Доктор понимал ее нетерпение. Он испытывал те же чувства, когда был на ее месте.
— Не сегодня, Шейла. Мы — осторожная больница, помнишь? Но похоже, что кризис миновал. У малышей удивительная жизнеспособность. Они не перестают изумлять меня. — Сделав последнюю запись в карте, он захлопнул ее и вручил медсестре, стоявшей рядом. — Хотите маленький совет? Не от педиатра вашей дочери, а от отца троих детей?
Слейд обнял Шейлу за плечи и ответил первым:
— Да.
— Употребите это время для себя. Девочка поправляется, мы хорошо о ней заботимся, а ничего нет хуже, чем родители, болтающиеся под ногами, даже родители с медицинскими степенями. Особенно родители с медицинскими степенями, — поправил он себя, вспоминая время, когда старшая заболела менингитом. Он улыбнулся, глядя на Ребекку. — Поезжайте домой и поспите. Возможно, это последний шанс, когда у вас будет покоя больше трех часов подряд. Моя первая перестала просыпаться по ночам только в четыре.
— Месяца? — недоверчиво спросил Слейд.
— Года, — пояснил доктор Вильямс. — Поезжайте домой, оба. Я сам выпишу ее завтра.
Довольный собой и прогрессом в данной палате, доктор Вильямс отправился к другим пациентам на этаже.
Облегчение в маленькой палате казалось осязаемым. Слейд, не, заметивший, как затаил дыхание, глубоко выдохнул. Засунув руки в карманы, он взглянул на Шейлу.
— Итак, что ты скажешь? Поедем домой на несколько часов?
Теперь он действительно мог бы растянуться в кровати. Теперь, когда Ребекка вне опасности. Теперь, когда его брак развивается в правильном направлении.
Шейла, воодушевленная прогнозом Вильямса, чувствовала себя бабочкой, вырвавшейся из темного угнетающего кокона. Взглянув на свое обручальное кольцо, она отрицательно покачала головой.
— Нет, я хочу осматривать достопримечательности.
— Достопримечательности? — Это последнее, что, на его взгляд, она могла захотеть, если бы такое ему вообще пришло в голову. — Ты уверена, что нормально себя чувствуешь?
Он положил руку на ее лоб, как Ребекке. Лоб был прохладным. Так почему же она бредит?
— Я чувствую себя прекрасно, — успокоила его Шейла.
Озорство, светившееся в ее глазах, возбудило в нем первое слабое подозрение. Они так же сверкали в ту ночь, когда они встретились, когда навсегда изменилась его судьба.
— Так что ты имела в виду?
Шейла положила ладонь на его грудь.
— Есть некая маленькая бухточка, к которой я неравнодушна. На частном пляже. Владельцы снова отправились в один из своих бесконечных круизов.— Шейла никогда не могла понять, зачем отправляться в дорогостоящий круиз, когда океан практически стучит в твою дверь. — Думаю, мне будет приятно увидеть ее снова. — Она соблазняюще улыбнулась. — Это недалеко отсюда.
Он крепко обнял ее. Долго подавлявшееся желание вскипело в его венах.
— Я помню. При свете там все может выглядеть иначе.
— Нет, не может. — Шейла покачала головой, и пряди волос рассыпались по ее плечам, по плечу Слейда. — Потому что ты будешь там со мной.
До конца моих дней, Шейла. До конца моих дней.
— Это значит, что я могу распаковать чемоданы?
Он уже знает ответ, подумала Шейла. В действительности она никогда не хотела, чтобы он ушел. Об этом говорило ее сердце.
— Как только сможешь... но позже. Сейчас я хочу видеть ту бухту. — Она вскинула голову, ее губы были почти рядом с его губами. — Знаешь, там довольно пустынно в это время года.
Он уже видел, как занимается с ней любовью, чувствовал, как занимается с ней любовью.
— Не искушай меня.
Шейла засмеялась.
— Именно это я и делаю, Слейд Гарретт. Я собираюсь искушать тебя до конца твоей жизни.
И у нее получится, думал Слейд, у нее получится.
— Звучит как изысканная пытка.
— Вот и хорошо. — Шейла крепко поцеловала его, приоткрывая щелочку в блаженное царство, ожидавшее его. Их обоих. Слегка задыхаясь, она добавила: — Тебе их еще много придется испытать.
Если она думала, что испугает его, ее ждало разочарование.
— Обещания, обещания...
Слейд вывел ее за руку из комнаты. Они столько еще должны наверстать... Без груза сомнений, страхов, оскорбленных чувств.
— Подождите, — крикнула им вслед одна из медсестер. — А что делать с цветами?
Вместо ответа Слейд вернулся к сестринскому посту. Шейла пошла за ним, заинтригованная. Она следила, как Слейд вынимает маргаритку из одного из букетов. Он воткнул цветок ей в волосы, как он сделал это в ночь, когда они встретились. Тогда цветок был из орнаментальной вазы, украшавшей банкетный стол. Теперь он из букета с пожеланиями скорейшего выздоровления их дочери.
— Вот так, прекрасно, — прошептал он и обратился к медсестрам: — Выньте для нас карточки, а цветы распределите между пациентами.
— Точно мои мысли, — улыбнулась Шейла. — Мы думаем одинаково, Слейд.
Да, по принципиальным вопросам у них одинаковое мнение. И всегда будет.
— То есть ты знаешь, о чем я думаю.
— Да, знаю. — Она взяла его под руку и прошептала: — Пошли.
— А ты можешь?.. — неуверенно спросил он.
— Могу. — Прошло уже больше двух недель, а она хорошо знала свое тело. Она готова, хочет и может. — Господи, мы теряем время.
— Больше не теряем, Шейла, — сказал он, увлекая ее к лифту. — Больше не теряем.
Примечания
1
Захват шеи из-под плеча.
