Брошенный на меня взгляд был изучающим. Мне показалось, что, посмотрев на меня так, он за одну секунду узнал обо мне буквально все. Затем он вышел, а я осталась стоять на месте, ощущая какое-то странное волнующее чувство.
В конце концов я заметила, что пациентка жестами пытается привлечь мое внимание.
— Что вы желаете, что вам подать? — спросила я как можно мягче. — Вашу сумочку?
Она кивнула и знаками попросила меня открыть ее. Ее пальцы принялись беспорядочно шарить внутри.
— Вам нужно вот это?
Я была сильно озадачена. То, что было у меня в руках, напоминало кредитную карточку. Я раскрыла ее и приблизила к глазам больной. На лице женщины отразилось отчаяние, и она жестом попросила убрать карточку обратно.
— Послушайте, миссис Аллен, — сказала я ей, — вы не должны волноваться. Пока вы здесь, вы должны выбросить из головы всякие домашние заботы. Может быть, вы хотите, чтобы я о чем-нибудь попросила вашего мужа, когда он придет?
На этот раз в ее глазах отразился ужас.
— Хорошо, хорошо, — сказала я поспешно. — Теперь постарайтесь хорошенько отдохнуть.
Через некоторое время меня отпустили на полдник. Когда я вернулась, за ширмы заглянула сестра Пиннок:
— Тут пришел муж миссис Аллен. Сестра позволила ему остаться с больной только на пять минут, и вы должны быть поблизости.
Он оказался шумным краснолицым мужчиной. Отношения у нас как-то сразу не сложились.
— Мистер Аллен, — сказала я, — надеюсь, вы понимаете, что ваша жена еще очень слаба? Вы не должны заставлять ее разговаривать, хорошо?
Он окинул меня с ног до головы неприязненным взглядом.
— То, что я должен сказать моей жене, сугубо личное дело, — сказал он мне, — и для начала я попросил бы вас выйти отсюда и обеспечить нам конфиденциальность, девушка!
Я уже приготовилась резко возразить ему, но на лице пациентки я прочитала такое страдание, что решила подождать за ширмами. По непонятной причине я ощутила к ней острую жалость.
Несколько секунд спустя я услышала, что мужчина повысил голос:
— Говорю тебе, я получил письмо от этих мебельщиков! Они сообщили мне, что товары были приобретены в кредит! Это что ж такое, а? Не говорил ли я тебе, что в нашей квартире не должно быть ничего, за что не заплачено наличными? Отвечай мне!
Я услышала, как пациентка издала какой-то хриплый звук, словно старалась ему возразить.
— Я докопаюсь до истины! Больная ты или нет, но ты не должна была покупать всякие там одеяла, понимаешь, и влезать в долги! Я даю тебе достаточную сумму на содержание дома. Моя старая мать обходилась половиной этого еще двадцать лет назад! И не делай такое лицо, будто совсем умираешь… Операция на шее — обычное дело в наши дни. И старину Харри не…
На этот раз пациентка явственно захрипела. В панике я оглянулась вокруг. В палате была только сестра Дашфорд, но она дежурила около другой кровати, отделенной ширмами. Старшая сестра, должно быть, находилась в конце коридора, в своем кабинете, а старшая сиделка рано уходила. Поэтому получалось так, что я должна была действовать самостоятельно.
— Вы должны уйти, — сказала я мужчине. — Вы нервируете больную.
— Я уйду, когда закончу, и не раньше! — отрезал он. — Я имею право поговорить со своей женой.
— Вы что, хотите ее убить? — вспыхнула я. — Своими криками вы можете добиться только этого.
— Кто дал вам право…— начал он ядовито.
Я посмотрела на пациентку. К моему ужасу, ее лицо побелело, а голова безжизненно скатилась с подушки. Оттолкнув мужчину в сторону, я схватила ее руку.
Пульс был слабым, быстрым и нитевидным.
— У вашей жены рецидив! Бегите за старшей сестрой, ее кабинет в конце коридора, — распорядилась я.
Мой тон возымел действие. Мужчина побледнел, засуетился и почти бегом выскочил из палаты. Почти сразу же появилась старшая сестра и принялась хлопотать вокруг пациентки. Вызвали доктора Коллендера. Он вошел стремительным шагом, и выражение его лица не предвещало ничего хорошего. Под его руководством мы ввели пациентке внутривенно успокоительное. Она стала дышать ровнее.
Коллендер провел рукой по лицу:
— Кажется, обошлось. Слава Богу, что у нее не открылось кровотечение, — это был бы конец.
Как мне показалось, его гневный взгляд был направлен в мою сторону. Он вызвал из палаты старшую сестру, а я осталась рядом с погруженной в глубокий сон пациенткой. Через несколько минут меня позвала старшая сестра.
— Вы должны были сдать дежурство еще час назад, — строго сказала она мне. — Но прежде чем вы уйдете, доктор Коллендер желает узнать, почему состояние пациентки резко ухудшилось.
Я с тоской взглянула на нее, зная, что выгляжу глупо. Я вдруг ощутила, что провела весь день в большом напряжении и очень устала. Но хуже всего был взгляд доктора Коллендера.
— Ну, сестра! — Старшая сестра нахмурилась. — Вам была поручена забота о пациентке. Что послужило причиной рецидива?
Я собралась с духом.
— Это была вина ее мужа! — заявила я.
— Постойте, постойте, так дело не пойдет! — Муж пациентки локтями прокладывал себе дорогу к нашей группе.
— Сестра! — вмешался он. — Я выражаю свое неудовольствие действиями этой сиделки. Она нервировала мою жену, вторглась к нам во время нашей личной беседы…
— Я же предупреждала вас, что ваша жена не должна разговаривать! — вспыхнула я, задетая за живое.
— Успокойтесь, сестра! — приказала мне старшая сестра Бретт. — Итак, мистер Аллен…
— Говорю вам, я этого так не оставлю! Это преступная небрежность со стороны сиделки, вот что это такое…
— Пожалуйста, выслушайте меня, сестра Бретт, — задохнулась я от возмущения. — Мне было приказано проследить за тем, чтобы миссис Аллен не беспокоили, а ее муж принялся орать на нее…
— Орать! — Доктор Коллендер поднял брови. — Следите за своими выражениями, сестра.
— Но он именно орал! — запротестовала я, несмотря на то, что очень испугалась пристального, осуждающего взгляда доктора.
Эта сцена живо напомнила мне мои прежние дни: дома, на Слотер-стрит, у меня часто происходили яростные столкновения с соседками, обвинявшими меня во всех несчастьях их детей. Теперь, так же как и тогда, я была приперта к стене и все опять были против меня.
— Постойте, так дело не пойдет! — снова повторил мужчина. — Мы мирно беседовали с женой, когда эта… девушка ворвалась к нам за ширму и принялась кричать, что время вышло. Моя жена была шокирована. Этого вполне достаточно, чтобы довести пациента до рецидива!
Доктор Коллендер пристально посмотрел на него.
— Послушайте, — сказал он. — Вы выдвигаете серьезное обвинение против этой сиделки. Вы уверены, что не преувеличиваете?
— Я? Преувеличиваю? Послушайте меня, молодой человек! То, что на вас белый халат и вот эта вот, как бишь ее, штуковина, которая висит у вас на шее, не дает вам права запугивать меня. Я свои права знаю! А вы боитесь, как бы я не вывел ваш персонал на чистую воду.
— Полагаю, вам нужно немного остыть, — спокойно сказал доктор Коллендер. — Обещаю вам, что по вашей жалобе будет проведено серьезное расследование. А пока, думаю, вам нужно пойти куда-нибудь, выпить немного бренди и успокоиться. — Он посмотрел на часы. — Приходите лучше завтра утром.
— Ладно, ладно… Я этого так не оставлю. А если вы меня спросите насчет этой сиделки, то я скажу, что ей здесь не место! Она не достойна носить свою форму, вот что я вам скажу.
