— Мой муж говорит то же самое.
— Ну при чем тут муж! Он дома сегодня вечером? Он внезапно подумал об этом человеке, который не существовал для него.
— Наверное.
— Он должен вас ждать. Который час?
— Поздно.
— В таком случае возвращайтесь побыстрее.
Она кивнула.
— Там остановка такси.
Они прошли по подземному переходу, и он взял ее за руку, словно для того, чтобы приподнять и унести вверх.
В ней что-то трещало по швам и загоралось при мысли о расставании. Как можно было так надрывать себе сердце? Нежность — что это: яд, наркотик, без которого невозможно обойтись? Она боролась сама с собой. Злилась на себя за свою слабость! Но она часто ощущала, до какой степени неотразим грубый мужчина, смягченный любовью. Будет ли она непременно несчастна из-за того, что надо расставаться? Любовь в браке и вне его были как близнецы, которых жизнь не одинаково баловала. Он обнял ее и поцеловал.
— До скорого.
— Не говорите так больше.
— Почему? — удивился он.
— Я больше не могу этого слышать. — Было горько при мысли о расставании, о предстоящих переживаниях и о том, что ему все нипочем. — Прошлое и вся ваша ложь приходят мне на память.
— Моя ложь?
— Все ваши не сдержанные обещания.
— Я вам хоть раз что-то обещал? — спросил серьезно он.
— Нет, — отвечала она с глазами, полными слез. Она все это придумала. Не была ли она просто той, что влюблена в призрак? Не преследовала ли его именно потому, что он ускользал? Не дорожила ли она больше чувством, чем им самим? Был ли он и впрямь так неотразим? Не было ответа. Она думала, что любит его. И не важно, если это было лишь способом не предавать счастливого начала. Известно, какими узниками своих представлений мы себя порой ощущаем. Это было вопросом родства: было ли у них чувство схожести? Отвергали они или принимали конечность вещей? Она была решительно на стороне тех, кто отвергал. Тому, кто думает о конце, не стоит ни за что браться. А то, что появилось, должно оставаться. Одна жизнь могла продолжить один вечер. Одна женщина могла не быть непостоянной. А он? Что сказать о его манере разжигать и поддерживать огонь? Должна ли она на него за это обижаться? Она никогда не держала злобы на него, несмотря на все страдания. Ни разу не подумала о том, чтобы сжечь мосты. Надо думать, эта асимметричная идиллия была менее губительной для нее, чем спасительной. Ведь, по большому счету, он не был с ней неискренним. Никогда не давал он ей повода думать, что она его обманула и заловила. Взгляды и этот голос… но ни одного обещания, это верно.
— Я вам обещал только одно и сдержал слово. Я нуждался в том, чтобы вы были, и вы навсегда в моей жизни.
— Знаю, — отвечала она сквозь слезы.
— А теперь идите к мужу. И улыбайтесь, — крикнул он в ночи. — Оп-ля! Жизнь продолжается!
