…Девитт оторвался от нее резко и внезапно. Джемма конвульсивно дернулась и вздохнула. Его руки удерживали ее в вертикальном положении. Отпусти ее сейчас Девитт — она грохнется прямо на Пол, ибо ноги у нее — ватные.
Но Марк ее не отпускал. Держал с прежней силой и прижимался к ней всем телом. Она слышала, как громко стучит его сердце. Ее собственное почти не билось, слабо трепыхалось где-то внизу, жалкий испуганный комочек.
Мир она не видела, но — чувствовала. Ее подрагивающие чуткие ноздри уловили аромат, что исходил от кожи Марка Девитта. Какое-то особенное смешение запахов, слившихся в единый — резкий, особенный, дурманящий.
Марк вновь наклонился над ней, ослабленной и несопротивляющейся, извилисто пробежал губами по запрокинутой тонкой шейке, добрался до ушка и шепнул в него:
— Надеюсь, мисс Торрел, теперь вы очень хорошо уяснили схему нашего сотрудничества: или вы работаете на меня, или лежите подо мной…
4
Может, не идти?
Туда?
Джемма с тоской смотрела на высотное офисное здание — место ее проклятой работы. Она сознательно опоздала на пятнадцать минут, и была готова опоздать еще на целую вечность.
Ноги туда не шли. Они топтались на месте, грозя продавить мягкий от жары асфальт тонкими каблучками.
Что он с ней вчера сделал? Поцеловал?
Боже, неужели все это происходит с ней? Наяву? Почему Девитт мстит ей подобным образом вместо того, чтобы уволить, как он уволил Джереми, — без всякой жалости и с волчьим билетом вместо рекомендаций?
Ей ни в каком кошмаре не могло бы привидеться, что мистер-небожитель Марк Девитт начнет ее агрессивно домогаться. Ее! Обычно бывает наоборот — леди всех мастей и окрасок настойчиво домогаются Марка Девитта, а он лишь придирчиво избирает или же ловко скрывается от самых настойчивых алчно- очаровательных прилипал, прикрываясь, кстати, Джеммой Торрел.
Она вздохнула. Ноги, наконец, сдвинулись с места и медленно-медленно зашагали по направлению к зеркальному входу…
…Войдя, Джемма обвела глазами свой кабинетик. Она потихоньку начинала его ненавидеть, до последней канцелярской скрепочки. И жалюзи она тут ненавидит, и стул крутящийся, и монитор, заклеенный радостными наклейками и…
…коммутатор! Который надрывался как ненормальный.
— Да, — со злостью глядя на противный аппарат, прошипела Джемма.
— Доброе утро, мисс Торрел, — в кабинет вторгся задушевный голос босса, заполнил все солнечное пространство. — Вам известно, что вы опоздали?
— Известно.
— Будьте любезны объяснить причину вашего опоздания.
— Не буду.
— Ясно, — усмехнулся коммутатор. — Тогда кофе, пожалуйста. Для меня одного.
— Всенепременно.
…А вот и кофе. А вот и Джемма.
Девитт оторвался от бумаг, чтобы выразительно улыбнуться вошедшей с подносом Джемме. Мисс Торрел сегодня выглядела как занудная скучная секретарша. Она перестала носить короткие юбки. Она посмела явиться в широких брюках! Безобразие! Он непременно издаст специальное распоряжение насчет ее одежды вообще и длины ее юбок в частности. На две ладони (его) выше колена! А может быть, лучше на три?
— Ставьте сюда, — кивнул Марк, с наслаждением решая, на две или на три ладони выше должны быть юбки у мисс Торрел.
Синие глазищи ярко полыхнули. В них пронеслись ослепительные хвостатые кометы. Девитт почувствовал, как от этого завораживающего ведьминского взгляда в нем убыстряется кровь. Ай да Джемма! Она даже не подозревает, насколько опасны ее взгляды. Для нее самой…
— Сначала вы, мисс Торрел. — Девитт кивнул на кофе.
— То есть? — Джемма не поняла и оторопела.
— Продегустируйте ваш напиток, прежде чем я сделаю глоток.
— Вы боитесь, что я вас отравлю? — Джемма приподняла подбородок.
— Как знать, как знать, — уклончиво отозвался Девитт, наслаждаясь фантастическим синим блеском в ее глазах.
Джемма демонстративно фыркнула и, взяв чашечку, сделала большой глоток. Лицо ее не изменилось, и глаза не увеличились. Не закашлялась и не поперхнулась.
— Ну и как? — вопросительно приподнял бровь Марк.
— Восхитительно, — улыбнулась Джемма, ставя чашку обратно на поднос. — Лучшего кофе я еще не варила.
— Хорошо. Тогда можете идти. Спасибо за расторопность. А за опоздание отчитаетесь в письменном виде.
Джемма пропала из его кабинета, а он взялся за кофе. И… выплюнул его прямо на переработанный и заново отпечатанный отчет о проделанной работе отдела маркетинга «Меандра».
… Дверь ее кабинета с грохотом распахнулась. Джемма сидела за столом и скрепляла степлером документы. И даже не вздрогнула, когда Девитт ворвался к ней.
— Что было в кофе? — прошипел президент, закрывая дверь и прислоняясь к ней спиной.
— Соль, сода, перец чили, приправа карри, трава полыни и еще что-то. — Джемма невозмутимо вскинула глаза к потолку, как бы вспоминая. — Ах, да, яблочный уксус. Все — в равных пропорциях.
Раздался металлический щелчок. Ее глаза метнулись на звук — это Девитт запер кабинет на внутреннюю задвижку. Затем он шагнул к ее столу и одним движением смахнул с него все документы и принадлежности.
Потом сдернул Джемму с места как куклу, опрокинул на стол и, навалившись сверху, прижал спиной к прохладной столешнице. Джемма гулко стукнулась затылком, и на миг в глазах все померкло. А дальше она собралась закричать, но у нее не получилось: озверевший Девитт запечатал ей рот своим ртом.
Джемме ничего не осталось, как умереть. И она умерла. Ее смерть была мгновенной — pa-аз, и она полетела куда-то вниз, освободившись от тела, слабеющего в объятьях Девитта. И поскольку мисс Джемма Торрел при жизни не была послушной девочкой, то она явно падала в ад, и адский огонь опалил все ее существо…
А потом она воскресла. Задыхающаяся и изнемогающая, распластанная на офисном столе. Блузка ее была расстегнута наполовину, открывая кружевной лифчик. Губы, вспухшие и истерзанные, жутко саднили. Казалось, туда прилила вся кровь из вен и артерий.
Девитт по-прежнему держал ее за руки. Она смотрела на него и будто бы не узнавала. Синие глаза были мутными.
