— Ну и где же сейчас она играет на этой дудке, позвольте вас спросить? — Кейл был вне себя от бешенства.
— Ну-у… Рип ван Винкл…
— Никогда не слышал это имя. — Он недовольно поморщился.
— Рип — художественный вымысел. Он проспал двадцать лет, а потом проснулся и поразился, как изменился мир, — терпеливо объяснил Эрлис.
— И что же здесь так изменилось, пока я спал? — удивился Кейл.
Молодой человек стал загибать пальцы:
— Во-первых, я стал маршалом. Во-вторых, Джулиус и Пирс недавно помогли Ханне купить ранчо.
От удивления Кейл открыл рот:
— Ханна решила стать королевой царства коров?
— Угу. Она купила ранчо Прайора и, в-третьих, оружейный магазин. Ханна наняла управляющим очень порядочного молодого человека и позволила бесплатно жить в комнате наверху. — Эрлис вскинул голову. — Так, что еще… Да, она сделала миссис Генсли президентом Комитета по украшению города и купила цветы, чтобы украсить улицы и площади. И последнее, она заставила отца организовать фонд для основания школы.
— Зачем ей все это?
— Потому что она собирается остаться здесь и активно заняться благоустройством города.
Кейл был потрясен. Почему Ханна решила остаться?
— Да, вам будет приятно узнать, что Скит пошел на поправку и чувствует себя намного лучше. Ханна позаботилась о нем.
В этот момент дверь отворилась, и Джулиус и Пирс с радостными криками вошли в комнату.
— Ты выглядишь намного лучше, босс, чем когда я видел тебя последний раз.
— Мы решили, что тебе понадобиться помощь, чтобы доехать до ранчо.
Кейл вскинул брови:
— А с чего вы взяли, что я собираюсь жить на ранчо?
— Мы так решили, потому что там сейчас твоя жена.
— Вы ошиблись. Я возвращаюсь в Форт-Смит, как только смогу сесть на лошадь. И Скит должен поправиться.
— Что? — Джулиус вытаращил глаза.
Кейл отставил поднос и сел на кровати, порадовавшись, что чувствует себя намного бодрее.
— Думаю, я не единственный, кто решит, что ты сошел с ума. Ты любишь Ханну, а она любит тебя. Ты работал как вол несколько лет. Пора и о себе подумать.
— Я и думаю о себе. Это моя жизнь.
Все удивленно переглянулись. Кейл стал одеваться. Он был нужен Ханне как наставник и учитель. Но теперь она более чем самостоятельная женщина. Рано или поздно все в городе узнают, кто он на самом деле, и будут избегать общения с ним. А Ханна встретит какого-нибудь мужчину с хорошими манерами, который ей больше подходит, и выйдет замуж. Он был для нее только лишь стартовым капиталом в новой жизни.
— Но ты, по крайней мере, попрощаешься с ней, прежде чем смыться?
— Мы уже попрощались прошлой… э-э… шесть дней назад.
Джулиус посмотрел на него с подозрением:
— Черт тебя подери, неужели ты не понимаешь, от чего отказываешься?
Конечно, он все понимал. Он любит Ханну и будет любить всегда. Но сам навсегда останется индейцем-полукровкой, что-то среднее между животным и человеком, которого никогда не примут в приличном обществе. Он ничего не знает и не умеет, как только стрелять и ловить бандитов. Его воспитали как воина, чтобы очистить мир от зла, которое мешает приличным гражданам.
И Джулиус ошибается. Ханна его не любит. Она просто благодарна за то, что он помог ей, и более ничего.
Звук открывшейся вновь двери заставил Кейла отвлечься от невеселых мыслей. На пороге стоял Уолтер Мэллой, которого никто не приглашал и видеть не хотел.
— Оставьте нас, — скомандовал он. — Я хочу поговорить с Элиотом наедине.
Когда мужчины вышли, он достал из кармана несколько крупных банкнотов и бросил на кровать.
— Мой ответ по-прежнему нет, Мэллой. Я останусь мужем Ханны до тех пор, пока она не потребует развода. В государственном казначействе не хватит денег, чтобы купить меня, так что не старайся.
Уолтер махнул рукой:
— Забудь о разводе. Я смирился с этим браком.
Кейл открыл рот от удивления. Этого просто не может быть!
— С каких это пор? Почему?
— С каких пор? С этой недели. Почему? Из-за той роли, которую ты сыграл в последних событиях. Моя дочь будет с тобой в безопасности. Да и твоя репутация бежит впереди тебя.
Кейл уставился на деньги, словно не понимая, что это такое, потом на Мэллоя.
— За что же вы тогда платите?
— Я хочу внука. Я не занимался Ханной, поэтому хочу искупить свою вину.
— Вы меня нанимаете, чтобы…
— Именно. В конце концов, ты законный муж моей дочери. Твоя обязанность подарить мне внуков. Я не становлюсь моложе, так что поспеши.
— Но я же полу…
Мэллой махнул рукой:
— На внуках это не сильно отразится. Они будут на четверть индейцами, на четверть французами, но они будут американцами. У них будут отменное здоровье и связи в обществе. Так как?
— Мэллой, — пробормотал Кейл, — вы расчетливый сукин сын.
— Хоть горшком назови, — с иронией усмехнулся Уолтер, — для меня главное, что моя дочь любит тебя.
Кейл посмотрел на него с сомнением.
— Это выше моего понимания, но это точно не каприз. Она могла выбрать любого, но выбрала тебя. Ты счастливчик.
— И сукин сын.
— Мы оба хороши, — усмехнулся Мэллой. — Скажи мне, Элиот, ты любишь Ханну? Только не лги!
— Да, люблю, как бы она ко мне ни относилась, — ответил он, глядя Уолтеру в глаза.
— Ну, хоть в чем-то мы схожи. Тогда иди и скажи ей об этом, иначе закончишь, как я. Если бы я знал, как сложится моя жизнь, я бы провел все время, каждую свободную минуту с Клариссой. — Было видно, как нелегко дались ему эти слова. — Если ты действительно любишь Ханну, то иди и скажи ей об этом.
Кейл не был уверен, что это хороший совет. Мэллой совсем не знает, как развивались их отношения.
Хотя, возможно, он и прав. Может быть, он просто запрещает себе надеяться на возможность любить и быть любимым.
— Иди же! — Мэллой открыл дверь.
Кейл шел по коридору и испытывал странное чувство неуверенности в собственных силах. Он никогда никому не говорил тех заветных трех слов, которые женщины хотели от него услышать. У него было такое ощущение, что он вышел на охоту безоружным.
Неужели Ханна любит его? Ему ничего не остается, как поехать на ранчо и выяснить все самому.
Ханна перевела взгляд с двух мальчиков, которых наняла для уборки двора, на всадника, приближающегося к ранчо.
Кейл… Сердце забилось часто-часто и внезапно словно остановилось. Он скакал с такой грацией, что она невольно залюбовалась им. Кейл был в белой рубашке, красиво подчеркивающей бронзовый цвет кожи, и темных бриджах, обрисовывающих мускулистые бедра.
Она должна взять себя в руки и не выдать охватившего ее волнения. Кейл не должен знать, что она
