Его я должна выполнить с блеском. Мне ужасно не хотелось разочаровать главного редактора. Я решительно направилась рассматривать представленные в галерее картины. Спустя десять минут стало ясно: человек, создавший эти творения, страдает маниакально-депрессивным психозом. Это в лучшем случае.
«Господи, ну за что мне это?» – обреченно думала я, стоя напротив одного из полотен.
Размытый грязно-серый фон был будто забрызган пятнами крови. Рядом с картиной висела аккуратная белая табличка с надписью: Max Gorelov, «Bloody Monday».
Тяжело вздохнув, я резко развернулась на сто восемьдесят градусов, не в силах более наслаждаться творчеством модного художника. При этом случайно наткнулась на парня, который, вероятно, стоял сзади.
– Простите, – пробормотала я, отступая на шаг назад.
– Ничего, – ответил парень. – Кстати, отлично смотритесь рядом с этой картиной.
– О, это, должно быть, из-за аксессуаров! Они алые, как и кровь на картине… Да, я так полагаю…
Что это со мной? Я, кажется, стала заикаться. К тому же нервно тереблю собранные в низкий хвост волосы. Возможно, я и смотрелась отлично рядом с этой дикой картиной, зато парень, на которого я наткнулась, выглядел поистине потрясающе! Он просто невероятно красив. Большие серо-голубые глаза в обрамлении густых черных ресниц, идеальные четкие брови, придающие взгляду мужественность, правильной формы нос, чувственные губы.
При этом он не имел ничего общего с обычным, помешанным на собственной привлекательности, красавчиком. Его темно-русые волосы средней длины находились в стильном художественном беспорядке, а на лице – трехдневная щетина. Одет как солист какой-нибудь западной группы, играющей гитарную музыку, – кеды «Converse», черные джинсы и белая футболка с забавным рисунком на груди.
Я смотрела на парня, будто загипнотизированная, не в силах оторваться. Он между тем что-то сказал, но я не услышала его. Была слишком поглощена разглядыванием этого, без сомнения, самого интересного экспоната данной выставки.
– Простите, что вы сказали? – Я наконец вернулась на землю.
– Как она вам? – спросил парень, очевидно, уже не в первый раз.
– Э-э-э… Кто? – не поняла я.
– Картина! – рассмеялся он.
Кстати, его улыбка была просто восхитительной, лучшей из тех, что мне доводилось видеть за свои двадцать три года.
– Ну… – замялась я, – думаю, у автора выдался тяжелый понедельник, когда он писал эту картину. Знаете, как говорят: «Понедельник – день тяжелый». В данном случае он кровавый. Возможно, художнику было так плохо после выходных, что ему хотелось кого-то убить. Свою жажду убийства он выплеснул на этом полотне… Да, такое вполне может быть…
Господи, ну что за бред я несу? Он точно подумает, что я с приветом! А вдруг он знакомый художника и передаст ему в качестве шутки мои слова, а потом Макс Горелов откажется давать интервью?
– Занятная версия, – сказал между тем парень и снова улыбнулся, от чего мне чуть не стало дурно – в хорошем смысле. – Ладно, приятно было пообщаться, пока! – С этими словами он исчез в толпе.
Я же осталась стоять словно парализованная.
Он не может просто так взять и исчезнуть! Я должна найти его и продолжить знакомство. Я влюбилась! Внезапно кто-то положил руку мне на плечо:
– Привет, красотка!
Обернувшись, я увидела Кристину. На ней было черно-коричневое платье в стиле baby-doll от Collete Dinnigan.
– Я влюбилась! – вместо приветствия заявила я.
– Хм. Вот как? – Кристина вскинула брови. – И кто же этот счастливчик?
– Понятия не имею! Я говорила с ним всего минуту
– Интересно… Может, тогда поищем его? Сгораю от любопытства!
– Черт, мне же надо познакомиться с художником. Я должна договориться об интервью.
– Он никуда не убежит, – успокоила меня Кристина, – хочу немедленно взглянуть на загадочного незнакомца.
Прогулочным шагом мы двинулись вдоль галереи. Прямо навстречу нам шла высокая девушка в очень узких черных джинсах, делавших ее ноги похожими на две длинные спички. Свободного кроя кофта небрежно спадала с одного плеча. В полумраке я не сразу поняла, что это Алина Герасимова, зато она узнала меня и бросилась радостно приветствовать:
– Как здорово, что ты здесь! – воскликнула она. – О, Кристиночка, привет, моя хорошая! – обратилась она к моей подруге.
Я даже не предполагала, что они знакомы. Есть ли в этом городе люди, которых не знает Кристина? Расцеловавшись с Алиной, она обратилась ко мне:
– Вот, кстати, лучший путь к Максу! Алина его девушка. Думаю, ей несложно будет представить тебя нашему мастеру. Саше надо договориться об интервью для «Fashion Guide», – пояснила она актрисе.
– Конечно, идем, я тебя познакомлю. Без проблем! – Алина жестом предложила нам следовать за ней.
Минуя группы людей, мы приблизились к небольшой компании, что-то оживленно и весело обсуждавшей.
Господи, не может быть! Он тоже был здесь. Этот парень, в которого я влюбилась. Алина потянула его за руку, привлекая в нашу сторону.
– Солнышко, я должна познакомить тебя с Сашей, – проворковала она, подводя парня ко мне. – Саша работает в «Fashion Guide». Они хотят сделать о тебе материал.
Кажется, я упала в обморок.
10
Сидя на своем месте в редакции, я отгородилась от коллег плотной стеной молчания. Я снова и снова прокручивала в голове события вчерашнего вечера. Разумеется, ни в какой обморок я не падала, хотя это, наверное, было бы лучшим выходом. Напротив, я отчетливо помнила каждую деталь.
Алина представляет меня Максу. Он весело шутит по поводу моего оригинального видения его картины. Мой смущенный лепет. Его заразительный смех. Длинные тонкие руки Алины, обвивающиеся вокруг его шеи. Внезапно переполняющая меня неприязнь по отношению к актрисе, которая между тем весьма дружелюбно щебечет. Она напоминает о фотографиях в грязи, которые хотела бы получить все до одной. Художник диктует свой телефон, и мы договариваемся встретиться для интервью через два дня.
Сразу после выставки Кристина потащила меня на поздний ужин.
Я наблюдала за тем, как она с аппетитом поглощает лазанью. Сама же, разумеется, была не в состоянии проглотить ни крошки. Я испытывала сильный эмоциональный стресс, а в этом случае у меня неизменно пропадает аппетит.
– Как-то не радует меня выражение твоего лица, – заметила Кристина. – Что случилось? Ах да, мы же так увлеклись болтовней, что не нашли того красавца, в которого ты влюбилась! – вспомнила она.
– Вообще-то мы его нашли, – смущенно пробормотала я.
– Нашли? Но где? – удивилась Кристина.
Я придала лицу страдальческое выражение и сцепила пальцы:
– Знаешь, это все очень напоминает театр абсурда. Помнишь, я сказала, что разговаривала с тем парнем всего минуту? Он тогда спросил, что я думаю по поводу картины. Я ляпнула что-то о том, будто писавший ее человек одержим жаждой убийства. Так вот этим парнем был… Макс Горелов.
Глаза Кристины округлились, как два блюдца.
– Макс? Ты влюбилась в Макса? О, боже мой! – Она захохотала.
– Не вижу ничего смешного, – надулась я.
– Ну что ты, это безумно весело. Ты и Макс. Когда у тебя с ним интервью?
– Через два дня. Кстати, я подумала о том чудном платьице от Pucci, его еще не купили?
– Конечно, нет. Я держу его для тебя.
– Честно говоря, я немного на мели…
