Глава 16. Смерть ходит рядом
Фей со своими товарищами поселился у брата — слесаря единственной в городе авторемонтной мастерской. Тот жил на окраине города, в старом домишке, стоявшем на берегу реки. Дом порядком обветшал, и в нем почти не осталось жильцов. Но отсутствие удобств никого из приезжих не смутило. Рабочие навели чистоту в пустовавших комнатах, натащили травы и веток, подмели вокруг дома, протерли стекла и жили здесь веселой гурьбой.
Поздно вечером, когда мы собирались спать, мой браслет зажужжал — меня вызывала бабушка.
— Есть новость, — сказала она хмуро. — Твой дружок Рюдель украл у нас робота.
— Как это украл? Зачем? — растерянно спросил я.
На Земле никто ничего не крал уже несколько столетий — любую нужную или ненужную вещь каждый мог получить, набрав соответствующий индекс на шифраторе своего домашнего пульта.
— Как он это сделал, не знаю. А зачем? Для какой-нибудь новой пакости. Похоже, что робота вывезли на Изумрудную. К счастью, ему достался робот класса один — это просто механический слуга, сильный, но не вооруженный и с меньшей емкостью мозга. Так что ты на всякий случай посмотри там…
Фей и его друзья с удивлением слушали этот разговор. Особенно их поразило, что крохотный экран моего браслета давал большое объемное изображение, выступавшее над ним в рамке цветного тумана. Впрочем, в этот вечер им пришлось удивляться много раз. Мой рассказ о Земле, о ее бурном прошлом, о Великой революции и Всемирном Союзе Коммунистических Республик они слушали как волшебную сказку. Я показал им несколько фильмов — их запись хранилась в памяти Петровича и оттуда транслировалась через мой браслет. Мне долго не хотели верить, что Петрович — не человек. Пришлось рассказать им об устройстве роботов. Потом Петрович продемонстрировал несколько фокусов, вызвав бурный восторг. Кто-то попросил его умножить 73,891431 на 3,1415. Петрович выдал ответ через секунду, а пока его долго проверяли по бумажке, Извлек из этих чисел кубические корни. И тут я заметил, что хозяева смущенно переглянулись.
— Нас этому не учили, — смущенно сказал Фей. — Четыре действия арифметики — верх образования для большинства на планете…
Всех развеселило умение Петровича видеть затылком. Тогда я попросил погасить свет, и минут пять все по очереди в полной темноте показывали отвернувшемуся Петровичу разные предметы, а тот безошибочно называл их. Потом каждый из собравшихся долго жал Петровичу руку в знак знакомства. За разговорами, смехом и шутками никто, кроме Петровича, не услышал осторожного стука в дверь.
— Кто это может быть? — шепотом спросил Фей в сразу наступившей тишине. — Мы никого не ждем.
Это оказался Илия. Он был чем-то встревожен и попросил меня выйти с ним в другую комнату.
— Полчаса назад в конюшне был взрыв, — сказал он. — Пожар еще гасят. Все сторожа погибли. Из лошадей удалось спасти только двух, но они обгорели. Завтра тебе не на чем сражаться.
— А Росинант? — спросил я, чувствуя, что сердце у меня проваливается куда-то вниз.
— И он тоже…
— Как же это случилось? — У меня не было ни малейших сомнений, что диверсия организована Рюделем.
— Мы не знаем ничего. Взрыв был не сильный — лошади погибли в основном от огня. А люди — все… Возможно, их попросту убили.
Вид у Илии был измученный, на лице и руках виднелись царапины и ожоги. Видимо, он кинулся ко мне, не успев даже привести себя в порядок.
— Ты голоден? — спросил я. — Садись с нами ужинать. И оставайся тут до утра.
Он кивнул.
Я познакомил Илию с Феем и его друзьями. Пока Илия умывался и ел, я рассказал о происшествиях во дворце.
— Теперь у меня осталась только одна лошадь. Если что-нибудь случится и с Закатом, Рюдель станет победителем.
Немедленно несколько человек вызвались проверить, как охраняется стойло. Я попросил Петровича пойти с ними — его электронные органы могли обнаружить то, что недоступно чувствам человека. Илия утолил голод и сел в низкое кресло — он очень устал.
— Я начинаю думать, что бабушка права, предостерегая меня от рюделевского подарка, — сказал я Фею. — Меня словно подталкивают к этой лошади. Завтра решающий бой, но я с радостью бы сел на Росинанта, будь он жив…
— Но чем может быть опасен Закат? — спросил Фей. — Ведь ты уверяешь, что это отличная лошадь. Кроме того, ты уже сражался на ней. Почему ты решил, что она — от кавалера Рюделя?
— Да потому, что это лучшая лошадь на всей Изумрудной. Где мог достать такую дядюшка Теодор?
— Эти торговцы с ножами могут многое. Мы кое-что о них знаем. Они создали свое тайное братство, имеющее деньги, оружие — не только ножи, но кое-что посерьезней. Есть сведения, что они намереваются скинуть кавалеров. Лет десять назад они уже пробовали сделать это…
Я слушал Фея, и расстановка сил на Изумрудной становилась мне все яснее. Да, от законов истории никуда не денешься — они срабатывают с предельной точностью, в каком бы конце Вселенной ни происходили события.
— Что сейчас делает принцесса? — спросил я у Илии. Но беднягу сморил сон — он лежал в кресле, уронив голову на грудь и свесив на пол руку.
— Давай перейдем в другую комнату… — прошептал я, поднимаясь.
Но Фей стремглав шагнул к Илии и поднял ему голову.
На нас глянули остановившиеся глаза мертвеца.
Наверно, все, что я пытался в тот миг сделать, было нелепым и ненужным. Я стал искать у Илии пульс, пытался слушать сердце, делать искусственное дыхание… Еще никогда рядом со мной не умирали люди, и я растерялся.
Фей остановил меня.
— Как обидно, — сказал он грустно. — Я встретил человека, который мог стать другом. Но Кресту было угодно, чтобы срок его жизни истек… — Он заметил мой непонимающий взгляд и объяснил: — У нас все так умирают, достигнув сорока лет. А теперь даже раньше. Летур говорил тебе это…
Поздно ночью громкий стук поднял нас всех на ноги. Дверь распахнулась, и в комнату ворвались вооруженные люди. Последним вошел птицеголовый судья, самодовольно поводя выпученными глазами. На скуле у него красовался огромный, тщательно запудренный синяк.
— Что это значит? — спросил я хмуро. — Как ты смеешь тревожить сон кавалера?
Судья рассыпался в извинениях, а на его губах так и змеилась противная улыбка.
— Я никогда бы не осмелился… Но у меня строжайший приказ разыскать и схватить опасного преступника, покушавшегося на жизнь кавалера.
— Где ты видишь здесь преступника? — Я взглянул в мерзкую рожу судьи, и у того сразу сползла улыбка с лица. — Кто он? Говори!
— Вот… — судья ткнул рукой, показывая на Петровича. — Твой слуга напал на кавалера, изувечил его, и тот выбыл из числа Соискателей, поскольку не мог продолжать схватки. Вот ордер на его арест!
Мне все стало ясно. Я кавалер, гость принцессы, и поэтому неприкосновенен. Но если я окажу сопротивление властям, это будет прекрасный предлог, чтобы обвинить меня в чем угодно и не допустить до боя. Такого удовольствия я Рюделю не доставлю.
Я вырвал из рук судьи ордер, внимательно прочитал и передал Фею. Документ был составлен по всей форме — Фей огорченно вздохнул и развел руками.
— Хорошо, я позволю тебе выполнить свой долг, — сказал я судье. — Что будет с арестованным?
— Это решит суд, — важно заявил птицеголовый, опять приобретая уверенность. — Наши законы