Эйоли высвободил из-под плащей одну руку, чтобы коснуться лба и груди.
— Иди, мой принц. Спасай свою столицу.
Сразу за рощей они увидели большой хутор. Низкая каменная стена окружала его, а ворота были распахнуты настежь.
— Осторожнее, мальчики, — пробормотал Фарин.
Но на хуторе никого не оказалось. Двери амбара были открыты, загон пуст.
— Потроха Билайри! — воскликнул Ки, выходя из амбара с пустыми руками. — Они, должно быть, предпочли все утащить с собой, лишь бы не оставлять врагу.
Фарин вздохнул.
— Что ж, придется идти дальше.
Они как раз подошли к воротам, когда вдруг услышали громкий, сильный вой ветра.
Тобин удивленно оглянулся по сторонам. Ночь была тихой, лишь изредка проносились порывы легкого ветерка.
Звук усилился — и вдруг резко оборвался, и в то же мгновение нечто большое и темное возникло прямо из воздуха не более чем в десяти футах от того места, где они стояли; оно качалось и подпрыгивало, пока наконец не ударилось о большое корыто для воды и не упало.
Тобин шагнул было на звук, но Фарин удержал его на месте. Ки и Лисичка осторожно приблизились к непонятному явлению, держа в руках обнаженные мечи.
— Я думаю, это человек! — крикнул Лисичка, оглянувшись на Тобина.
— Да, и он живой! — добавил Ки.
— Волшебник? — спросил Тобин.
— А то и похуже что-нибудь, — пробормотал Фарин, шагая вперед и закрывая собой Тобина.
Странный путешественник медленно поднялся на колени, держа обе руки на виду, чтобы все видели: он не вооружен. Ки удивленно вскрикнул:
— Тобин, да это Аркониэль!
— Великая Четверка, сегодня у нас что, дождь из волшебников? — проворчал Фарин.
Тобин подбежал к Аркониэлю и помог ему подняться. Вместо своего обычного плаща с капюшоном Аркониэль был одет в длинную пастушескую рубаху из овечьей шерсти и войлочную шляпу, глубоко натянутую на голову и подвязанную шарфом. Кожаные рукавицы закрывали его руки почти до локтей. Он дышал с трудом и дрожал, как в лихорадке.
— Как ты сюда попал? — спросил Тобин.
Аркониэль схватился за плечо Тобина, все еще плохо держась на ногах.
— Это те чары, которые я сам придумал. Они еще не слишком совершенны, но, похоже, я добрался на место целиком, с руками и ногами.
— Ты что, рассчитывал на плохую погоду? — спросил Ки, рассматривая нелепую шляпу.
— Нет, ожидал тяжелой дороги. Я же говорю, чары пока не слишком хорошо работают. Я вообще не был уверен, что доберусь без повреждений. — Аркониэль стащил рукавицу с левой руки и показал им покалеченное запястье. — Я его сломал в тот день, когда приехал в замок, помнишь? — Он зубами стащил правую перчатку и развязал шарф, удерживавший на месте его шляпу.
— Но как ты нашел нас? — спросил Фарин.
— За это спасибо Айе и Эйоли. Они прислали мне весть. Тобин, я уверен, тебе понадобится вот это. — Сняв шляпу, Аркониэль вытряхнул из нее старую куклу Тобина. — И не забудь ее снова где- нибудь.
Тобин спрятал куклу под рубаху под изумленным взглядом Лисички.
— Ты можешь идти?
Аркониэль выпрямился и поправил одежду.
— Да, я просто потерял чувство направления, я уже второй раз за ночь вот так перемещаюсь. Не могу сказать, что готов пожелать другим испытать такое. — Он осмотрелся. — Лошадей нет?
— Нет, — сказал Фарин. — А у тебя вряд ли найдутся подходящие чары для такого случая, да?
Аркониэль подмигнул ему. Достав из-под рубахи хрустальную волшебную палочку, он начертил в воздухе некую фигуру из красного света, потом сунул в рот два пальца и пронзительно свистнул.
— Сейчас прибегут.
Ки и Лисичка снова отправились в амбар за упряжью. К тому времени, когда они вернулись с седлами, на дороге уже слышался стук копыт; в их сторону галопом мчались кони. Еще несколько минут — и десять лошадей ворвались во двор хутора и остановились вокруг Аркониэля, обнюхивая его рубаху.
— А ты стал куда более полезным парнем за то время, что я тебя не видел, — расхохотался Фарин.
— Спасибо. Я несколько лет тренировался.
Пока другие седлали лошадей, Аркониэль отвел Тобина в сторону.
— Думаю, ты понимаешь, что все это значит?
Тобин кивнул.
— Хорошо. Будет гораздо лучше, если и твои друзья это поймут.
— Фарин уже знает.
— Ты ему рассказал?
— Нет, Лхел.
Аркониэль схватил Тобина за плечо здоровой рукой.
— Ты ее видел! Где она?
— Я ее не видел. Она явилась к Фарину, только как-то… вроде призрака, но как живая. Видение, в общем.
Аркониэль сразу сник, и Тобин увидел в его глазах глубокое разочарование.
— Она ушла в дни Сакора. Я искал ее, когда вернулся в замок за куклой, но она исчезла бесследно.
— Ты хочешь сказать, это не Лхел забрала куклу у моей матери?
— Нет. Я нашел ее в башне. Но кто-то поднимался туда до меня. Один из столов был починен, и с дюжину или больше кукол твоей матери сложены на нем. Ты их помнишь? Мальчики без ртов… И твоя кукла была среди них. Как будто кто-то знал, что я за ней приду.
— Может, это Нари?
— Дверь башни была заперта, а ключ я сам выбросил в реку много лет назад. Это могла быть Лхел, но… Ну, я думаю, твоя мать знала, что кукла тебе понадобится.
Тобин покачал головой:
— Или что она понадобится Брату.
— Что ты хочешь сказать?
— Она всегда любила его, не меня. — Тобин сквозь рубаху сжал куклу. — Она сделала ее, чтобы удержать Брата при себе. Постоянно носила ее с собой, чтобы он был рядом. Она любила его.
— Нет, Тобин. Лхел велела ей сделать эту куклу. Это был единственный способ справиться с Братом после… после его смерти. Лхел помогла ей и вложила в куклу особую магию, чтобы сдерживать Брага. Это могло дать твоей матери небольшое успокоение, но это не было любовью.
— Тебя там не было, ты не знаешь! Ты не видел, какой она была. Она всегда думала только о нем. Я ей никогда не был нужен.
Искренняя боль вспыхнула в глазах Аркониэля.
— Ох, Тобин… Ты не виноват, и она тоже. Просто так уж сложилось…
— А кто виноват? Почему она так обращалась со мной лишь из-за того, что он родился мертвым?
Аркониэль хотел что-то сказать, потом отвернулся. Тобин схватил его за рукав.
— В чем дело?
— Ни в чем. Все это в далеком прошлом. А сейчас ты должен добраться до Атийона. Будет безопаснее, если ты объявишь о себе там.
— Но как? Лхел ведь там не будет, чтобы разорвать связь.
— Она меня научила, как это сделать. Это очень просто. Разорви шнурок, который она сплела из
