Лидии. Так же, как, очевидно, и у всех этих людей, собравшихся на площади, у Джейн появилось чувство, что все былые недоразумения можно разрешить. Огромный ком обиды и недовольства в глубине ее души начал стремительно таять. Миссис Эшли уже с симпатией поглядывала на Лидию, сестру Лайзы, с которой она встретилась в деревне.
Джейн не ожидала, что Лидия ей понравится, но та оказалась приветливой, дружелюбной и обаятельной женщиной. Лидия извинилась за некрасивый поступок своего отца с такой неподдельной искренностью, что Джейн сразу же простила все семейство. Лидия возвращалась в Штаты и, похоже, радовалась, что новый брак Филиппа не пострадал в результате «сенсационных разоблачений».
Но безразличное отношение Эшли к жене осталось прежним. После их ожесточенной стычки Джейн оказалась предоставленной самой себе. Филипп ехидно сообщил ей, что отправляется на встречу с реставратором картин, после чего исчез вместе с портретом. Появился он только вечером, когда Джейн уже решила, что они не поедут в деревню.
Правда, весь вечер, очевидно, стараясь уверить Лидию в своей любви к жене, Филипп обнимал Джейн за плечи. Каждый раз, когда его пальцы с притворной нежностью касались ее обнаженных плеч,
