— Ты считаешь, что меня совершенно не волнует, зачем ты ночью забралась в этот дом?
— Ну, может, и волнует, но так, самую малость. В принципе тебе на все наплевать. А кстати, почему?
Гейб не ответил, но Рэчел это нисколько не удивило.
Головокружение у нее постепенно проходило.
— Послушай, ты не мог бы что-нибудь на себя надеть?
Боннер оглядел себя, словно до него только сейчас дошло, что он голый. Затем он медленно поднялся на ноги.
— А что, моя нагота тебя беспокоит? — осведомился он.
— Ничуть, — сглотнув, сказала Рэчел, чувствуя, что не в силах отвести взгляд от самой замечательной детали тела Гейба, которая, как ей вдруг показалось, стала увеличиваться в размерах.
— Рэчел!
— Что?
— Ты же сейчас на мне дырку протрешь глазами.
Рэчел вздрогнула и почувствовала, как щеки ее против воли заливает краска смущения. От этого она ужасно разозлилась. Однако она взбесилась еще больше, когда заметила, что Боннер едва заметно улыбнулся. Рэчел поняла, что наконец все же нашлось нечто, что рассмешило этого непроходимо мрачного мужчину, Сделав над собой усилие, она села, опираясь спиной о стену.
— Я просто прошу тебя одеться, вот и все, ясно? В голом виде ты выглядишь отвратительно.
Гейб звонко хлопнул себя по бедрам.
— Вы посмотрите на нее, она еще и права качает! — воскликнул он. — Я мирно спал, никого не трогал, а ты забралась ко мне в спальню. Кстати, что ты здесь делаешь?
— Мне надо идти, — сказала Рэчел, с трудом поднимаясь на ноги.
— Да уж, это точно.
— Нет, в самом деле, Боннер. Уже поздно. Я, конечно, прекрасно провела время, мне было очень интересно поглядеть, каков ты в чем мать родила, но…
— Пошли, — сказал Боннер и потащил ее в сторону спальни. Мимоходом он нажал еще на один выключатель, и другая люстра обрушила на него и Рэчел водопад света.
— Не надо, Боннер.
— Заткнись.
Когда они вошли в спальню, он толкнул ее на кровать, которая была установлена на возвышении (все в доме должно было быть под стать незаурядной личности неподражаемого врачевателя душ). Затем Гейб снял со стула с прямой спинкой, который когда-то стоял в спальне Рэчел, пару джинсов. Внимательно наблюдая за каждым его движением, Рэчел видела, как он поочередно сунул ноги в штанины, и отметила, что Гейб даже не подумал надеть нижнее белье.
Дуэйн, вспомнила она, носил шелковые, боксерского типа трусы, сшитые на заказ в Лондоне. Когда Боннер резким движением застегнул молнию, из груди Рэчел едва не вырвался вздох сожаления. Возможно, этот человек был негодяем, но он обладал великолепным телом.
Некая сексуальная напряженность, которую она почувствовала в его присутствии, очень огорчила Рэчел. Тело ее так долго молчало, почему же оно вдруг заявило о себе именно сейчас и отреагировало именно на Гейба Боннера?
Стараясь отвлечься от этих мыслей, она быстро оглядела комнату. Шкатулки Кеннеди нигде не было видно. Темную, тяжелую мебель она помнила. На окнах висели хорошо знакомые ей портьеры из красного бархата, отделанные черными и золотыми кистями. Хотя Рэчел никогда не доводилось бывать в публичном доме, ей всегда почему-то казалось, что эта комната отлично вписалась бы в его интерьер.
Самым отвратительным элементом обстановки было зеркало, висевшее под углом над кроватью с красным бархатным балдахином. Поскольку Дуэйн никогда не приводил в дом других женщин и всегда выключал свет, занимаясь любовью с Рэчел, она могла лишь догадываться, почему оно будоражило его воображение. Размышляя над этим, она в конце концов пришла к выводу, что ему было необходимо видеть себя в момент пробуждения, чтобы убедиться, что ночью Бог не отправил его в ад.
— Ну ладно, Рэчел. Так как насчет того, чтобы сказать мне, что ты здесь делаешь?
Есть мужчины, подумала Рэчел, на которых приятно смотреть, но которых ужасно неприятно слушать.
— Сейчас уже поздно, — ответила она. — Расскажу как-нибудь в другой раз.
Боннер подошел к ней. Она взглянула в его каменное лицо, и ей стало зябко.
— Я в самом деле неважно себя чувствую, — сказала Рэчел. — Вполне возможно, что у меня действительно сотрясение мозга.
Боннер провел ладонью по ее лицу.
— Нос у тебя холодный, так что с тобой все в порядке.
— Тебя это не касается.
— Я вижу, ты опять ощетинилась.
— Это имеет отношение к моему прошлому, а мое прошлое тебя не касается.
— Ладно, хватит. Пока ты не скажешь правду, я тебя отсюда не выпущу.
— Ну, меня ностальгия одолела, вот и все. Я думала, что дом пустой.
— Много хороших воспоминаний? — спросил Боннер, указывая пальцем на подвешенное над кроватью зеркало.
— Это была комната Дуэйна, а не моя.
— А твоя, наверное, следующая по коридору.
Рэчел кивнула и подумала о том маленьком убежище, которое она в свое время устроила для себя в соседней комнате: вишневая мебель, обшитые тесьмой коврики, бледно-голубые стены с белой отделкой, — Как ты проникла внутрь?
— Задняя дверь была не заперта.
— Врешь. Я сам ее запер.
— Я открыла замок шпилькой для волос.
— У тебя в волосах уже много месяцев не было шпилек.
— Ну ладно, Боннер. Если ты такой умный, подумай сам, как я могла сюда попасть.
— Замки легко взламывать в кино, а в реальной жизни это не так-то просто и довольно непрактично.
Боннер пристально взглянул на Рэчел, а потом быстрым движением, так, что она не успела даже отреагировать, провел руками по ее бокам и сразу же обнаружил ключ, лежащий в кармане спортивной фуфайки.
— Я думаю, у тебя был ключ, который ты предусмотрительно забыла сдать, когда тебя отсюда выселяли.
— Отдай.
— Сейчас, как же, — издевательским тоном сказал Боннер. — Мой брат обожает, когда в его дом вламываются воры.
— Неужели ты в самом деле считаешь, что в этом доме есть что-то, что я хотела бы украсть?
Рэчел натянула фуфайку на оголившееся плечо и поморщилась от боли в руке.
— В чем дело? — спросил Гейб.
— Он еще спрашивает! Между прочим, ты чуть не размазал меня по стене, придурок! У меня рука болит!
По лицу Боннера проскользнуло виноватое выражение.
— Черт возьми, я не знал, что это ты.
— Это не оправдание, — бросила Рэчел и снова поморщилась, когда Боннер с удивительной осторожностью начал ощупывать ее руку, пытаясь выяснить, насколько серьезна травма.
— Если бы я знал, что это ты, я бы сбросил тебя с балкона. Ну что, больно?
— Да, больно!
— Перестань хныкать, ты не маленький ребенок.
Подняв ногу, Рэчел изловчилась и пнула Гейба в голень, но ей не хватило расстояния для приличного
