Он в свою очередь улыбнулся, потеряв часть той суровости, которой требовала его должность, но в этот момент камень простонал в третий раз, и жезл глашатая ударил в каменный пол, словно напоминая рыцарю о его обязанностях. Церемониальные обращения, принятые у гномов, были гораздо сложнее принятых у эльфов и людей. Нелёгкой задачей было изучить все словесные обороты, все обычаи и все языки Свободных народов, ибо при определённых обстоятельствах, например во время дворцовых приёмов, использование общего языка, понятного всем, включая и многочисленные племена монстров, живших в Чёрных Землях, было неприемлемо.
– Болдуин, сын Туора, сына Урса Синебородого, король и потомок королей! – объявил глашатай. – Болдуин Железный Топор, повелитель камней и металлов. Болдуин Длиннобородый, обладатель несметных сокровищ! Болдуин, властелин гномов Красной Горы! Да не оскудеет его борода во веки веков!
Старый гном вошёл, как обычно, тяжело ступая. Будучи уже в годах, он не стал преклонять колено перед Пеллегуном. Если твой возраст перевалил за три сотни лет, можно позволить себе некоторые нарушения протокола…
Один из его длинных полуседых навощённых усов слегка приподнялся: это должно было означать улыбку, адресованную королю Пеллегуну. Затем гном склонил голову в знак приветствия.
– Да пребудет с тобой мир, Пеллегун, – произнёс он своим мощным хриплым голосом.
– Да хранит тебя Небо, повелитель камней. Садись справа от меня.
Болдуин обошёл бронзовый стол в сопровождении своих советников и ещё одного гнома, скромно одетого и невооружённого.
Рыцари, выстроившиеся позади группы гномов, пытались угадать, кто этот последний; но в конце концов пришли к заключению, что раньше никогда не видели этого бородача с мечтательно-рассеянным выражением лица (что среди гномов было редкостью).
Болдуин наконец дошёл до своего кресла и демонстративно отвернулся к свите. Ллэндон, слегка смущённый, на мгновение заколебался. Этикет требовал, чтобы он первым приветствовал короля гномов, поскольку тот был старше; но Болдуин до сих пор даже не взглянул в его стррону.
– Да пребудет с тобой мир, – наконец произнёс Ллэндон с вежливой улыбкой. – Долго мы не виделись…
Болдуин не отвечал, и среди эльфов послышался недовольный ропот. Горлуа, глашатай, который уже выходил, закрывая за собой тяжёлую дверь, и сам король Пеллегун невольно нахмурились, видя такое поведение владыки Красной Горы. Утёр растерянно поискал взглядом Ульфина и заметил, что начальник тоже недоволен. Все замерли в беспокойстве, словно чего-то ожидая.
– Король Ллэндон вас приветствует, – повторил Пеллегун, кладя руку на запястье старого гнома.
– А? – произнёс Болдуин и наконец повернулся – Ах да, эльфы! Эльфы, конечно… Прошу прощения, я не расслышал… Преклонный возраст, без сомнения…
Он наклонил голову и сделал слабый жест в сторону существ с голубоватой кожей, приглашая их сесть.
– Да хранит тебя Небо, Ллэндон… И тебя, королева… Приветствую, король Рассуль!
Эльфы насмешливо переглянулись и сели.
Горлуа откинулся на спинку кресла, рассеянно играя одной из своих косичек, перевитых кожаными лентами, и с трудом сдерживая улыбку. Совет начался хорошо…
Пеллегун встал с примирительным видом.
– Друзья мои, мы собрались по просьбе короля Болдуина, правителя гномов Красной Горы. Послушаем, что он намеревается нам сказать, и сообща примем нужное решение.
По другую сторону двери глашатай так сильно прижался ухом к замочной скважине, что не заметил появившегося с другого конца коридора воина гигантского роста со светлыми волосами и косматой бородой, в одежде из звериных шкур, вооружённого огромным мечом.
– Кто ты? – воскликнул глашатай, отпрянув от двери. – Как ты смог сюда войти?
– Я Фрейр, правитель Свободных народов Скалистого Порога. Дай мне пройти!
Глашатай не сразу его понял – Фрейр говорил на общем языке Свободных народов, но с ужасающим акцентом, свойственным людям Севера. Но он не посторонился.
– Как тебя зовут? – снова спросил он.
– Дорогу! – проревел гигант.
Одновременно с этим он резко оттолкнул глашатая к стене – с такой силой, что тот не удержался на ногах и, оглушённый, медленно сполз по стене, испустив хриплый стон.
Варвар нахмурился и быстро посмотрел по сторонам. Убедившись, что его никто не видел, он облегчённо вздохнул и приблизился к двери, ведущей в зал Совета.
Болдуин говорил с такой силой и гневом, что варвар различал каждое его слово даже сквозь массивные дубовые створки.
– Я прибыл требовать у Совета правосудия! – крикнул он. – И если я его здесь не найду, то призову гномов к отмщению! Ярость наша будет страшнее, чем буря в горах!
– Мы свершим правосудие, – спокойно ответил Пеллегун.
Гном молчал несколько мгновений, пытаясь справиться с волнением. Глаза его, сверкающие из-под густых бровей, встретились с глазами его советника – гнома с каштановой бородой, одетого скромнее других. Тот поднялся с нерешительным видом. Ллиэн даже показалось, что он бросил на эльфов взгляд, в котором сквозила симпатия. Но она не была в этом твёрдо уверена.
– Меня зовут Цимми, – неторопливо начал гном. – Повелитель Болдуин поручил мне рассказать вам об ужасных событиях, которые произошли под Горой и вызвали сегодняшнее заседание Совета. Есть вещи слишком отвратительные, чтобы королевские уста их произносили…
