– Поверь, дорогая, так и будет. Если бы я был на месте своего брата, то уже сдался бы.
Снова рассмеявшись, Чад заглянул в очаровательное личико Шианны. Он решил вступить с ней в заговор, чтобы помочь ей найти путь к сердцу Уэйда, но сейчас, когда Чад приблизил свои губы к губам Шианны, он совершенно забыл о том, что хотел лишь вызвать ревность брата.
Уэйд видел, как Чад обнимал и целовал его жену. Но он твердо решил, что будет держать себя в руках. С силой хлестнув коня, Уэйд направил его в воду. Он не желал смотреть на проделки своего младшего брата. Впрочем, Чада не следовало упрекать – ведь Шианна прекрасно понимала, что делает.
Шианна внимательно наблюдала за мужем. «Если причина его плохого настроения – наш с Чадом поцелуй, то все идет по плану», – сказала она себе.
Наконец все стадо перебралось на другой берег, и Уэйд вместе с ковбоями прилагал отчаянные усилия, чтобы направить животных в нужную сторону. К счастью, все ковбои оказались опытными гуртовщиками и прекрасно справлялись даже с самыми упрямыми быками.
Когда стадо успокоилось, Уэйд перевел дух и распорядился поворачивать на север. Все шло своим чередом, пока они не начали готовиться к переправе через Ручей Хорька, за которым начинался штат Канзас. Часть стада уже начинала сворачивать к воде, когда в воздух поднялся рой потревоженных шершней, кусавших людей и животных.
Когда насекомые с низким гулом накинулись на Шианну, она громко завизжала. Ковбои же стащили с себя рубашки и принялись размахивать ими, чтобы отогнать шершней. Шианна решила последовать их примеру. Забыв про стыд, начала снимать рубашку, но к ней тотчас же подъехал Уэйд.
– Не смей! – закричал он в ярости. – Мало того что поощряешь Чада, так ты еще раздеваешься у всех на виду!
Уэйд держал ее за ворот рубашки, Шианна же в ужасе задирала подол и вытряхивала жужжащих шершней. Когда она порвала рубашку, Уэйд тут же закрыл ее от ковбоев.
– Черт побери, где твоя скромность? – прошипел он.
– Ее забрали эти проклятые насекомые! – закричала Шианна, вытряхивая из рубахи очередного шершня.
Когда она наконец прикрылась, Уэйд осмотрелся и увидел, что вокруг них происходит что-то странное. Выбираясь на берег, могучие лонгхорны разбегались в разные стороны, и ковбоям приходилось гоняться за ними, вместо того чтобы врачевать укусы шершней.
Выругавшись сквозь зубы, Уэйд ринулся к стаду. Чтобы испугать стадо полудиких лонгхорнов, требовалось совсем немного. Их могла напугать даже гроза, не говоря уже о злобных насекомых.
Прошло несколько часов, прежде чем животные успокоились и стадо продолжило свой путь по просторам прерий, поросших подсолнечником. Шианна держалась недалеко от походной кухни и повозки с продовольствием, а Чад с Уэйдом ехали впереди.
– Никогда бы не подумал, что появление шершней может быть настолько приятным, – с улыбкой сказал Чад.
Уэйд покосился на брата и проворчал:
– Что ты имеешь в виду?
– Она была великолепна, – пояснил Чад.
Уэйд подъехал вплотную к брату и ухватил его за ворот рубашки.
– Полагаю, тебе следовало бы следить за стадом, а не за моей женой!
Чад снова улыбнулся; ярость Уэйда не произвела на него ни малейшего впечатления.
– Видишь ли, я всегда присматриваю за леди. Вдруг ее придется спасать?
– Хоть ты мне и брат, Богом клянусь, я не стану стоять в стороне и наблюдать, как ты совращаешь мою жену. Она – моя, и я буду драться за нее даже с тобой!
Чад внезапно нахмурился и, отстранив руку Уэйда, проговорил:
– Тогда уж решай, являются ли твои чувства к Шианне очередным романом – или они постоянны. Помнишь, как я резвился с той распутной девкой, что потом попала к тебе? Ведь тогда это нас с тобой не волновало, не так ли? Не должно беспокоить и теперь, поскольку ты же сам был против каких-либо обязательств. – Чад в упор смотрел на брата. – Решай что-нибудь в отношении Шианны… и поскорее. Меня не волнует, с кем мне придется бороться за возможность порезвиться с Шианной.
Рыча, точно разъяренный медведь, Уэйд пришпорил Галаада, посылая его в самый быстрый галоп. Чад же, напротив, придержал свою лошадь. Он больше не был уверен в том, что всего лишь помогает Шианне. Теперь уже Чад задавался вопросом: а не стал ли он жертвой того же несчастья, что и его брат?
Обернувшись, Чад искоса посмотрел на стройную женскую фигурку около походной кухни. Он прекрасно понимал, почему старший брат был так очарован этой женщиной. Неведомым образом Шианна загоняла Уэйда в угол, заставляла его ревновать по-настоящему. Причем испытания лишь сближали супругов. Уэйд походил на человека, угодившего в болото, которое затягивало все глубже и глубже.
Но может быть, и он, Чад, попал в то же самое болото? Ведь он искренне восхищался этой женщиной. Так готов ли с любезной улыбкой откланяться, если Уэйд все-таки решит вернуться к жене? Или стоит побороться за то, что законно принадлежит старшему брату? Черт возьми, разумеется, он прекрасно знал, что Шианна любила не его, а Уэйда, но все же это не мешало ему страстно желать ее. Да, он желал ее, но в том не было ничего удивительного, ведь Шианна на редкость красивая женщина…
– Что происходит с Уэйдом? – неожиданно спросила Шианна, поравнявшись с Чадом. – Он ускакал так, словно за ним гнался сам дьявол. Что его тревожит? – Она окинула взглядом берег Ручья Скелетов, отмечая выбеленные дождями кости индейцев, умерших от холеры. – Неужели Уэйд стремился поскорее миновать это место погребения? Должно быть, ему здесь не по себе.
Чад едва заметно улыбнулся.
– Да, полагаю, ему очень не по себе. Но угнетает его совсем не это. Уэйд страдает и пытается убежать
