Темная сила

подчиниться, предоставить себя его заботе.

Слабые всхлипывания, вырывающиеся из ее груди, разрывали душу Грегори на части. Страсть сотрясала тело девушки.

Карпатец крепко сжимал ее бьющееся в наслаждении тело. Он притянул Саванну к себе, стремясь быть к ней как можно ближе. Его мышцы покрылись потом. Жар соития поглотил их.

Она чувствовала силу его желания, разрывающего сердце.

– Прости, Грегори, – мягко сказала Саванна, спрятав лицо на его груди.

Мужчина поднес к лицу прядь ее волос цвета черного дерева, вдохнул их аромат.

– Тебе не за что извиняться, ma petite.

Девушка положила ему на грудь руку, в которой все еще сжимала алмазы.

– Ты думаешь, я не понимаю, о чем говорит твое тело? Не чувствую, что тебе тяжело? Что ты пытаешься оградить меня от своих темных мыслей? Я не могу измениться, даже ради тебя. Я знаю, что подвожу тебя.

На губах Древнейшего расцвела улыбка.

– Я никогда не просил тебя меняться. Мне не хотелось бы этого. Ты забываешь о том, что я знаю тебя лучше, чем кто-либо другой на этом свете. Я знаю, как обращаться с тобой.

Девушка повернулась к нему, и он увидел предостережение, вспыхнувшее в синих глазах.

– Ты такой высокомерный, Грегори, что мне хочется чем-нибудь в тебя швырнуть. Ты слышишь, что говоришь? Обращаться со мной? Ха! Я говорю, что мне жаль тебя подводить, а ты ведешь себя, как рабовладелец! Тебя совсем не оправдывает тот факт, что ты родился тысячелетие назад, когда к женщинам относились как к вещам.

– К карпатским женщинам никогда не относились как к вещам, – мягко поправил он. – Наш народ вымирает. Дети редко выживают, и женщин, с которыми можно связать жизнь, осталось так мало, что большинство мужчин, проведя столетия в одиночестве, погибают от внутренней пустоты. Наши женщины – самое драгоценное сокровище, их охраняют, холят и лелеют.

– Грегори, – Саванна сжимала в кулаке алмазы своих слез, как будто они были символом чего-то очень важного, – давай постараемся лучше понять друг друга, чтобы мы могли, по крайней мере, мирно сосуществовать вместе. – Ее тело все еще дрожало, лишь взгляд Грегори согревал ее. Девушке вдруг захотелось прикоснуться к его темным бровям.

Древнейший вновь вдохнул аромат шелковистых волос, лаская рукой спину строптивой возлюбленной. Ему особенно нравилось место, где ее тонкая талия переходила в бедра.

– Понять друг друга? – пробормотал он рассеянно, его мысли явно были сосредоточены на чем-то другом, гораздо более волнующем.

Нотка веселья в его голосе вызвала раздражение у Саванны. Она толкнула Грегори в грудь, но он не сдвинулся с места, удерживая ее рукой. Она еще раз толкнула его.

– Забудь об этом.

Он склонился к ее шее, чтобы ощутить, как кровь толчками бьется в венах.

– Я внимаю каждому твоему слову, ma petite, – пробормотал мужчина, теряя голову от ее податливости, от ее запаха. Он хотел ее всеми фибрами души, каждой клеткой тела. – Если хочешь, я могу слово в слово повторить все, что ты сказала.

Когда в крови разгорится пожар, у них не останется выбора. Зов крови будет таким сильным, что она не сможет его игнорировать. Темный будет легко проникать в мысли молодой карпатки – ментальная связь между ними будет крепка вне зависимости от разделяющего их пространства. Они всегда будут необходимы друг другу.

Грегори вдохнул в себя ее соблазнительный аромат. Саванна пробудила в нем, привыкшем к эмоциональной пустоте, потрясающе глубокие чувства. Эта женщина могла изменить жизнь Темного.

Карпатец знал, что испытывает любимая женщина. Саванна тянулась к нему, готова была при необходимости защищать Грегори от него самого, но желания заниматься с ним любовью у нее не было. Темный заставил свою женщину бояться естественного акта любви – эта мысль убивала его.

– Ты не слушаешь, – извивалась Саванна, пытаясь ускользнуть. – Ты пытаешься соблазнить меня, – негодовала она.

Карпатец поднял руку, с вожделением глядя на прекрасные черты.

– Да, пытаюсь. И как, у меня получается? – Его дразнящий голос обезоруживал девушку. Пальцами Грегори нежно ласкал шею возлюбленной. Ей казалось, что кожу обжигают языки пламени.

Саванна не сдержала улыбки.

– Нет, не получается, – солгала она. Один его вид заставлял гореть от желания.

Мужчина коснулся губами ее губ и почувствовал, что ее сердце в ответ готово выпрыгнуть из груди.

– Ты уверена? Я многому научился за эти столетия. Заниматься любовью – тоже искусство.

Теперь Грегори пользовался своими чарами в открытую, пустив в ход все возможные приемы. В легких прикосновениях губ было что-то магическое. Саванна взглянула на карпатца огромными синими глазами, в которых плясали искорки смеха.

– Искусство? Ты так это называешь? Мне кажется, я знаю более подходящее слово.

Он поднял голову, его глаза светились серебром.

– Ты многого не знаешь. Наш первый раз был пародией, воспоминания о нем и во мне вызывают отвращение. Это был не я, Саванна; это был вселившийся в меня монстр. – Голос был полон раскаяния.

Девушка вздернула подбородок, не желая, чтобы Грегори чувствовал себя виноватым.

– Ты многого обо мне не знаешь. Один мужчина был от меня без ума. – Она старалась выглядеть искушенной. – Совершенно без ума.

Грегори рассмеялся, Саванна кожей ощутила тепло его дыхания.

– Не о том ли пижоне с оранжевыми волосами ты говоришь? Дракон… как его там? – Его губы коснулись ее пульса и скользнули к уху.

У карпатки перехватило дыхание, она с удивлением взглянула в глаза Грегори.

– Откуда ты знаешь? Я встречалась с ним в прошлом году.

Рука заскользила по плечу девушки, чтобы наконец завладеть грудью.

– Он носил высокие ботинки и разъезжал на «харлее».

Дыхание мужчины участилось, когда он ощутил в ладони тяжесть женской груди и стал поглаживать большим пальцем сосок, пока тот не отвердел. Саванну обдало жаром, но раны на теле все же напоминали, к чему могут привести ласки Грегори.

– Как ты узнал о Драконе? – спросила она, скорее чтобы отвлечься самой, нежели отвлечь его: по поводу последнего Саванна больше не питала иллюзий. И как только ему удавалось вызывать желание в женщине, которая так сильно боялась заняться сексом?

– Заняться любовью, – хрипло поправил Грегори, в очередной раз выдавая легкость, с которой мог читать ее мысли. – Я отвечу на твой вопрос: я живу в тебе. Я знаю их всех. Каждого. Тот рыжий был единственным, кого тебе хотелось поцеловать.

Губы Грегори коснулись ее губ, уговаривая, дразня. Девушка не могла дышать, думать, только чувствовала, что поднимается над землей… Широкие плечи, сильные руки, упругое тело и безупречный рот сводили с ума.

Когда Грегори поднял голову, она чуть было не притянула его к себе, а он с вожделением смотрел в подернутые дымкой желания глаза, на прекрасные губы, от которых оторвался лишь секунду назад…

– Ты не представляешь, как ты красива, топ petit amour, как прекрасна твоя душа.

– Похоже, ты пытаешься меня околдовать. О чем мы говорили? – спросила Саванна, прикасаясь к волевому подбородку карпатца.

Грегори улыбнулся.

– О поцелуях. А точнее, о твоем желании поцеловать того имбицила с оранжевой бородой.

– Я хотела целоваться с каждым из них, – солгала она с возмущенным видом.

– Нет, не хотела, просто надеялась, что этот глупый щеголь навсегда сотрет мой вкус с твоих губ. – Он погладил волосы, осыпал поцелуями тонкую линию ее подбородка. – Насколько я помню, у него возникали