Когда Дейвон проснулась, еще не рассвело. Она лежала неподвижно, глядя, как листья за окном дрожат в лунном свете, и несколько первых мгновений не могла даже понять, где находится.
Постепенно она заметила некоторые детали обстановки, почувствовала, что лежит рядом с мужчиной, чье дыхание согревает щеку. Ее рука свободно лежала на его груди, и Дейвон могла чувствовать, как бьется его сердце.
Джаред. Она лежит в постели с Джаредом.
Ее сердце забилось быстрее. Сон как рукой сняло. Минуту она просто смотрела на его лицо, словно ожидая, будто он вот-вот исчезнет и она проснется в своей постели после кошмара.
Или после прекрасного сна?
Она оказалась в постели с человеком, которого знала всего несколько часов. Который считал всех женщин, а Дейвон и Алисию в первую очередь, золотоискательницами и корыстными тварями. Который сегодня официально стал ей сводным братом — родственником, пусть и не кровным. С которым она должна была бы общаться на исключительно дружеских началах, пока будет длиться это пятое замужество ее матери.
Дейвон с трудом сдержала нервный смешок. Что ж, не зря она с самого начала была за развод. Чем скорее, тем лучше. Как она могла так глупо, так бездумно поступить?
Поддаться желанию...
У Дейвон не хватало смелости вспомнить все, чем они занимались с Джаредом здесь, на этой кровати, совсем недавно. Если она вспомнит, она пропала.
Надо выбираться отсюда. Скорее. Если бы Джаред сейчас проснулся и поцеловал ее, она снова рухнула бы в его объятия. Это Дейвон знала точно.
Она осторожно высвободила ногу из-под его бедра. Убрала с его груди руку. Он не пошевелился. Медленно, очень медленно она начала отодвигаться. Он что-то неразборчиво пробормотал. Дейвон замерла, не смея вздохнуть. Но он снова смолк и задышал ровно и спокойно, как дышат в глубоком сне.
Сев на кровати, Дейвон, чьи глаза уже привыкли к полумраку, увидела разбросанные по полу вещи, отчего ее щеки запылали. Словно наглядная летопись их страсти, ее белье, джинсы и свитер валялись на ковре — от самого порога комнаты до кровати. Ее снова пронизала сладкая дрожь.
«Стоп, Дейвон, прекрати! Ты не должна сейчас припоминать все подробности этой ночи с Джаредом. Только когда ты окажешься за много миль от него и от 'Дубков'».
Ее босые ноги коснулись ковра. Дейвон встала, на цыпочках прошла по комнате, собирая одежду. Потом, не одеваясь, бесшумно перебралась в гостиную. Там дрожащими руками в спешке натянула на себя джинсы и свитер, вздрагивая от едва слышных взвизгов застежек, сунула ноги в сандалии. Сжав в руке белье и чувствуя себя героиней французской комедии, она повернула дверную ручку.
Дверь бесшумно открылась и так же бесшумно закрылась за ней. Дейвон бросилась бежать по холлу, стараясь на ходу собраться с мыслями. Вместо того чтобы спуститься вниз, в кухню, она повернула за угол и, к своему огромному облегчению, оказалась в знакомом коридоре. Спотыкаясь, вбежала в свою комнату и принялась бросать все вещи без разбора в открытый чемодан.
Ключи от машины... куда она их дела?
Руки Дейвон похолодели от ужаса. Она не могла ничего вспомнить. Но тут увидела, что ключи мирно лежат на тумбочке, со вздохом облегчения схватила их и выскочила за дверь. Холл был пуст.
Больше всего она боялась наткнуться на Джареда.
Она сбежала по ступенькам, отперла входную дверь и выскользнула наружу. Ее красная «мазда» стояла там же, где она оставила ее вчера. Вчера? Это же было тысячу лет тому назад. Стуча чемоданом по ногам, она заторопилась к машине.
— Могу я вам помочь, мисс?
Подавив невольную тревогу, Дейвон обернулась и увидела охранника, направляющегося к ней. Это был тот же самый охранник, который проводил ее в конюшни прошлым вечером. Собрав в кулак всю свою выдержку, которая не раз выручала ее в таких странах, как Йемен или Папуа — Новая Гвинея, Дейвон спокойно ответила:
— Как хорошо, что вы здесь. Мне нужно успеть на ранний рейс из Торонто — откровенно говоря, я должна была уехать еще вечером, но выпила слишком много шампанского. Мне нужно будет взять пропуск для выезда с территории?
— Я сообщу дежурному на воротах, — не задумываясь, ответил он. — Вам нужно будет только сказать, что вы падчерица мистера Холта.
— Спасибо.
— Удачной вам поездки, мисс.
У высоких металлических ворот Дейвон помахала рукой еще одному охраннику и выехала на дорогу. Водителем она была хорошим и ездой наслаждалась от души.
Никаких следов погони заметно не было.
Два часа спустя, после спокойной и быстрой езды, Дейвон уже отпирала дверь своей квартиры на семнадцатом этаже дома в Торонто. Перешагнув порог, она заперла дверь, накинула на нее цепочку и бросила чемодан на пол.
Она дома. Она в безопасности.
Сегодня Алисия и Бенсон уезжают в Грецию, в свадебное путешествие. Если мать позвонит, она строго-настрого запретит ей давать Джареду ее телефон и адрес. А через пару дней она и сама уезжает в Чили.
Страшная усталость вдруг навалилась на Дейвон. Она с трудом втащила чемодан в спальню и зажгла свет.
Дома. В безопасности.
Она медленно опустилась на кровать. Почему она решила, что Джаред станет ее преследовать? Помчится среди ночи за ней до самого Торонто? Это последнее, что он сделал бы. Он ведь сам сказал — «одна ночь». Никакого «завтра». И еще он сказал: «Между нами будет только секс». Ни больше, ни меньше.
Это она сама почему-то приняла их безумную ночь за занятия любовью.
Ее щеки запылали от стыда. Дейвон отлично знала, как иначе можно назвать то, что было между ней и Джаредом этой ночью. Она отчаянно хотела бы изменить все события прошедшего дня. Ну почему, почему она не осталась в Йемене? Она никогда не встретилась бы с Джаредом и тем более не оказалась бы с ним в постели. Не упала бы в его объятия, как перезрелая слива с дерева.
Она предала саму себя, все свои принципы, и все из-за того, что этот красивый мужчина поцеловал ее и увлек в свою постель.
«Как ты могла, Дейвон? Как ты могла!»
Джаред проснулся, когда первые лучи солнца коснулись постели. Он порядком замерз: смятые простыни прикрывали только его бедра. Он протянул руку в поисках Дейвон, чтобы притянуть к себе ее теплое тело.
Но рука нашла только смятые простыни.
Джаред открыл глаза. Рядом с ним на кровати никого не было.
Пробормотав сквозь зубы проклятие, он сел. Сон как рукой сняло. В ванной не шумела вода, а зеркальная дверь была приоткрыта — так же, как прошлой ночью.
Ее вещи исчезли.
Лихорадочно соображая, он вскочил с кровати и быстро натянул брюки. Может быть, она спустилась на кухню, чтобы позавтракать, и не захотела будить его.
Наверно, так оно и есть. Конечно. Вчера, глядя, как она с удовольствием ест гамбургер, он был удивлен — Лиз предпочла бы умереть, чем быть застигнутой с гамбургером в руках, слизывающей с пальцев горчицу.
Он промчался по холлу к свободной передней спальне, распахнул шторы. Ярко-красная «мазда» исчезла.
Она уехала! Проснулась среди ночи, собралась и уехала.
Обычно он мгновенно просыпался от едва слышного шороха. Но прошедшую ночь можно было
