замечал ее кокетства, ее соблазнительных поз. Татьяна была уязвлена. Она даже предложила ему как-то после работы посидеть в кафе Но он вежливо отказался, сославшись на занятость. К тому же ее ухаживания не остались незамеченными: подруги и Рене посмеивались над ней.
— Будь осторожна, Татьяна, ты еще не имела дела с его женой, — советовал ей Рене.
Так вот в чем дело — он просто боится своей супруги-мегеры поняла Татьяна. Поэтому она после просмотра незаметно последовала за Луисом Фелипе в кабинет, не сомневаясь, что, оставшись с ней наедине, он мигом сбросит свою притворную годность. До нее доходили слухи о многочисленных романах сеньора Сандоваля в прошлом. Но хитрец предпочитал обделывать свои любовные делишки без свидетелей.
Луис Фелипе встретил ее удивленным взглядом.
— Сеньор Сандоваль, я видела, как вышла ваша секретарша, и воспользовалась этим, — сказала Татьяна, — смело глядя ему прямо в глаза, — Мне нужно поговорить с вами наедине. У меня столько интересных идей. Согласитесь, в нашей работе много рутины. Нужны новые веяния, смелые находки.
— Вот и хорошо, — согласился Луис Фелипе. — Расскажите все Рене. Это его поле деятельности.
— Нет, вы — человек умный, интеллигентный. Только вы поймете и оцените мои задумки, — настаивала Татьяна, принимая одну из самых выигрышных своих поз. — Вы не можете мне отказать в такой малости — подарить мне час-другой своего времени. Я давно хотела продемонстрировать вам свои актерские способности, свой темперамент.
Татьяна подошла так близко к Луису Фелипе, что тот вынужден был отстраниться.
— Не будьте таким робким, — Татьяна положила ладонь ему на шею и чуть пригнула к себе его голову.
— Я вовсе не робкий, — озадаченно отвечал Луис Фелипе, пытаясь высвободиться.
Женщины не обделяли его вниманием, но, никто еще так откровенно не вешался ему на шею.
В эту минуту Клаудиа уже входила в приемную. Чуть ли не с порога она заговорила взволнованно сбивчиво:
— Где мой муж, Мариелена? Я звонила весь день. Ты знаешь эту женщину. Кто она?
— Сеньора! Ваш муж в кабинете, он только что вернулся, — пролепетала испуганная Мариелена.
У Клаудии был устрашающий вид. Казалось, она сейчас разнесет в щепки всю приемную. Недоверчиво взглянув на Мариелену, она бросилась к дверям кабинета и распахнула их. Мариелена робко выглядывала из-за ее плеча. То, что они увидели, потрясло обеих женщин. Полуодетая красотка обнимала Луиса Фелипе за шею, их губы почти встретились. Парочка тоже заметила вошедших. На какое-то время воцарилась гнетущая тишина…
Первой нарушила молчание находчивая Татьяна, которая часто попадала и в более щекотливые ситуации.
— Это совсем не то, о чем вы подумали, сеньора, — льстиво защебетала она. — Мы просто репетировали. Я фотомодель.
— Вы бесстыдница, которая путается с женатыми мужчинами! — в ярости кричала Клаудиа, наконец- то столкнувшись со своим врагом лицом к лицу. — По вашей одежде видно, что вы потаскушка. Надавать бы вам пощечин.
И Клаудиа бросилась на соперницу. Если бы не Луис Фелипе. она бы закатила Татьяне хорошую оплеуху.
— Ну и жена у вас, сеньор Сандоваль, настоящая фурия, — бросила на прощание Татьяна, поспешно убегая от греха подальше.
— Дрянь! Завтра же тебя не будет в фирме. Я вышвырну тебя вон! — кричала ей вслед Клаудиа.
Пока продолжалась эта перепалка, Мариелена потерянно стояла в дверях кабинета. Увиденное потрясло ее не меньше, чем супругу шефа. Луис Фелипе заметил это. Ему хотелось броситься к Мариелене и объяснить ей все. Но вместо этого приходилось сдерживать бушующую жену.
— Сейчас же перестань кричать, Клаудиа. Я тебе клянусь, ничего не было, — терял он терпение. — Посмотри на себя. На кого ты похожа? Раньше ты никогда не опускалась до истерик.
— Ты клянешься! — рыдала Клаудиа. — Как будто у меня нет глаз. Вот свидетель — Мариелена. Она тоже видела.
Луис Фелипе, взглянув на Мариелену, понял, что ее будет труднее убедить, она не простит ему никогда.
— Сеньора, успокойтесь. Подождите, я дам вам воды — Мариелена принесла Клаудии стакан воды.
Она чувствовала себя такой же несчастной и обманутой, как эта женщина. Ей хотелось поскорее очутиться дома с родными и забыть эту безобразную сцену.
— Все, Клаудиа, поговорим дома. Уходи! — Луи Фелипе настойчиво выпроваживал жену, чтобы поскорее остаться наедине с Мариеленой.
— Луис Фелипе, я тебя прощаю. Обещай мне только, что никогда больше не увидишься с ней. Обещай! — умоляла Клаудиа.
Луис Фелипе мог пообещать что угодно, только бы поскорее избавиться от нее. Он утешал ее ласково, как больного ребенка. Поклялся в своей невиновности. Проводил Клаудиу до машины и поцеловал на прощание. Потом бросился в офис и напрасно обыскал приемную и кабинет. Мариелена исчезла.
Вечером Тео закрыл магазин и занялся счетами и кассой. Вдруг в дверь тихо постучали. Этот поздний посетитель явно не был покупателем. Каково же было изумление Тео, когда на пороге он увидел Тельму. Сколько раз он просил ее не приходить сюда, потому что боялся ревности жены и неприятностей в доме.
— Прости, я на минутку, — прошептала Тельма, испуганно озираясь вокруг, нет ли поблизости Фучи. — Пойми, я больше не выдержу этих мучений, неизвестности. Скажи, где мой сын, и я тут же уйду. И не буду больше тебя беспокоить.
— Тельма, ты опять за свое, — простонал Тео. — Это не твой сын, ты сама от него отказалась. Он давно живет в другой семье, у него есть родители.
— Но я его мать, я его настоящая мать! — исступленно твердила Тельма. — Я жалею о том, что отдала его. Не могу больше жить с этим чувством вины. Хочу обнять моего мальчика, на коленях просить у него прощения. Я думаю только о нем. Скажи, это Леон?
— Хватит, Тельма, не изводи себя. Это не Леон. Твоего сына я отдал бездетной семье из Нбю-Йорка. Ты не имеешь на него никаких прав.
— Какой, какой семье? Скажи, пожалей меня! — со слезами молила Тельма.
Тео вспомнил, как двадцать лет назад он принес в дом крохотного пищащего младенца и сказал жене:
— Фуча, неужели мы бросим этого беднягу на приизвол судьбы? Его родители погибли в автокатастрофе, и у него никого не осталось в этом мире, ни одного близкого человека.
У его жены всегда было доброе сердце. Она не раздумывала ни минуты, взяла малыша на руки, прижала к груди, и с этой минуты он стал ее родным сыном, И вот теперь, много лет спустя, Тельма не дает ему покоя, требуя сказать, где ее ребенок. Признаться, Тео очень жалел ее. Он видел, как искренне ее раскаяние, как страстно ей хочется хотя бы повидать сына. Утешая, он обнял ее за плечи, вытер ее слезы своим платком. Как ей помочь, мучительно раздумывал Тео. Если сказать ей правду о Леоне, это внесет такую смуту и раздор в его дружную семью. Прежде всего, это сделает несчастной Фучу. Она всегда болезненно ревновала его к Тельме и ненавидела ее.
— Как посмела эта наглая мерзавка явиться сюда! — вдруг раздался возмущенный возглас.
На пороге стояла разгневанная Фуча. Она не своим глазам. Случилось то, чего так боялся Тео.
— Успокойся, Фуча. Сейчас я тебе все объясню. Тельма зашла на минутку посоветоваться. У нее проблемы, — Тео загородил собой гостью, потому что жене явно не терпелось расправиться с ней.
— Простите меня, я уже ухожу, — бормотала Тельма, пятясь к двери.
— Нет, ты не уйдешь просто так. Я научу тебя уважать приличных людей. Гулящая! Шлюха! Получай! — Фуча вырвалась из рук Тео и отвесила Тельме увесистую пощечину.
Тельма не защищалась и не оправдывалась. Закрыла лицо ладонями и молча выбежала за дверь. Но
