Уэйд с нетерпением ждал, когда Маманти соберет нужные травы и приготовит свое снадобье. Когда шаман приподнял голову Шианны, чтобы что-то залить ей в горло, Уэйд невольно зажмурился. И почему он позволяет индейцу это делать? Ему следовало схватить Шианну – и скакать с ней прямо… Но куда?.. В ста милях вокруг не было ни одного доктора. Ведь они находились на индейской территории.
Когда Маманти снова начал свой танец вокруг Шианны, Уэйд поспешно направился к своему коню. Все, с него достаточно! Он собирался привезти сюда повозку и устроить в ней для жены кровать. Чада с Хуаном он оставит со стадом, а сам вместе с Шианной поедет следом за ними.
На бронзовом лице индейца застыло изумление, когда он увидел, что Уэйд отвязывает коня.
– Вы оставляете свою женщину, так и не узнав, будет ли она жить или умрет?!
Уэйд пристально посмотрел на шамана, затем перевел взгляд на пепельно-серое лицо жены.
– Я вернусь, как только смогу, – пробормотал он. – Я хочу привезти сюда повозку. Если Шианна останется лежать в мокрой одежде на влажной земле, то наверняка не выживет. У вас был шанс помочь ей. Теперь моя очередь.
С этими словами Уэйд запрыгнул в седло и пустил Галаада галопом. Вскоре выяснилось, что люди Хедена разбежались, оставив стадо и все свои припасы Уэйду и команчам. Увидев, что Уэйд возвращается один, Чад несказанно удивился.
– А что с Шианной? – спросил он. – И где этот проклятый Риме?
Уэйд нахмурился и проговорил:
– Хеден сбежал. Он ведь всегда был трусом. А Шианна… Маманти пытается ее лечить. Она очень больна и не может подняться. Вы поведете стадо на север, а я поеду сзади, вместе с Шианной. Я не оставлю ее этому индейцу. Неудивительно, что от болезней вымирают целые племена. Эти суеверные команчи дают больным травы и коренья, надеясь, что сорняки излечат от болезней.
Кривая усмешка промелькнула на губах Чада.
– Но Шианна верит, что Пророк Совы обладает сверхъестественной силой. А ты что же, не веришь?
Но Уэйду было не до шуток. Не глядя на брата, он сказал:
– Соберите стадо и следуйте на север. Ты понял?
Чад молча кивнул. Уэйд же собрал все необходимое продовольствие и одеяла и, забравшись в повозку, погнал лошадь в сторону ручья. Проклятие, как ему хотелось догнать Хедена! Этот мерзавец оставил Шианну умирать, а сам отправился с остатками стада в Абилин. Но главное – чтобы Шианна осталась жива…
Увы, Шианна все еще была без сознания. После горячего спора с Маманти Уэйд подхватил жену на руки и отнес ее в повозку. Индеец пристально посмотрел на него и заявил:
– Вы берете на себя большую ответственность.
– Совершенно верно, – кивнул Уэйд. – Если индейская медицина хороша, то и от нашей ей хуже не станет.
– Если она умрет, вы умрете вместе с ней, – процедил Маманти. – Я прослежу, чтобы шайены и арапахо взяли ваш скот. Вашему брату не добраться до границы с Канзасом.
– Почему бы вам не заняться собственными женами? – проворчал Уэйд. – Оставьте Шианну в покое. Неужели вы забыли, что я побывал в гостях у Великого Духа, который живет в подземной реке? Мои целительские способности тоже чего-то стоят.
Маманти в изумлении уставился на Уэйда. В гневе он совершенно забыл о том, что тот прошел через Говорящий ручей. Индейские боги дали власть этому бледнолицему, и Пророк Совы решил не вмешиваться. Если бы он не был столь озабочен здоровьем Шианны, то сразу бы понял, что не стоит спорить с бледнолицым.
Предлагая мир, Маманти протянул Уэйду руку.
– Я оставлю вас с вашей женщиной… на какое-то время, – пробормотал он в смущении. – Но вы должны позаботиться о ней.
Вздохнув с облегчением, Уэйд пожал руку индейца.
– Я вам многим обязан, Маманти. Конечно, мы постоянно ссоримся из-за Шианны, но я вас уважаю. Без вашей помощи она, возможно, погибла бы, не выдержав издевательств Хедена.
Маманти помрачнел и, глядя Уэйду прямо в глаза, проговорил:
– Клянусь, зло не останется безнаказанным. Мои воины найдут негодяя и покажут ему, что такое индейская пытка.
– Нет, он мой, – возразил Уэйд. – Ведь Шианна – моя женщина, не так ли?
Маманти с улыбкой кивнул и запрыгнул на своего мустанга. Взглянув на Уэйда, ответил:
– Вы можете забрать этого бледнолицего себе. Но только после того, как он побывает у меня.
Весьма озадаченный ответом индейца, Уэйд смотрел ему вслед, пока он не скрылся из виду. Затем повернулся к Шианне и, склонившись над ней, осторожно прикоснулся ладонью к ее щеке.
– Не оставляй меня, дорогая, – прошептал он, прижимаясь дрожащими губами к ее губам. – За эти несколько месяцев я принес тебе столько страданий.
Она по-прежнему была без сознания, и ее губы горели огнем. Уэйд пошел к задку повозки, чтобы взять воды. Вернувшись к Шианне, он приложил к ее лбу влажную ткань. Он повторял эту процедуру снова и снова, молясь, чтобы Шианна хоть ненадолго пришла в себя и попила.
Уэйд сидел около Шианны целый день, думая о том, что напрасно вовлек ее в свою войну с Хеденом
