– Давайте лучше поедим, иначе все остынет.
– Сейчас накрою на стол, – заволновалась хозяйка, выходя из комнаты.
Таннер вежливо пропустил Кару вперед, и она вдруг почувствовала, как его ладонь стиснула ее ягодицу.
– Ты действительно немного успокоилась или просто не хочешь волновать Эмили? – спросил он.
Она застыла на месте и от неожиданно фривольного жеста, и от вопроса.
– Со мной все в порядке. Я, конечно, не в восторге от случившегося за прошедшие сорок восемь часов, но уже начала воспринимать это как неизбежное зло.
– Я потолковал с Филом Уолленом.
– Я не хотела бы вмешивать кого-то еще. Дело слишком личное. Мне и так кажется, что меня вывернули наизнанку: в полиции терзали несколько часов, ты донимаешь своими расспросами. Не хватало еще, чтобы и Уоллен копался в этом.
Таннер упрямо сжал губы и пристально уставился на нее. Кара невольно обратила внимание на то, какие у него потрясающие глаза: такая синева бывает только у южного неба. Досадно, что подобные глаза достались мужчине, а не женщине.
– Будь по-твоему. Хотя мне показалось, что украденные драгоценности стоят того, чтобы плюнуть на свои принципы и ослиное упрямство.
– Да, они того и стоят. Даже не из-за их цены, а как память о бабушке с дедушкой… – Кара замолчала.
– Идем есть. За обедом расскажешь, чем так необыкновенны твои украшения.
– Вот прицепился, – буркнула Кара.
– Извини, не расслышал. – Он властно подхватил ее под руку и повел в столовую.
– Эмили утверждает, что ты и дома ведешь себя как босс. Но она забыла о твоей хватке, как у питбуля: если уж схватил, то не выпустишь.
Увидев стол, на котором сверкали хрустальные фужеры, горели свечи и поблескивал китайский фарфор, Кара обомлела.
– К чему такая роскошь? – смутилась она.
– Мне это доставляет удовольствие, – возразила Эмили. – И поднимает настроение. Сейчас увидите, что привез мой братец, и тогда поймете.
– Я даже не подозревала, что так проголодалась. – Каролина села и расправила на коленях льняную салфетку.
– Вина?
– Да, пожалуйста.
С интересом наблюдая, как Таннер наливал вино, она вдруг сообразила, что никогда не видела его в неформальной, особенно в домашней обстановке и воспринимала его только в качестве партнера по бизнесу.
– Ну вот. – Таннер устроился за столом и пригубил вино. – Теперь расскажи нам о драгоценностях.
– Тогда вам следует набраться терпения и узнать кое-что о моей семье. Иначе не понять. Украшения дорогие сами по себе, но мне важно найти их по другой причине.
– Ого! Кажется, сейчас я получу отличный материал для следующего детектива, – оживилась Эмили. – Как вам такое название: «Украденные драгоценности»?
Таннер укоризненно посмотрел на сестру:
– Эм, сейчас не до шуток! Ты отвлекаешь Кару, и мне снова придется вытягивать из нее каждое слово клещами.
– Извините. – Но в голосе Эмили не чувствовалось раскаяния. – Продолжайте, Кара.
– Моей бабушке посчастливилось бежать из Польши во время войны. Ее семья владела там огромным состоянием. Им удалось добраться сюда, хотя очень многие ценности пришлось продать или отдать в качестве взятки, но кое-что сохранилось и попало ко мне.
– Насколько они старинные и ценные? В пределах какой суммы?
– Трем вещам больше ста лет. Настоящий антиквариат. Слава Богу, мне хватило ума их застраховать.
Таннер восхищенно поднял брови, и Кара, оправдываясь за свое необычное здравомыслие, пробормотала:
– А то слишком шикарная добыча для взломщика или взломщиков.
Брат и сестра кивнули.
– Драгоценности попали ко мне несколько лет назад, после смерти моего отца. Со мной связался бабушкин адвокат, поскольку мои родители развелись, когда я была двухлетним ребенком. С тех пор я ни разу не видела ни отца, ни бабушки с дедом.
– Ужасно, – сочувственно вздохнула Эмили.
– А у тебя есть братья и сестры? – поинтересовался Таннер.
– Не было, пока мама снова не вышла замуж.
– Ну и как твоя новая семья? Вы ладите?
– Очень даже неплохо. Только вот о Хиллиардах никто не вспоминал. В детстве меня совершенно не трогало, что у меня другая фамилия. Правда, мы никогда и не были настолько близки, как это, кажется, принято в вашем семействе.
– Это так и есть, – поправил ее Таннер.
– Да, да, – подтвердила Эмили. – Даже кузены поддерживают эту традицию. Мы все так привыкли. Наш дедушка свернул бы горы, если бы они мешали нам быть вместе.
– В общем, когда умер мой отец, я почувствовала, что обязана познакомиться с бабушкой. Как выяснилось, меня и Каролиной-то назвали в ее честь.
– Правда? – удивилась Эмили.
– Она показала мне кучу фотографий. Я даже похожа на нее. Кстати, на одном из украденных медальонов ее миниатюра. Она там совсем молодая…
– Копия осталась? – спросил практичный Таннер.
– У меня есть снимок. Но та миниатюра нечто совершенно особое. Дедушка заказал медальон чуть раньше, но подарил его точно в тот день, когда родилась я. – Кара замолчала, пытаясь справиться с рыданием. – Тогда все были очень счастливы, и дедушка положил начало традиции отмечать наиболее важные события в жизни бабули драгоценностями, поэтому к концу жизни у нее собралась внушительная коллекция. Она захотела, чтобы все перешло ко мне, поскольку мы оказались очень похожими друг на друга. Не только внешне, но и по темпераменту. Я провела с ней шесть недель, когда она лежала при смерти.
– Кара, мы сделаем все, чтобы отыскать эти драгоценности.
Увидев его полное решимости лицо, Кара поняла, что Таннер понял силу охватившего ее отчаяния.
– Спасибо. – Она заставила себя улыбнуться. – Вы оба старались взбодрить меня, почему же мы опять такие мрачные?
Пока Эмили щебетала про отличную еду, пытаясь отвлечь ее от грустных мыслей, Таннер не спускал с нее глаз, а Кара делала вид, что внимательно слушает Эм, и улыбалась Таннеру, мысленно посылая его к черту. Наконец она не выдержала:
– Умоляю, прекрати рассматривать меня, словно неизвестного микроба! Ты выводишь меня из равновесия.
– Еще вина? – Безо всякого смущения Таннер принес вторую бутылку.
Даже его походка была уверенной и элегантной, как и подобает мужчине, воспитанному в лучших традициях. Каролина могла лишь позавидовать его непринужденности и самообладанию. Он чувствовал себя раскованным и свободным, ему не нужно было играть роль хозяина процветающей адвокатской конторы. Сегодня он был самим собой, может, просто играл – весьма талантливо – роль ее друга вместо обычной роли партнера по бизнесу.
Глава 2
Кара воткнула последнюю шпильку в строгий узел на затылке, который считала наиболее
