нее перед носом и снова закрыл рот. – Если вы хоть намекнете кому-то об этом, то проживете ровно столько, чтобы успеть себя пожалеть.
Серые глаза Алексы загорелись гневом.
– Думаете, я буду сплетничать о нем после того, как он спас мне жизнь?
– Хотите сказать, не думаете шантажировать его? Не собираетесь выманивать деньги – у вас-то самой ничего нет? – Клинт сурово нахмурил свои косматые брови и ощупал глазами лицо Алексы. – Вы сперли его первоклассного жеребца. Почему же я должен верить, что не намереваетесь обчистить его до нитки?
– Я не похищала Кентавра, – запротестовала Алекса, раздраженно подняв голос. – Он сорвался с привязи и последовал за мной. Мы привели его назад, и сейчас он привязан снаружи с другими лошадьми.
Но это ее объяснение никак не повлияло на недоверчивость Клинта.
– Очень правдивая история. – Сарказм так и сочился с его языка. Старик свесил ноги на пол. – А теперь, я полагаю, вы собираетесь сказать мне, что не уговаривали Кина опекать вас, раз уж остались без дома и средств к существованию.
– Безусловно! – Алекса вскочила на ноги и яростно посмотрела на Клинта. Глаза ее метали молнии. – Я признательна Кину за помощь, но больше решительно ничего не жду от него. Отныне мы пойдем каждый своим, независимым от другого путем. – Она свысока посмотрела на неопрятного бородатого мужчину и с отвращением дер-нула носом. – Я считаю, вы хуже, чем сверхзаботливая мамаша. Кин – взрослый мужчина и в состоянии сам о себе побеспокоиться. И любой дурак мог бы заметить, что с моей стороны ему бояться нечего!
– Пусть я буду дурак! – прокаркал Клинт, оцепенев от негодования и злости. – Я сразу почувствовал, как колется твоя метла, ведьма. Еще тогда, давно. Не так-то трудно разглядеть тебя насквозь. Ты пришла в ту ночь обольстить Кина и уговорить, чтобы он провел вас через землю осейджей. Потом стащила его коня, чтобы он отправился за тобой. И теперь ты получила именно то, чего заслуживала, ты, коварная девка!
От громовых раскатов его голоса дрожали стены хижины, но он напрасно разорялся: Алекса подверглась индейскому нападению, пережила потерю семьи, выжила в чудовищный торнадо. Клинту Горману не удалось напугать ее. Его оскорбления только подбросили дров в топку ее гнева.
– Почему бы тебе не… – Алекса уже настроилась пожелать ему приятного путешествия в адский огонь, но тут уголком глаза заметила какое-то движение.
– Почему бы вам двоим не зарыть до поры до времени ваши томагавки? – предложил Кин, войдя в хижину. Он знал, что, если промедлит еще минуту, эта парочка вцепится друг другу в волосы. Он переводил взгляд с Алексы на Клинта и обратно, которые стояли лицом к лицу и тяжело дышали, как два зверя, готовые вступить в схватку не на жизнь, а на смерть. Хитрая улыбка искривила его губы, когда он увидел, что Алекса готова постоять за себя, не потерялась перед Клинтом. Старику палец в рот не клади. Кин редко вступал с ним в сражение. Он ничуть не удивился и не расстроился, увидев, что они готовы перегрызть друг другу глотки, потому что ждал именно этого. Но с другой стороны, не мог стоять в стороне, дожидаясь, пока они разорвут друг друга в клочья.
Алекса проглотила свое едкое замечание и резко отвернулась к окну. Она была недовольна, что Кин прервал их. Только-только набрала пару и разогналась, а их разговор внезапно закончился.
Клинт внимательно оглядел многочисленные коробки и свертки, которые Кин бросил на пол, и подозрительно взглянул на молодого приятеля.
– Что это у тебя в них? Сегодня не день моего рождения.
– Это приличная одежда для леди, – спокойно ответил Кин. – Она не может появиться в Сент-Луисе в наряде отбившейся от племени скво.
– Ты купил ей подарки? – проквакал Клинт и в невыносимом отвращении всплеснул руками. – Я так и знал. Эта маленькая ведьма так надежно обкрутила тебя вокруг своего пальчика, что ты не в состоянии даже трезво мыслить. – Клинт насмешливо фыркнул и потряс своей косматой головой. – Господи, да ты скоро построишь особняк и наймешь прислугу, чтобы угождать всем ее желаниям.
Алекса круто развернулась, испепеляя взглядом сурового пионера Запада.
– Я ничего не приму от Кина. Я вам раньше сказала, что ничего не жду от него, и будь я проклята, если обманывала. – Ее голос мог бы испугать даже глухого.
– Не верю ни слову этой чуши, – колко проворчал Клинт. – Вы собираетесь выдоить его досуха.
Пока дело не дошло до рукопашной, Кин ступил между соперниками.
– Молчать! – Его холодные синие глаза остановились на Алексе. – Надевай свое новое платье. – Она было открыла рот, собираясь возразить, но Кин продолжил, прежде чем ей удалось издать хоть один звук. – И не спорь со мной. Мы уезжаем в город через пятнадцать минут. – Он подтолкнул Алексу к коробкам, потом его взгляд обратился к Клинту. – А ты придержи-ка язык, старик. Думаю, ты уже достаточно наговорился.
Он схватил Клинта за руку, чтобы вывести его из хижины и дать Алексе возможность переодеться, но тот задохнулся и сморщился отболи.
– Не стоит так уж хватать больную руку. Она едва-едва проходит, и вовсе не благодаря твоим заботам, – язвительно напомнил ему Клинт. – Тебе-то понадобилось отправиться за этой дикой кошкой, оставив меня одного на смертном одре.
Кин закатил глаза к небу. Ясно, что его решение оставить Клинта наедине с Алексой не привело решительно ни к чему хорошему. Теперь придется большую часть дня потратить на то, чтобы умаслить старика. И осторожно выводя Клинта из хижины, он принял решение никогда не оставлять этих двоих вместе, если только не надумает расстаться с одним из них.
Алекса с шумом выдохнула, удивляясь про себя, как это Кину удалось прожить с Клинтом столько лет. Старик был как колючка под седлом – постоянный источник раздражения. Но стоило ей открыть один из свертков, как все ее огорчения и разочарования испарились. Алекса задохнулась, увидев, что платье, купленное для нее Кином, было не простой, повседневной одеждой, а подобранным нарядом, свидетельствующим о хорошем вкусе выбравшего его. Ярко-желтый шелк был украшен рюшами и кружевами. Алекса осторожно провела рукой по блестящей ткани. Но как могла она принять такой дорогой
