Меня же почти тошнило от навязчивого запаха спелых слив.
Я влепил ему затрещину и поменялся с ним местами. Я держал горловину мешка, а он насыпал. Это оказалось неверным решением. Говард брал золото в руки и разглядывал, прежде чем бережно опустить в мешок.
-Ты, верно, желаешь остаться здесь до конца своих дней? Мне подгонять тебя пинками?
Но мой язвительный тон и угрозы не возымели результата. Пришлось снова мне заняться погрузкой золота.
Надо бы взять следующий раз с собой лопату для чистки снега. - подумал я и ужаснулся перспективе каждый год являться сюда с мешками и грузить руками золото.
Мы с Говардом отнесли по десять мешков, каждый фунтов по пятьдесят на карниз и сделали перерыв на обед. Нам переправили сухари, поджаренный бекон и жареную курицу. Пили мы только воду.
Говарда, наконец, отпустило, и он задал мучивший его вопрос
-Лорд Грегори, вы меня убьете?
Я засмеялся.
-Я верю тебе, Говард и поэтому взял сюда. Я убью тебя, если ты откроешь рот и расскажешь о сокровищнице хоть одной живой душе! Но пока твой рот на замке-ты в безопасности.
-А горцы, милорд, они не дураки и все поймут?
-Я возьму с них клятву.
К вечеру мешки были заполнены и переправлены через расшелину. Следом перебрались мы с Говардом.
Пятьдесят мешков, примерно по 50 фунтов каждый нагружены на два десятка пони. Горцы не задавали вопросов, но они понимали, что в мешках не камни и не глина. Я взял из сокровищницы едва ли сотую часть содержимого.
Обратный путь занял два дня. На ночь все мешки я приказал сложить в одну кучу.
Вечером второго дня я вернулся домой. Один мешок с золотыми монетами я отдал горцам. Они поклялись мне Эггой хранить молчание обо всем. Надеюсь, страх перед драконом и наши родственные отношения будут держать их рты на замке еще надежнее.
Почти две с половиной тысячи фунтов золота я приказал погрузить на пять повозок с высокими бортами и на следующий день мы выехали в Корнхолл.
На перевале уже шли работы-был заложен фундамент бастиона со сквозными воротами. Он перекроет проход в долину Холлилоха. Под присмотром роты алебардистов здесь работали пять сотен наемных рабочих из Корнхолла и окрестностей. В месяц им платили по четыре серебряных талера. Проект бастиона составил мессир Мадзини. Работы контролировали пять мастеров из гильдии каменщиков.
Я прошелся по стройке в сопровождении мастеров и лейтенанта Шайра. Работа кипела. К осени бастион должен быть закончен.
К вечеру я прибыл в Харперхолл. Повозки с золотом закатили в замок.
Доротея встретила меня в воротах. Радостная улыбка не сходила с ее лица.
Мы ужинали с нею вдвоем. Она выгнала слуг, и все подавала мне своими руками.
Неловко разломала курицу, перепачкав руки и рукава в жире. Потом, наливая вино в кубок, перелила и на скатерти образовалось большое красное пятно. Она то краснела, то бледнела.
Мысленно я посмеивался над нею, но внешне и не повел бровью.
-Грегори, вы завтра уедите?
-Это зависит от тебя, малышка.
Она просияла так радостно, что у меня защемило сердце. Ту ли женщину я избрал в свои жены?
После ужина, без долгих разговоров я взял графиню на руки и отнес в ее спальню. Ее руки обнимали мою шею.
На этом платье шнуровка была на груди. Не тратя времени, я извлек кинжал из ножен на поясе и разрезал шнурки одним движением. Доротея ахнула.
Я высвободил ее груди и целовал соски пока они не затвердели. Ее руки блуждали по моей голове, и я был здорово взлохмачен. Краем глаза я видел запрокинутое на подушку лицо с закрытыми глазами, приоткрытый рот и поблескивающие влажные зубки в нем.
Я лег рядом и поцелуем закрыл эти губы. Медленный, тягучий поцелуй был сладок как глоток прохладной воды в знойный полдень, как глоток воздуха уставшему пловцу, как ложка меда голодному...
Приподнимая юбку моя рука устремилась от колена выше по шелку бедра, к влажному, горячему бутону ее 'розы'. Ее рука также настойчиво скользнула вниз, быстро расстегнула пуговицу штанов и добралась до моего голодного друга, который стойкостью и крепостью был, сравним с турнирным копьем.
Копьем овладела опытная рука. Мы ласкали друг друга, но хотелось нам большего....
-Я хочу ощущать тебя всего, всей кожей, всем телом...шептала графиня.
Путаясь в одежде и смеясь, мы помогали друг другу освободиться от нее.
И вот во всех своей прелестной наготе она лежала передо мною на шелковом покрывале. Наши объятия сплелись тесно, как ничто другое в этом мире. И мы ощутили друг друга всей кожей, всем телом...
Я прожил в замке Харперов пять дней. Первые два дня мы не вылезали из постели. Радостно порхая вокруг меня как весенняя птичка, Доротея казалось, забыла обо всем.
В моих объятиях она стала бесстыдно-откровенной, и я преподал ей множество уроков из восточного трактата о любви. Эти дни мне потом вспоминались как будто пронизанные ярким золотистым светом после пасмурной непогоды.
На шестой день прибыл Сэмюель Фостер-Сэмми и разрушил наше уединение.
-Милорд, в Корнхолле волнения, подмастерья прекратили работу во всех цехах, и вышли на улицы. Бургомистр требует от нас с Крейгом подавить волнения и перевешать зачинщиков. Часть зачинщиков нами схвачена, остальные спрятались в кварталах бедноты-послать солдат туда значит устроить бойню. Многие арбалетчики и алебардисты наняты в городе и бить своих они не будут. Прикажете послать горцев?
-В чем причина волнений?
-В цехах много заказов и мастера начали набирать много подмастерий. За последний год население Корнхолла выросло на треть за счет людей пришедших с юга. У нас в городе есть работа и вы, милорд щедро за нее платите. Слухи об этом идут по всему королевству.
Цены на хлеб также выросли, но платят подмастерьям и помощникам по прежнему-два медяка в день. Коврига хлеба в Корнхолле стоит уже три медяка. Цеховые мастера имеют большую прибыль, но они жадны и простолюдины начали голодать.
-Значит, они бунтуют из-за голода?
-Милорд бунт надо подавить, но цехи должны платить за работу достаточно, чтобы люди не голодали.
-Ты, похоже, знаешь про голод не понаслышке, Сэмюэль?
-Я хлебнул его полной ложкой, милорд!
Сложив руки на груди, Доротея стояла рядом в черном платье вдовы и слушала нас.
-Графиня, я вынужден вас покинуть!
-Ты оставляешь меня ради простолюдинов?
-Нет, ради спокойствия на моих землях.
Она повернулась и вышла со слезами на глазах. Я уже садился в седло, когда она не выдержав, выбежала во двор. Доротея протянула руки и повязала на моем предплечьи свой тонкий белый шарф.
-Пусть он напоминает обо мне...
Глава 15
ЖЕНИТЬБА
