сюда с подарками и нашел темный и холодный дом. Почему ты отослала Дороти?
— Ты разве не знал?
— Узнал только час назад. Иначе я бы засуетился раньше. К счастью, Мэгги знает свое дело.
— Она действительно купила дом?
— Меньше чем за неделю. — Джейк ухмыльнулся. — Агент по продаже недвижимости, наверно, был очень удивлен. Так где же ты была?
— Нигде. Просто прибиралась на работе.
— Вила гнездо?
— Чепуха. Что ты делал у Майка?
— Сейчас покажу. — Джейк отворил дверь гостиной.
Огонь в камине горел ярко, ослепительно ярко.
— Что… Ты купил колыбель? Ту, которую мы видели?
— Нет.
Эми шагнула в комнату. Огонь камина отражался от сверкающего полированного дуба.
— Ты помнишь, что сказала в тот день, когда мы увидели ее?
Джейк вел себя как-то по-другому. Его глаза стали мягче…
— Не помню. Что-то о человеке, нашедшем именно то дерево, что нужно, и срубившем его… — Она замолчала и оглянулась. — Только не говори мне, что ты ходил по лесу в зеленом наряде со своим верным топором.
— Не буду. Но я выбрал древесину для колыбели и с помощью Майка обработал ее. Колыбель выглядит достаточно простой, но для того, чтобы сделать ее, мне потребовались недели.
— Так ее сделал ты?
— Для тебя. Для нашего ребенка.
«Нашего ребенка…» Слова Джейка прозвучали прелестно! Эми опустилась на колени и прижалась щекой к гладкому дереву, вдыхая запах воска, прикасаясь к белому льняному белью, ждущему новой жизни.
— Джейк Холлэм! Ты доводишь меня до края, и я думаю: ну вот, Эми Джонс, ты все испортила, и он больше не вернется. А потом ты поражаешь меня чем-нибудь.
Она почувствовала новую схватку, сильнее, чем раньше. Эми подождала немного, пока болезненное состояние не прошло.
— Ты и бизнесом так занимаешься? — спросила она. — Сводишь с ума клиентов? Приводишь их в отчаяние, заставляешь вставать на колени?
— На коленях стою перед тобой я, Эми. Я спрашиваю тебя, сможешь ли ты когда-нибудь простить меня за то, что я вел себя так упрямо, так глупо.
Джейк встал на колени и взял ее за руку.
Дороти вбежала с чаем на подносе.
— Запеканка в микроволновой печи. Поставьте туда яблочный десерт, когда будете накрывать на стол. В холодильнике есть мороженое. И не беспокойтесь о посуде: завтра утром я первым делом займусь ею.
— Спасибо, Дороти.
Ни Джейк, ни Эми не говорили ни слова, пока не услышали, как закрылась дверь. Потом она спросила:
— Хочешь чаю?
— Единственное, чего я хочу, быть с тобой. — И через секунду Джейк поцеловал ее, мягко, нежно, любяще, обнимая так, словно она была сделана из яичной скорлупы. — Мы плохо выбрали время, — добавил он, и новая схватка изогнула тело Эми.
— Нельзя плохо выбрать время для любви, — возразила она, когда схватка прошла. — У нас масса времени. — Эми закрыла глаза, желая продлить эти минуты, зная, что они особые. — Я родилась здесь. В этом доме. Он принадлежал еще моей бабушке.
— Я так мало о тебе знаю. — Джейк потерся щекой о се волосы.
— Больше, чем я знаю о тебе. Где ты родился, Джейк?
— Мое детство не походило на твое. Моя мама посчитала бы такую жизнь слишком… деревенской.
— То есть?
Джейк крепче прижал Эми к себе.
— Она облюбовала баснословно дорогой роддом, где меня можно было родить в роскоши, с минимальными неудобствами для всех, кто имел к этому отношение. Пренебрегают не только бедными, Эми.
— Был ли там твой отец, когда ты родился?
— Мой отец, человек, с головой погруженный в бизнес, находился в Гонконге по делам. Я в очень раннем возрасте узнал, что во всем похожу на него.
— Нет.
— Да, Эми. Я получил двойную дозу генетической целеустремленности. Моя мать наняла няньку и неделю спустя присоединилась к нему.
— Она бросила тебя?
— Я же не приносил дохода.
Эми накрыла ладонь Джейка своей.
— Почему? Если она не хотела ребенка… И он не хотел…
— Нет, он хотел. Их деньгам, имуществу нужен был подходящий наследник. Отец слишком поздно обнаружил, что дети — это масса проблем. Они создают беспорядок, с ними бывает трудно справиться. Они отчаянно требуют внимания. Я не был послушным мальчиком, Эми. Приученный няней восхищаться влиятельными друзьями своих родителей, я обнаружил, что повторять какое-нибудь новое подслушанное слово — это значит обратить на себя внимание. И амплуа плохого мальчика привлекло ко мне гораздо больше внимания, чем когда-либо.
Эми вздрогнула.
— Мне жаль… так жаль…
— Что угодно, лишь бы меня замечали. — Джейк пожал плечами. — Конечно, такое поведение только ускорило мою отправку в пансион.
— Ты ненавидел его?
— Не особенно. Меня очень задевало только то, что мои родители всегда были слишком заняты, чтобы приезжать ко мне в дни посещений. И забирать домой на выходные. Тогда я стал очень изобретательным по части вызовов родителей в школу. Меня быстро исключили из трех начальных школ подряд за хулиганство. А потом, когда мне захотелось, чтобы отец присутствовал на моем десятом дне рождения, я взял его совершенно новый «мерседес» и врезался на нем в дереве. Просто чтобы он не смог уехать.
— Ты ушибся?
— Нет, но вмешалась полиция. Моя мать сидела и плакала, рассказывая, как сильно она меня любит, как разлука со мной разобьет ее сердце. Но она ничего не могла сделать. Меня передали под опеку государства.
— О, Джейк…
— Долгое время я не учился. Я все еще считал, что, если буду вести себя плохо, родители наконец поймут, как они нужны мне.
— Но они не приехали.
— Не приехали. Они списали меня как безнадежный долг. Но мне повезло. Я достался тете Люси. У меня могло бы быть… — (Эми задохнулась.) — Что, дорогая?
— Вот оно.
— Я позвоню Салли и сообщу ей, что дело продвигается. — Джейк встал и помог подняться Эми. — Держись за спинку дивана и наклонись вперед, это поможет.
— Всезнайка! Салли уже в пути, акушерка тоже, а ты здесь, Джейк. Ходячая энциклопедия по
