его на осведомителя.
— Толя? — произнес он достаточно громко, чтобы Доленко услышал.
Тот вздрогнул и повернулся в сторону Савельева. Увидев пистолет, направленный ему в голову, он побледнел и чуть не выронил фонарь.
— Не стреляйте! Мне сказали, что вас интересует информация о хищении изотопов на нашей фирме. Я пришел рассказать про это. Опустите пистолет! Он меня нервирует.
— Я тоже нервничаю, когда свидание назначают на кладбище, и особенно, когда те, кто приходит на свидание, неплохо вооружены.
Савельев ткнул пистолетом в горло Доленко, быстро обыскал его правой рукой и вытащил из внутреннего кармана куртки пистолет Макарова.
— Думаю, он тебе уже не понадобится.
— Но я не собирался стрелять в вас. Просто в такое время и в таком месте страшно. Вот я и захватил эту игрушку на всякий случай.
— На всякий случай ты захватил с собой еще и киллера. Он должен был убить меня? Кто заплатил тебе за это? Говори! И быстро! У меня мало времени. Если будешь молчать, останешься здесь навечно!
— Я только хотел заработать десять тысяч долларов…
— Кто обещал их тебе?
— Казарян. Он сказал, что вы расследуете случаи хищения продукции «Центра», что у вас уже есть компромат на меня и некоторых сотрудников. Когда доведете расследование до конца, нам всем крышка… Поэтому вас решили ликвидировать. Мне он приказал позвонить в управление и назначить встречу с вами здесь.
— Откуда у него такие сведения?
— У него хорошие связи в генеральной прокуратуре.
— А почему ты работаешь на него?
Доленко вздрогнул.
— Это особая история. Меня задержали в проходной при попытке вынести полкило грамма «красной ртути». Казарян помог избежать уголовного преследования, замял это дело, но взамен потребовал докладывать ему обо всем, что интересует ваше ведомство, шантажирует меня, заставляет делать незаконные записи в технологических журналах.
— Ясно. Теперь расскажи, что ты знаешь о хищении изотопов.
Анатолий помолчал, напряженно вглядываясь в лицо Савельева, а потом сдавленно заговорил:
— Всей картины я не представляю. Могу только рассказать о известных мне случаях. Например, я догадываюсь, что изредка сам Казарян подменяет приемники с качественной продукцией на приемники с браком и забирает хорошие изотопы себе. В этом месяце, девятого сентября, во время моего вечернего дежурства он забрал приемник со ста граммами изотопа осмия-187. Это количество осмия стоит несколько миллионов долларов США.
— Но ведь технологический процесс записывается в журнал.
— Правильно. Но если во время процесса происходит отключение электроэнергии, то весь продукт списывается в брак. Схема простая. В журнале запись о начале процесса делается на два-три часа позже. Можно организовать другие нарушения технологии. Самое главное, чтобы эти нарушения происходили после выемки качественного продукта. Для этого надо, чтобы за процессом наблюдал свой человек и делал в журнале необходимые записи. Остальное — дело техники.
— И часто практикуется такой способ?
— Редко. Казарян не дурак. Существуют негласные нормы на брак и Казарян старается не выходить за пределы этих норм.
— Что еще ты знаешь?
— Ну, например, что вывоз похищенной или неучтенной изотопной продукции с территории «Центра» осуществляется через заместителя директора Симоняна. Указания ему дает лично Казарян.
— Я вижу, что основные финансовые убытки государству наносит ваш директор.
— Правильно. У него и возможностей для этого больше.
— Что еще можешь сообщить, Анатолий?
— Есть интересная информация, но в обмен на нее пообещайте, что против меня не будет возбуждено уголовное преследование за ту «красную ртуть», с которой меня задержали на проходной…
— Ладно, уговорил, — буркнул Савельев. — Если ты действительно сообщишь что-то стоящее, мы не станем больше поднимать этого вопроса. Тем более, что и хищения как такового не было. Ведь ты так и не пронес этот товар через проходную?
— Нет.
— Рассказывай, что еще тебе известно.
Доленко окинул кладбище тревожным взглядом, но сообразил, что за стрекотанием дождя его вряд ли кто услышит.
— На складе готовой продукции организован подпольный цех по производству изотопов. Из купленного по дешевке сырья на государственном оборудовании по отработанным технологиям производятся расщепляющиеся материалы и редкоземельные металлы. Эта неучтенная продукция и является основным источником дохода для нашего директора и его людей.
— Ты, Анатолий, здорово ненавидишь его.
— Это правда. А кто его любит-то? Это подонок, проходимец и шантажист. Запросто замочить может. Не сам, конечно, а руками своих бандитов. Говорят, смерть Палагина — это его рук дело. А сейчас по изобретеной им технологии собираются выпускать продукцию в подпольном цехе. Уже и оборудование новое установили.
— Какое оборудование? Что ты мелешь?
— То, которое нужно для производства изотопов.
— Ты не врешь? Смотри, если что… Из-под земли достану.
— Мне нет смысла врать… Наоборот, я ищу у вас защиты от Казаряна и его банды. А насчет Палагина можете поговорить с инженером «Центра» Наташей Васильковой. По-моему, ей что-то известно. Она была вместе с Юркой на вечеринке у Симоняна. После этого Юрка умер.
— Твои сведения верны?
— На все сто процентов. Но, если Казарян узнает о нашем разговоре, я покойник.
В отделе производства и сбыта изотопной продукции было пустынно. Старший инженер Доленко в задумчивости просматривал реферативный журнал, думая о предстоящем разговоре с Казаряном, понимая, что он будет нелегким. Ведь задания шефа он не выполнил. Как объяснить ему этот прокол?
Доленко постоянно возвращался мыслями к событиям, которые произошли позавчера вечером, когда попытка ликвидировать Савельева закончилась так неудачно.
В три часа дня его размышления прервал телефонный звонок. Инженер поднял трубку.
— Да?
— Анатолий Александрович? — раздался в трубке голос секретарши Казаряна. — Станислав Арташесович просит вас срочно зайти.
— Понял. Буду через пять минут.
Когда он открыл дверь кабинета и вошел, Казарян сидел за столом и, широко открывая рот, зевал. Доленко подошел к столу. На первый взгляд Казарян выглядел совсем как обычно, и только приблизившись, инженер заметил глубокие борозды на его лице, усталые напряженные глаза…
— Садись, Анатолий, — сказал директор и закурил, предложив инженеру сделать тоже самое. Тот покачал головой.
Некоторое время директор молча курил. Доленко терпеливо ждал. Потом Казарян сказал:
— Я слышал, у тебя была встреча с Савельевым?
— Была, Станислав Арташесович.
— А почему он до сих пор жив? Я же дал тебе в помощь Соломатина. Он отличный стрелок. Вы что, не смогли справиться с одним человеком?
