прекрасных отлаженных старых мозгов.
– Ты о моих мозгах не беспокойся! Лучше побеспокойся о будущем этой нашей несчастной земли! Скажу тебе, что сейчас она в таком состоянии, что если это будет продолжаться и дальше, то вскоре на ней не будет больше места, где бы смогли помедитировать бедные отшельники, и не будет в ней больше странствующих кудесников. Дай мне немного вина.
– Налей ему кружку вина, Клешня, – сказал Волшебник, – твои слова, старик, очень расстроили меня, потому что они являются не чем иным, как эхом моих собственных невеселых размышлений. Жизнь приняла такой оборот, что все, что в ней было поэтичного, прекрасного и таинственного, под угрозой штыков превратилось в грубый материализм. Хорошо, если у наших новых притеснителей свой путь; тогда мы будем жить как жили, но учитывая ограничения, которые придумали эти чужеземные полемисты- агитаторы, люди, которых мы никогда не знали и не узнаем.
– Дай мне еще вина, – сказал отшельник, – возможно, вино – это все что нам осталось. Конечно, существует и другой путь.
– Какой путь? – поинтересовался Волшебник.
– Бунт, – ответил отшельник, – все, что для этого надо, так это найти вождя, – и отшельник пристально посмотрел на Волшебника.
– Нет! – отрезал Волшебник, – послушай меня, и я расскажу тебе историю.
В двадцати или десяти ли отсюда есть горы. В эих горах существует нависший над пропастью утес – ужасное место, известное под названием Прыжок безумца. Я сам дал ему это название. Давным-давно два безумца забрались на самый край этого утеса и заглянули вниз. «Только безумец прыгнет с этого утеса», – сказал один из них. «Точно», – ответил второй и тут же сиганул вниз. Затем, когда я проходил мимо, я спросил первого безумца: «А где твой попутчик?» «Он прыгнул в пропасть», – последовал ответ. «Но, – сказал я, – только безумец догадается прыгнуть в такую пропасть». «Точно», – согласился первый безумец и тоже сиганул в пропасть. Поэтому я и назвал это место Прыжок безумца, и название это живет до сих пор.
– А теперь я вот что тебе скажу: кто будет большим безумцем, те двое, которые прыгнули в пропасть, или я, если по твоему совету брошусь с головой в политическую интригу?
– Возможно, ты уже бросился, – заметил отшельник, – возможно, тебя уже затянуло в политические игры.
– Только вот мне об этом ничего не известно, – возразил Волшебник.
– У тебя есть королева, – сказал отшельник. – Этим самым ты уже волей-неволей ввязался в политику. Королевы и коммуны не совместимы. Тебе тогда следовало оставить ее в безопасных руках Неп Тун Аха. Ты не должен был ничего делать с ее уродливостью. Сейчас, когда люди думают, что она исчезла, они помнят только ту красоту, которую она символизировала для них. Они забыли все ее мелкие пакости и помнят только ее славу. Но, сказать по правде, теперь она довольно мила.
И он протянул руку и похлопал королеву по разным местам.
– Убери свои лапы, грязный старикашка! – воскликнула королева.
– Ага! Убери эти слабые руки, – печально заметил отшельник. – Были времена, когда девушки были не такими привередливыми. Дай мне еще вина, Волшебник. Это вызывает во мне разные старческие реминисценции.
Ибо когда я пью вино, то всегда вспоминаю детство и свой родимый дом в области песка, серы и пены, Речную землю.
– А где находится эта земля? – спросил Волшебник, скучающим жестом подлив вина отшельнику.
– Вон там, – указал старец. – Когда я был юношей, там была девушка, стройная, с голодными глазами. И теперь иногда, когда я сплю в своей пещере, она мне снится. Мне снится, что я снова играю с ней в песках после захода солнца. Ах, да! Это были любовные игры, которые мы копировали, наблюдая за резвящимися козами. В своих смелых импровизациях мы часто превосходили коз в пылкости, и они с изумлением следили за нами.
Увы, теперь на земле моего детства построили плотину; они построили плотину через всю эту землю песков, серы и пены. Говорят, это будет самая большая плотина в мире. А эта стройная девушка с голодными глазами теперь сгорбленная старуха, и каждый день она обречена таскать на своих плечах корзину, полную камней, которую она должна поставлять на строительство плотины. И хотя я сейчас и уклонился от того, чтобы таскать камни, но я обречен быть грязным стариком.
Тут он замолчал, отпил немного вина и вдруг запел старую печальную песнь:
– Вполне подходящая песня, – заметил Волшебник, – хорошо бы еще и понять, что она означает. Но в мире так много вещей, что очень утомительно пытаться в них разобраться. Давайте лучше выпьем еще вина. Момент для этого самый подходящий. Давайте выпьем. А потом, когда мы достаточно просветлимся и сможем ясно разглядеть сущность вещей, предлагаю заняться любовью с королевой.
– Согласен! – с энтузиазмом поддержал его отшельник.
– Только попробуйте, – предупредила королева, – и я тут же отрежу ваши пьяные головы.
И она взяла в руки большой нож, которым Волшебник разделывал спинку дикого вепря.
Глава 5
У входа в обсиженную летучими мышами пещеру отшельника произошло горькое прощание, и Волшебник из Маньчжурии сказал тогда:
– Ну что ж, о чуть сморщенный и несущественно вонючий старец, мы насладились твоим щедрым гостеприимством, но, увы, всему даже хорошему наступает конец. Я бы лучше подремал в туманном солнечном свете у входа в твою великолепную зловонную пещеру, чем сделал бы то, что собираюсь, но меня зовет долг. Увы, долг, эта моя вечная неумолимая возлюбленная, ведет меня возвращать законный трон Сладострастной королеве Ла. И этому ничем не поможешь. Так что, увы, мы отправляемся дальше, поэтому прощай!
– Это неудачный исторический момент, – сказал отшельник. – Для тех, кто собирается вернуть трон королеве, пророчества очень плохие. Более неподходящего исторического момента мне и не представить. Предлагаю вам уменьшить вашу грандиозную задачу до простого желания выжить. Но, увы, даже это будет довольно трудно осуществить.
– Я хочу обратно свой трон, – капризно заявила королева. – И давайте на этом поставим точку.
– Видишь, – беспомощно заметил Волшебник отшельнику. – Так что действительно на этом надо поставить точку.
– Нет, здесь ты не совсем прав, – возразил отшельник. – Но нет смысла углубляться в дальнейшие споры. Однако ваш путь будет беспокойным. Идите вот по этой тропинке, – и он указал на тропинку, которая уходила в сумрак за его пещерой, – она проведет вас через поднебесные, покрытые облаками вершины гор Лунного света. Только разбойники, бандиты, негодяи и отчаявшиеся живут тут. Но здесь нет новых политиков, а значит, тут для вас безопасно.
– Великолепно! – воскликнул Волшебник. – Похоже, что здесь живут люди моего сорта, дикие и свободные. Покорных овец, которые образуют человеческую цепь и таскают корзины с камнями, строя дамбу во славу нового государства, я не переношу. Так вперед! Семени своими туфельками, королева! Двигай ногами, Клешня! Да, впереди нас ждет опасность, но это обычная, традиционная опасность пустынной дороги!
– В горах Лунного света водится много ящериц. Они цвета зеленой плесени и стараются жить колониями, как коралловые аспиды. Когда они не заняты поиском пищи, то собираются вместе и образуют нечто наподобие мертвого куста или коряги. Если пнуть по такому кусту или коряге, то рептилии рассыпаются и пускаются наутек, изумляя врага скоростью, с которой они разбегаются в разные стороны.
Волшебник рассказал об этой небольшой загадке гор Лунного света Клешне и королеве и пообещал им продемонстрировать это, как только они наткнутся на такое дерево.
Чтобы более полно разъяснить, что он имел в виду, он остановил их и указал на маленький мертвый
