— Сузи!
В ее глазах вновь засверкали слезы.
— Мне очень жаль, Уэй. Я не хотела делать тебе больно. Я… я очень хорошо отношусь к тебе.
Он не сумел подавить горечи:
— По-видимому, недостаточно хорошо, чтобы сбросить свой траур и начать жить сначала.
Она чувствовала, что его боль пронзает и ее душу.
— Мне так стыдно, Уэй. Ты видел, как Бобби Том посмотрел на меня? Мне хотелось провалиться сквозь землю!
Он резко дернулся, словно получил пощечину. Брови его сошлись в одну линию, мертвенная бледность покрыла щеки.
— Тогда нам не о чем больше говорить. Я не думал, что ты стыдишься знакомства со мной.
— Но, Уэй!..
— Собирай свои вещи. Машина будет ждать внизу.
Он резко повернулся и вышел прежде, чем она успела что-либо сказать.
Слезы заливали ей глаза, когда она бежала в комнату, которую уже привыкла считать своей. Гордая испанская кровь вновь закипела в ее жилах. Вот и все, говорила она себе. Кошмар кончился… Время залечит раны, и она вновь заживет прежней жизнью.
Скандал разразился, как летняя гроза: неожиданно и бурно.
Еще в самолете на обратном пути в Теларозу, обдумывая инцидент в ресторанчике, Грейси решила попридержать язычок. Она знала, как сильно Бобби Том любит свою мать, и была уверена, что он сам вскоре найдет способ загладить свою грубость.
Но ее надежды не оправдались. Войдя в гостиную, он сердито швырнул стетсон на стул.
— Позвони утром моей матери и скажи, что мы не придем к ней обедать во вторник.
Грейси, онемев от изумления, молча проследовала за ним в кабинет. Там она вновь обрела дар речи:
— Но, Бобби Том, Сузи будет ужасно расстроена. Она собирается приготовить для тебя что-то совершенно необычайное.
— Ей самой придется лакомиться своей стряпней!
Он уселся за письменный стол и демонстративно принялся перебирать стопку писем, давая понять, что разговор окончен.
— Я понимаю, что ты расстроен, но, по-моему, тебе следует быть снисходительней к своей матери. Его ноздри раздулись от гнева.
— Ты слышала, какую чепуху нес Сойер? Ты ведь не поверила, что она с ним случайно встретилась, не так ли?
— Какая разница? Они оба — взрослые люди.
— Какая разница? — Он выскочил из-за стола и забегал по комнате. — Они встречаются, разве это не ясно?
Звякнул телефон, включился автоответчик. В динамике раздался голос человека, называвшего себя Чарли. Он долго и нудно что-то бубнил о лодке, которую собирался приобрести Бобби Том. Грейси еле дождалась, когда он закончит.
— Почему бы тебе просто не поговорить с ней? — возразила она. — По крайней мере ты будешь знать из первых уст, что происходит. Если они и встречаются, значит, на то есть свои причины, и Сузи скажет тебе о них. Поговори с ней, Бобби Том. Она казалась такой расстроенной. Ей сейчас очень нужна твоя поддержка.
Он яростно ткнул в ее сторону указательным пальцем:
— Заткнись и слушай меня, Грейси! Она не дождется моей поддержки. Связавшись с этим негодяем, она предала Теларозу!
Грейси от ярости подскочила на месте:
— Она — твоя мать! Не смей забрасывать ее грязью!
— Ты ничего не понимаешь! — Глаза его пылали синим огнем. — О Господи, как же я был глуп! Я не придавал значения всем этим слухам!
— Мистер Сойер вполне порядочный человек. Я сама имела случай убедиться в этом. И мне понравилось, как он пытался защитить твою мать и вывести ее из неловкого положения, в которое ты же ее и поставил!
— Это ты сейчас пытаешься выгородить его! Мерзавца, который собирается задушить город, где он вырос!
— Возможно, если бы Телароза относилась к нему по-другому, он и сам бы переменил мнение о ней.
— Ты соображаешь, что говоришь?!
— А ты уверен, что именно мистер Сойер как личность беспокоит тебя? Ты уверен, что не бесился бы точно так же, если бы встретил свою мать с кем-нибудь другим?
— Хватит! Я не желаю выслушивать этот собачий бред! Заткнись немедленно, или я выброшу тебя за дверь! Внутри у нее все оборвалось.
— Ты взял плохой тон, Бобби Том.
Он понизил голос, но ярость в нем не угасла:
— Я буду разговаривать с тобой как сочту нужным.
Она повернулась и вышла в гостиную. Он последовал за ней:
— Куда это ты собралась?
— Я устала и хочу спать! — Она взяла свою сумочку с кофейного столика.
— Чудесно. Ступай в спальню. Я приду к тебе, как только освобожусь.
Она посмотрела на него как на помешанного:
— Неужели ты настолько самовлюблен, что уже считаешь меня своей вещью? — Она направилась к выходу.
— Ты не посмеешь выйти отсюда!
— Должно быть, тебе трудно будет понять, что я сейчас скажу, Бобби Том, но я хочу, чтобы ты это хотя бы запомнил! — Она остановилась и набрала в грудь воздуха. — Не родился еще тот человек, который может заставить делать меня что-то против моей воли.
Бобби Том, стоя у окна, мрачно наблюдал, как Грейси пересекает дворик, направляясь к своей квартирке. Ему, собственно говоря, было наплевать, куда она пойдет. Сегодня она переступила черту, и, если он не поставит ее на место, покоя ему в этой жизни не будет. Он отвернулся от окна и заходил по гостиной кругами.
Опять забренчал телефон. Автоответчик голосом Грейси предложил абоненту оставить сообщение. Мягкий женский голос тут же замурлыкал во всю мощь динамиков:
— Бобби Том, говорит Одетта Дауни. Не могли бы вы позвонить Долли Партон и попросить ее прислать нам один из ее париков для нашего благотворительного аукциона? Мы уверены, что могли бы выручить за него хорошую сумму…
Он сорвал аппарат со стены и швырнул на пол.
Грейси знала, как он любит свою мать! Она могла бы понять его чувства!
Он вытащил сигару из коробки, которую держал в верхнем ящике стола, откусил острый кончик и выплюнул на ковер. Джимбо мог бы оштрафовать его, если бы это случилось на улице: Но к черту Джимбо!
Он попытался разобраться, что же, собственно, его так бесит.
То, что его мать встречается с Уэем?
Или то, что она не сказала ему об этом?
К горлу его подступил комок. Он с отвращением посмотрел на сигару. Сузи Дэнтон боготворила своего мужа. Как она могла подпустить к себе этого ублюдка?
Его мысли опять обратились к Грейси. Всю свою жизнь он занимался спортом, и идея верности и преданности товарищам по команде стала частью его существа. Грейси сегодня явственно показала, что такие чувства ей недоступны.
