Вечерние огни

На нашем дворе ухитрились
Мы ящики пышно убрать.
В них жили мы вместе, стараясь
12 Достойно гостей принимать.

Соседская старая кошка
Нередко бывала у нас,
Мы кланялись ей, приседая,
16 Твердя комплименты подчас.

Спешили ее о здоровье
С любезным участьем спросить,
С тех пор приходилось все то же
20 Не раз старой кошке твердить.

Мы чинно сидели, толкуя
Как старые люди тогда,
И так сожалели, что лучше
24 Все в наши бывало года,

Что веры с любовью и дружбой
Не знает теперешний свет,
Что кофе так дорог ужасно,
28 А денег почти что и нет.

Промчалися детские игры,
И все пронеслось им вослед,
И вера с любовью и дружбой,
32 И деньги, и время, и свет.

86

Из Шиллера Боги Греции

Как еще вы правили вселенной
И забав на легких помочах
Свой народ водили вожделенной,
Чада сказок в творческих ночах.
Ах! пока служили вам открыто,
Был и смысл иной у бытия,
Как венчали храм твой, Афродита,
8 Лик твой, Аматузия!

Как еще покров свой вдохновенье
Налагало правде на чело,
Жизнь полней текла чрез все творенье;
Что и жить не может, все жило.
Целый мир возвышен был убором,
Чтоб прилгать к груди любой предмет,
Открывало посвященным взорам
16 Все богов заветный след.

Где теперь, как нам твердят сторицей,
Пышет шар, вращаясь без души,
Правил там златою колесницей
Гелиос в торжественной тиши.
Здесь на высях жили ореады.
Без дриад ни рощи, ни лесов,
И из урны радостной наяды
24 Пена прядала ручьев.

Этот лавр стыдливость девы прячет,
Дочь Тантала в камне там молчит,
В тростнике вот здесь Сиринкса плачет,
Филомела в роще той грустит.
В тот поток как много слез, Церера,
Ты о Персефоне пролила,
А с того холма вотще Цитера
32 Друга нежного звала.

К порожденным от Девкалиона
Нисходил весь сонм небесный сам:
Посох взяв, пришел твой сын, Латона,
К Пирриным прекрасным дочерям.
Между смертным, богом и героем
Сам Эрот союзы закреплял,
Смертный рядом с богом и героем
40 В Аматунте умолял.

Строгий чин с печальным воздержаньем
Были чужды жертвенному дню,
Счастье было общим достояньем,