Гаролу подняться и обнял за плечи, поддерживая. Гарол энергично растирал шею, па лице его отразилось недоумение.
Наступил черед Тобина. Он немного нервничал: ему очень не понравился взгляд, которым Албен обменялся с Урманисом, занимая позицию. К тому же, при всей своей нелюбви к Албену, Тобин знал, что его нельзя недооценивать. Сильный и коварный противник, Албен был способен на все ради победы. Подвигав плечами и руками, чтобы тяжелая кольчуга села плотнее, Тобин шагнул вперед.
Когда они отсалютовали королю, Албен встал в оборонительную позу и ждал, вынуждая Тобина либо делать первый выпад, либо опозориться на весь свет. Это была хорошо рассчитанная стратегия, и Тобин едва не пропустил удар в живот, когда Албен прыгнул в сторону. Он потерял равновесие, и Албен тут же воспользовался преимуществом, нанеся серию боковых ударов. Тобин отступал и уклонялся, но все же получил звонкий удар по макушке шлема и едва не упал на колени. Он взял себя в руки как раз вовремя и успел нанести ответный удар сбоку: острие его меча коснулось лица Албена, скользнув от нижнего края шлема по щеке и оставив заметный след.
Албен выругался и с удвоенным рвением бросился в атаку, но кровь Тобина тоже вскипала от ярости. Он не позволит опозорить себя на глазах у короля, да еще в своем собственном доме.
— За Атийон! — крикнул он и услышал, как его клич оглушительным эхом повторился за столами внизу.
Дворцовые собаки, сидевшие на цепях в дальнем конце холла, залаяли и завыли, придя в восторг от крика хозяев. Поднявшийся в зале шум словно наполнил Тобина огнем. Меч в руках казался легким, как сухой прут.
С этой минуты он слышал лишь звон стали и тяжелое дыхание своего противника, когда они кружили на пространстве между столами, трудясь, как молотильщики на уборке зерна, и пот заливал их глаза, а тупики под кольчугами промокли насквозь.
В надежде заставить Албена сделать роковую ошибку Тобин отступил назад — но под ногу что-то подвернулось, и он упал на спину. В то же мгновение Албен навис над ним. Тобин по-прежнему держал меч в руке, но Албен наступил ему на запястье и поднял меч, намереваясь нанести последний удар. Прижатый к полу, Тобин видел, что Албен не развернул меч; если он ударит вот так, острием, то наверняка сломает ему кости, а то и случится что-нибудь похуже.
Вдруг из-под стола с громким шипением и мяуканьем выскочили две полосатые кошки и промчались точно между ногами Албена. Ошеломленный, он покачнулся — и этого мгновения хватило Тобину для того, чтобы высвободить руку и взмахнуть мечом, целясь в лицо противнику; острие меча лишь на дюйм не достало до левого глаза Албена. Албен раскинул руки, стараясь уклониться от удара, и Тобин тут же одной ногой зацепил ноги Албена и свалил его. Албен упал на спину, и Тобин извернулся и оседлал его, широко раздвинув ноги. Мечом сбросив с Албена шлем, он прижал деревянное лезвие к горлу противника.
Албен с бешеной злобой смотрел на принца, глаза его сверкали.
«За что он меня так ненавидит?» — недоуменно подумал Тобин.
Подбежал Ки с другими компаньонами, они подняли его на ноги и принялись колотить по спине. Урманис и Маго хотели помочь Албену встать, но тот оттолкнул их. Насмешливо отсалютовав Тобину, он неторопливо вернулся к своему столу.
Оглянувшись, Тобин вдруг заметил Рингтэйла, кот с невинным видом умывался под главным столом.
— Недурно! — воскликнул король. — Великое Пламя, не солгал Порион! Вы и вправду так хороши?
Отстегнув золотую брошь, скреплявшую ворот его туники, он бросил ее Ки. Изумленный мальчик поймал брошь, потом прижал ее к сердцу и опустился на одно колено. Тобину король подарил свой кинжал с золотой рукояткой.
— Ну а теперь посмотрим на остальных. Корин и Калиэль, вы первые. Покажите, что не забыли моих уроков.
Конечно, Корин выиграл схватку. Тобин готов был поклясться, что по крайней мере однажды Калиэль не довел до конца атаку, позволив Корину нанести ответный удар. Остальные мальчики дрались всерьез, и Лута заработал особую похвалу тем, что выиграл схватку с Квирионом, несмотря на сломанный в первой же атаке мизинец. Тобин сражался еще раз, с Никидесом, и позволил другу нанести несколько хороших ударов, прежде чем обезоружил его.
После окончания турнира Эриус приветствовал бойцов, подняв в их честь кубок.
— Вы все показали себя прекрасными воинами! Сейчас пленимарцы дали нам передохнуть, но есть еще пираты. — Он подмигнул сыну.
Корин вскочил с места и поцеловал отцу руку.
— Мы готовы, приказывай!
— Ну-ну, я пока ничего не обещаю. Посмотрим.
Последняя перемена блюд состояла из мягких сыров и позолоченных ядер орехов, которые внесли на расписных фарфоровых тарелках, и, пока гости ели, менестрели распевали старинные баллады.
— Гончары Илани придумали славное развлечение, — сказал Солари, когда лакомства были съедены. Перевернув тарелку, он показал королю стих, начертанный с нижней стороны. — На каждой тарелке — загадка или стихотворение, которое обладатель тарелки должен прочесть всем, встав на стул. Если позволите, я покажу.
Под громкий хохот и стук кулаков по столам Солари взобрался на свое кресло и напыщенно, со слезой в голосе продекламировал весьма глупый стишок.
Пришедший в восторг король выступил следующим, прочитав чрезвычайно непристойный стих нежным, слащавым тоном придворных поэтов.
Игра имела огромный успех и продолжалась больше часа. Большинство строф были невероятно грубыми. Тобин покраснел, когда Фарин влез на стол вместо стула и с непроницаемым лицом продекламировал стихотворение о молодой жене, услаждающей любовника на грушевом дереве, в то время как ее дряхлый близорукий муж стоит внизу, прося супругу сорвать побольше самых сладких плодов.
К облегчению Тобина; на его тарелке оказалась загадка. «Какая крепость может выстоять перед огнем, молнией и долгой осадой, но сдастся перед нежным словом?»
— Сердце возлюбленной! — тут же выкрикнул Корин и заслужил одобрительный свист.
— Покажи Тобину великий меч, отец, — попросил Корин, когда забава с тарелками закончилась.
Вперед выступил придворный с королевской перевязью и, преклонив колено, поднес Эриусу меч. Вынув меч из богато украшенных ножен, король поднял его перед Тобином, чтобы мальчик мог полюбоваться чудом. Желтый свет факелов скользил по сверкающей стали, тепло вспыхивал на потертой позолоте драконов, высеченных на изогнутых поперечинах.
Эриус протянул меч Тобину рукояткой вперед, и Тобину пришлось напрячь мышцы, чтобы удержать его: меч был намного длиннее и тяжелее его собственного. Однако эфес пожелтевшей слоновой кости с вплетенными золотыми нитями лег в руку на удивление удобно. Опустив меч острием вниз, Тобин внимательно рассмотрел крупный рубин, вставленный в золотую головку эфеса. На рубине была вырезана королевская печать Скалы. Этот рисунок Тобин часто видел в зеркальном отображении, на восковых печатях в нижней части писем его дяди: дракон Иллиора несет пламя Сакора в лунном полумесяце на своей спине.
— Это тот самый меч, который король Фелатимос дал Герилейн, — сказал Корин, забирая меч у Тобина и поворачивая так, чтобы на лезвие упал свет. — И вот, через много лет, он снова в королевских руках.
— Однажды он станет твоим, мой сын, — горделиво произнес Эриус.
Тобин смотрел на меч, пытаясь представить свою хрупкую непредсказуемую мать в облике воина с этим мечом в руке. Но не смог.
Внезапно, уже второй раз за этот день, он почувствовал пристальный взгляд Нирина. Но гордость пересилила страх. Думая лишь о том ощущении, что породил меч в его руке, он посмотрел в глаза чародею. И на этот раз не Тобин первым отвел взгляд.
