С этими словами Далли повернулся спиной к нему и, прямо-таки излучая обаяние, направился к Эмме.
— Не знаю, насколько вы знакомы с гольфом, леди Эмма, но цель поединка такова: вы должны загнать мяч Кенни в лунку меньшим количеством ударов, чем Франси. Уверен, что, если вы как следует постараетесь, Кенни будет счастлив.
— И это ты называешь честной игрой? — с холодным бешенством перебил Кенни. — Эмма в жизни не держала в руках клаб, а Франческа много лет была рядом с тобой.
Далли насмешливо поднял брови.
— Ты видел, как она действует паттером? Каждый в Техасе знает, что она самый худший игрок, который когда-либо появлялся на поле. Похоже, у тебя явное преимущество.
Кенни сжал кулаки.
— Ты просто рехнулся! Спятивший ублюдок!
— Именно таким образом большинство людей и находят радость в жизни. Всегда быть благоразумным и рассудительным — невероятно тоскливо. Только психи по-настоящему счастливы, старина. Неплохо бы и тебе в этом убедиться.
Опять эти намеки, которые, кажется, понятны всем, кроме него.
Далли вразвалочку подошел к Франческе, чмокнул в нос и вручил ей свой паттер.
— Знаю, паттинг[36] не самая твоя сильная сторона, солнышко, паттером ты владеешь еще хуже, чем драйвером или айрн-клабом, но если хоть' немного сосредоточишься, уверен, что первой положишь мяч на место.
Кенни порывисто обернулся к Эмме. Тед как раз протягивал ей его любимый паттер — тот самый, с которым Кенни выиграл прошлогодний турнир «Плейере». Она взяла его и стала, по обыкновению, терзать зубами нижнюю губу, с тем знакомым тревожным выражением, которое неизменно переворачивало ему душу. Но теперь только еще больше разъярило. Кенни с трудом заставил себя приблизиться к ней.
— Расслабься, и больше от тебя ничего не требуется, слышишь?
Но вместо ободряющего его тон приобрел все оттенки рева сержанта на неумелого новобранца.
Эмма еще сильнее прикусила губу.
— Кенни, что здесь происходит?
Она все воспринимала с полуслова, с полузнака, особенно если речь шла о его личных делах. Неудивительно, что и сейчас что-то учуяла. Кенни с деланной беззаботностью пожал плечами:
— Сукин сын уже сожрал меня, когда отстранил от игр. Сейчас, полагаю, старается догрызть кости.
— И ты пытаешься этого не допустить?
— Просто нет выбора.
— Вспомни, что я говорил тебе насчет женской психологии и гольфа! — крикнул Далли с противоположного конца грина.
Кенни попытался вздохнуть поглубже, но воздух никак не хотел проникать в легкие.
— Ты когда-нибудь орудовала паттером? — осведомился он у Эммы как можно спокойнее.
— Разумеется.
Невероятное облегчение дало ему крылья и свободу.
— Правда?
— Подростком несколько раз играла в мини-гольф.
Кенни поморщился. Давний полузабытый опыт игры в мини-гольф на двухкопеечной площадке все же лучше, чем ничего.
— Прекрасно, — выговорил он. — Ты знаешь, что делать.
Далли тем временем наспех тренировал Франческу:
— Знаю, солнышко, расстояние кажется невероятно большим, но дорожка идет под гору, так что, если ты ударишь достаточно сильно, мяч влетит прямо в лунку.
— Понятно, — фыркнула она. — В самом деле, Далли, твои бесконечные наставления утомительны. Все это обыкновенные законы физики.
Она подошла к мячу, и Кенни со злорадной радостью заметил, что ее осанка и манера держаться заранее говорят о неминуемом промахе. К несчастью, чертову Скиту Куперу приспичило разинуть свою пасть:
— Целься немного левее, Франси, иначе этот мяч окажется в Талсе [37] .
Франческа буквально осветила местность улыбкой телезвезды мощностью в тысячу ватт, выпрямилась и врезала по мячу с такой силой, что он перелетел на другой конец грина, едва не задев мяч Кенни.
— Мама! — простонал Тедди.
— Ну и неумеха же я!
— По-моему, ты говорила, что все дело в обычных законах физики, — ехидно напомнил Далли.
Франческа приподнялась на цыпочки и поцеловала мужа в подбородок.
— Никогда не была особенно сильна в науках.
Промах Франчески дал Кенни возможность вздохнуть свободнее, но при взгляде на Эмму становилось ясно, что до конца матча еще далеко. Она вцепилась в паттер с такой силой, что костяшки пальцев побелели. Ее каким-то образом следовало успокоить, но Кенни пылал такой яростью, что даже говорить не мог.
Но тут Тед шагнул к ней.
— Позвольте, покажу вам, как держать паттер, леди Эмма.
Он отодрал ее пальцы от клаба и помог расположив их на клюшке.
— Нужно держать крепко, но не судорожной хваткой. И самое главное — стоять над мячом абсолютно неподвижно. Поэтому мама такой паршивый игрок в гольф — вечно ерзает и болтает слишком много. — Тед кивнул Эмме и отступил.
Но урок оказался слишком коротким. Ей нужны четкие инструкции. Кенни устремился к ней.
— Поскольку Франческа промахнулась, тебе совсем не обязательно уложить мяч в лунку с первой попытки но нужно подкатить его поближе. Целься прямо в лунку. И держи клюшку чуть ниже. Головой не дергай. Делай, как Тед велел.
Он хотел немного ободрить ее, но вместо этого она снова стиснула клаб с такой силой, что едва не поломала. Тед бросил на него предостерегающий взгляд, но для Кенни сейчас решалось все, и стоять рядом и хлопать глазами в такой момент да еще позволить ей профукать игру не было никаких сил.
— Двигай только руками и больше ничем не смей шевелить. Задействованы плечи, понятно? Отведи клаб и кати мяч одним плавным несильным ударом. Ясно?
Но она, казалось, совершенно его не слушая, приготовилась к броску. Кенни осознал, что сбываются худшие его кошмары. Приходится вручать свою судьбу в чужие руки, и не кому иному, а властной, доминирующей женщине, которая к тому же клянется в любви к нему.
В глазах щипало, как от набившегося песка. Эмма отвела клаб и коснулась мяча. Он прокатился всего футов пять, прежде чем остановиться.
— Лунка вон там! — воскликнул он. — Ты даже близко мяч не подкатила!
— Не хотела бить так сильно, как Франческа.
Кенни скрипнул зубами.
— Франческа била под гору. А ты — в гору. Тебе просто необходимо действовать энергичнее.
— Так и нужно было говорить, вместо того чтобы забивать мне мозги всяким бредом.
Бредом?!
Кенни почувствовал на себе презрительный взгляд Далли.
— Франси, повнимательнее. Теперь ты внизу. Попытайся уложить мяч поближе к лунке. Поняла?
— Конечно, дорогой.
Она опять неправильно встала, и Кенни со зловещим видом уставился на Скита, готовый убить его на месте, если тот вздумает вмешаться. К прискорбию, он неверно выбрал жертву, потому что на этот раз его предал собственный кадди.
— Ма, отодвинь правую ногу назад, иначе пробьешь клево.
Франческа, разумеется, послушалась и нетерпеливо откинула прядь волос со вспотевшего лба.
