Приговоренные к любви

— Вставай, Джейн. Нашим постояльцам надо идти на прогулку. Потом покормим их завтра­ком, а уже после займемся своими личными делами.

Странные порядки в этой гостинице! Зачем постояльцам вставать всем одновременно и что означает «вести их на прогулку»? Разве они са­мостоятельно не могут это сделать, если кому-то придет охота совершить променад под лью­щим как из ведра дождем?

Вихрь вопросов пронесся у меня в голове. Но миссис Кроу торопила, не дав даже времени на утренний туалет. Я успела только несколько раз плеснуть в лицо холодной водой и одеться.

— Молодец! — одобрила миссис Кроу мою почти армейскую быстроту, с которой я была готова к трудовому дню. — Пойдем знакомиться.

Я ожидала увидеть все что угодно: немощных старичков и старушек, психически больных лю­дей, но даже в ночном кошмаре мне не могло при­сниться то, что предстало перед моими глазами.

Стая собак! Разной масти, разных размеров и пород, они толпились в маленькой прихожей и издавали весьма непривлекательные звуки: некоторые рычали, некоторые лаяли, а самые послушные тихо скулили.

Ужас! Я очень боялась собак. Даже встреча с самой маленькой представительницей собачье­го семейства, восседавшей на руках хозяйки, всегда заставляла меня обойти ее сторонкой. А что говорить, когда вся стая с визгом и лаем устремилась нам навстречу. Я попятилась назад, споткнулась и упала.

— Джейн, поторапливайся! Бери ошейники и надевай. Намордников не надо. Мы гуляем на загороженном участке, — командовала мис­сис Кроу.

Увлеченная поглаживанием собак и сюсюка­ньем с ними, она не заметила, что я валяюсь на полу. Один из ее питомцев проявил ко мне жи­вой интерес. Около меня остановился огромный черный кобель неизвестной мне породы, напо­минающий громадную копну взъерошенной шерсти. Пасть у него была приоткрыта. Мне хо­рошо были видны громадные белые клыки и розовый с темными пятнами язык. Я узнала в нем свое ночное привидение.

Морда кобеля тянулась ко мне. Он издавал легкое рычание. Мне показалось, что судьба моя решена. Недаром всю ночь меня мучили дурные предчувствия. Глаза мои закрылись, и я прова­лилась в беспамятство.

Пришла в себя я от прикосновения чего-то шершавого и горячего, чем, как я успела поду­мать, миссис Кроу водила меня по лицу, види­мо, стремясь привести в сознание. Я открыла глаза. Огромный кобель лизал мне нос и щеки, а миссис Кроу нигде не было видно.

— Куда ты запропастилась, Джейн?! Пото­рапливайся! Дети хотят гулять!

Хороши детки! В плену одного я уже нахо­жусь. Сейчас он помоет меня и примется мною завтракать! Кобель лизнул меня еще раз. Я вся сжалась в ожидании неминуемого конца. Вдруг он равнодушно отвернулся и пошел прочь.

Ободренная тем, что мне подарена жизнь, я быстро вскочила на ноги. Другой кобель может оказаться и не таким разборчивым. Слопает за милую душу и не поперхнется. Оказывается, мне очень хотелось жить, а умирать вот здесь, в этой своре, было мне не по вкусу.

Я схватила один из висевших на стене ошей­ников и, зажмурившись для смелости, стала надевать его на чью-то подвернувшуюся мне под руки шею. Дело оказалось не очень трудным. Собака смирно стояла и ждала, пока я негну­щимися от страха пальцами застегну ошейник. Наконец я справилась.

От радости, что сама смогла сделать такое сложное и опасное дело — застегнуть ошей­ник на собаке и взять в руки поводок, — я осмелела и открыла глаза. Громадный метал­лический ошейник с толстым поводком был водружен на шею крохотной маленькой бе­ленькой собачки.

Рядом со мной возникла миссис Кроу.

— Ты что, с ума сошла? Она его донести не сможет. Переодень! Вот ее! — В руках миссис Кроу возник узенький и коротенький красный лако­вый поясок. — А на Зизи надень шлейку.

С этими словами мне был брошен непонятный предмет, который я не знала, как надевать. И кто здесь Зизи? Единственно знакомой мне особой, носящей это имя, была модельерша, у которой я приобрела то злополучное платье. Ее я среди собачьей своры не обнаружила.

— Зизи — вот та терьерша, — пояснила мис­сис Кроу, махнув рукой в сторону большой чер­ной с проседью собаки.

Я принялась прилаживать приспособление.

— Джейн, что ты делаешь?! — вскричала миссис Кроу, увидев, как я надела шлейку на Зизи. — Ты разве никогда не водила собаку на шлейке?

Я промолчала. Да и что я могла сказать? Толь­ко то, что никогда не имела собак и боюсь их до содрогания в душе. Этот ответ вряд ли устроит хозяйку собачьей гостиницы.

Миссис Кроу прилаживала подобную сбрую на другую собаку. Я внимательно проследила, как она управляется с нею, и проделала то же самое с Зизи. Собака оказалась покладистой и смирно стояла, терпя все мои издевательства. Наконец я справилась.

— Бери в руки поводки и пошли! — подала мне новую команду миссис Кроу.

Сама она держала в одной руке два поводка, а в другой — три, на концах которых рвались вперед собаки. Я тоже подобрала несколько из тех поводков, которые обнаружила рядом с со­бой. И дальше я полетела.

Вы читали сказки Андерсена? Или, может быть, в детстве слышали историю про Нильса и диких гусей? Если да, то можете легко предста­вить, как я была вынесена во двор, открыв дверь собственным лбом. Я мчалась как ветер. Никогда не предполагала в себе способности спринтера. Если я останусь здесь еще на день, то смогу принять участие в Олимпийских играх и занять призовое место.

— Отпусти поводки! — услышала я испуган­ный крик миссис Кроу.

Собаки бросились врассыпную. Миссис Кроу подошла ко мне. Собаки шли рядом с ней раз­меренным шагом. Она подала мне один из по­водков.

— Бери Клеопатру. Она самая послушная. Ря­дом! — прикрикнула она на собаку, которая, почувствовав мою руку на поводке, сразу же захотела рвануть вперед.

Клеопатра послушалась. Я пошла с ней. Гу­лять с собакой оказалось не таким сложным де­лом. Когда Клеопатра слишком увлекалась и сильно тянула меня вперед, я на манер миссис Кроу командовала ей «рядом!», и, к моему удив­лению, собака мне подчинялась.

Потом миссис Кроу принялась выкликать бегающих по двору собак, как это делает в фильмах бравый сержант, обращаясь к солда­там. Собаки вели себя подобающим образом: быстро мчались на зов и останавливались, слов­но ожидая приказа. Он и последовал, только не им, а мне:

— Джейн, возьми палки и позанимайся апортировкой! — Заметив мой недоумевающий взгляд — я абсолютно не представляла себе, что такое апортировка и как ею занимаются, — мис­сис Кроу пояснила: — Смотри! Бросаешь пал­ку, а ее надо принести. Вот так! — И она швыр­нула палку.

Я кинулась за нею. Собаки тоже от меня не отставали, но все же я одержала над ними по­беду. Когда собака по кличке Рекс схватила пал­ку, я вырвала ее у нее и кинулась бегом назад к миссис Кроу. Вслед мне несся растерянный лай Рекса.

Меня встретил раскатистый смех. Миссис Кроу смеялась от всей души. Она даже присела на корточки, а на ее глаза навернулись слезы. Она хохотала так заразительно, что я тоже улыб­нулась.

— «Апорт» — команда для собак. Это они при­носят тебе палку, а не ты. Ха-ха! Вот умора! Ха-ха! Собака Джейн! Ха-ха! — еле-еле выговарива­ла она сквозь смех.

Когда я поняла, что пытается мне втолко­вать миссис Кроу, я тоже от души расхохота­лась. Так мы и смеялись под удивленные соба­чьи взгляды. Они тоже принялись нам вторить, лая и бегая кругами вокруг нас.

Через час пытка под названием «прогулка» закончилась. Все собаки насладилась бегом и свежим воздухом, и мы приступили к их корм­лению. Это дело оказалось намного проще.

— Смотри! — командовала мне миссис Кроу. — Все очень просто. Хозяева заказывают цепочку с пластинкой, на которой выгравировано имя питомца, а в регистрационной книге я записы­ваю обычный режим питания этих животных. Собаки плохо реагируют на изменение рацио­на, поэтому я кормлю их той пищей, к которой они привыкли дома.

Действительно, некоторые из собак жевали сухой корм, кое-то питался консервами, а не­сколько представителей собачьего племени по­лучали еду, собственноручно приготовленную миссис Кроу, которую