казалось, лишила его воли к сопротивлению. Он тупо смотрел на распростертого на полу Хаммера.
Гарри быстро шагнул к поверженному противнику и вынул из его руки пистолет.
– Ты цела? – напряженно спросил он Мэгги.
Она кивнула.
Тогда Гарри опустился на одно колено, чтобы проверить пульс Лукаса.
– Живой? – с трудом выдавила Мэгги. Ее голос дрожал, ноги тоже.
– Да, – криво усмехнулся Гарри. – Жаль, подонок этого не заслуживает.
Оглядевшись, он подошел к ноутбуку, выдернул из него один конец шнура, а второй из стенной розетки, затем связал бывшего босса Мэгги, который вскоре открыл глаза и застонал.
Мэгги отсоединила второй компьютерный шнур, передала Гарри, и тот связал также Билла Фокса.
Пока Мэгги приходила в себя, Гарри по мобильному телефону вызвал «скорую помощь» и полицию. Потом он позвонил в свой отдел.
Мэгги воспринимала его голос так, будто ее уши были заполнены водой.
– Сэмми ранен, – сообщила она, когда Гарри спрятал трубку.
– Кто? – не понял тот.
Мэгги била такая сильная дрожь, что она едва держалась на ногах.
– Сэмми… Он в туалете, на складе…
Она пошатнулась, но Гарри успел подхватить ее.
– Эй, малышка, только не теряй сознания! Ну же! Все в порядке, все кончилось…
Вскоре прибыла полиция.
– Я попрошу кого-нибудь отвезти тебя домой. А мне придется немного здесь задержаться.
– Там, на складе, осталась моя сумочка и ключи…
Продолжая обнимать Мэгги, Гарри через ее плечо дал кому-то распоряжение, и не успела она опомниться, как уже ехала домой.
Попрощавшись с любезным молодым полицейским, Мэгги заперла входную дверь, прошла на кухню и, разогрев консервированный суп, через силу съела. Потом поплелась наверх, в спальню. Наполнив ванну водой, Мэгги плеснула лавандового масла и со вздохом удовольствия погрузилась в роскошное тепло.
Некоторое время она просто лежала с закрытыми глазами, вспоминая события сумасшедшего дня и предаваясь мечтам о том, как славно будут складываться дальнейшие отношения с Гарри.
Внезапно Мэгги открыла глаза и села в ванне. Ей вдруг пришло в голову, что Гарри еще ничего не знает о ее находке – секретном файле Эдмонтона. Она просто не успела рассказать ему об этом.
Встав и набросив банный халат прямо на мокрое тело, Мэгги принялась лихорадочно рыться в сумочке. Вот они! Кто-то заботливо сложил туда обе дискеты вместе со всеми остальными причиндалами.
Мэгги зажала черные квадратики в руке. У нее родилась идея. Сумасшедшая, но, возможно, из этого что-то получится.
14
Глаза Гарри Джонса горели словно засыпанные песком – сказывалась вынужденная бессонница. Впрочем, дело того стоит: арестовано судно с грузом кокаина и изъято одно крупное звено криминальной цепочки – компания «Океаник». Мало того, появилась надежда накрыть всю наркотическую сеть.
В предрассветной темноте Гарри тихо проник в дом Мэгги, понимая, что она спит, но желая в этом удостовериться. Его до сих пор бросало в дрожь при воспоминании о тех страшных мгновениях, когда он думал, что потерял ее. Не хотелось бы ему еще раз пережить нечто подобное.
Вообще, Гарри сам себя не понимал. Влюбился он, что ли, в эту упрямую, сумасбродную и чрезвычайно чувственную девицу? Когда же это произошло?
Гарри воздохнул. Разве подобный момент определишь?
Он тихонько двинулся вверх по лестнице, в спальню. В кабинете Мэгги горел свет, и Гарри подумал, что она забыла его выключить.
Но Мэгги сидела за компьютером, закутавшись в белый махровый халат. Она показалась ему такой трогательной, что его сердце сжалось от прилива нежности. И любви.
Маленькая смелая женщина с мозгом, созданным для цифр, и сердцем – для любви.
Почему она не спит, после всего что ей довелось сегодня пережить?
– Привет! – произнес Гарри негромко, чтобы не напугать ее.
Мэгги ахнула, мгновенно обернувшись. Их взгляды встретились, и Гарри ощутил ее тепло, будто она прикоснулась к нему.
– Привет.
Глаза Мэгги покраснели от напряжения и недостатка сна, лицо было бледным, без каких-либо следов косметики, волосы спутаны, однако Гарри никогда еще не видел ничего более прекрасного.
Он поневоле затаил дыхание, когда губы Мэгги медленно изогнулись в улыбке, а потом порывисто шагнул вперед и склонился над ней.
Со стоном удовольствия Мэгги приоткрыла рот под губами Гарри, и его усталость сразу исчезла, вытесненная приливом страсти, сильнее которой он никогда не испытывал.
Мэгги обвила его шею рукой, не заботясь о том, что полы халата слегка распахнулись. Гарри скользнул под одну из них рукой и ощутил под ладонью нежные и одновременно упругие округлости. Под его ласками соски быстро превратились в плотные бутоны. Мэгги была такой теплой, такой родной. Каждый удар ее сердца, каждый вздох напоминали Гарри о том, что она полна жизни. Которая с некоторых пор стала очень дорога ему.
– Я думал, что потерял тебя, – прошептал он.
– А я – что Лукас тебя ранил.
– Я так испугался!
– И я!
– Я хочу тебя…
– Да…
– Хочу прямо сейчас, сейчас.
В этом их желания совпадали…
Когда обессиленный неистовым соитием Гарри упал в кресло, увлекая Мэгги за собой, она прильнула к его груди, обвивая руками шею и положив ноги на мягкие подлокотники.
– Я тебя люблю, – произнес он, касаясь губами ее волос.
– Я тоже тебя люблю, – призналась она, и ее голос дрогнул от избытка чувств.
Некоторое время они оставались в таком положении, и Гарри подумал, что еще никогда не ощущал подобной целостности.
– Прости меня, вчера вечером я вел себя как последний кретин.
Мэгги пошевелилась, и ее волосы защекотали подбородок Гарри.
– Я хотела все объяснить, но ты не дал мне такой возможности. Понимаешь, я вовсе не такая свободная и раскрепощенная, как ты думаешь. Все это время я просто притворялась. А что касается Лукаса, то он набросился на меня с поцелуями прежде, чем я успела открыть дверцу его автомобиля. – Он почувствовал, как она содрогнулась от отвращения, и мысленно пожелал, чтобы Хаммеру-младшему подольше не вводили обезболивающего. – А другое приглашение на ужин, о котором тебе стало известно, я получила от Брайана. У него появилась новая женщина, которая настаивает на том, чтобы он достойно попрощался со мной.
– Правда?
Мэгги хихикнула.
– Наверное, моему бывшему жениху попалась очень современная подружка.
– Врешь ты все! – убежденно произнес Гарри.
Мэгги изумленно уставилась на него.
– Почему?
– Только что ты сказала, что не являешься свободной раскрепощенной женщиной. Это ложь, дорогая моя. Ты самая чувственная из всех известных мне дам. И не зря я назвал тебя дикой кошкой.
Щеки Мэгги порозовели.
– Ты в самом деле так считаешь?
