Два мальчика, немного старше Ки, в добротных кожаных латах, вышли им навстречу.
— Это ты, Ки? — спросил один из них.
У него были такие же, как у Ки, темные глаза и волосы, но он был шире в плечах и больше походил на крестьянина, чем на воина.
— Да, это я, Амин! — откликнулся Ки, немного просветлев и спрыгивая с седла на землю, чтобы поздороваться с братом.
Тот не слишком вежливо дернул его за руку.
— Ты слишком долго пропадал где-то, братец. Я Димиас. А вот он — Амин.
Второй мальчик был еще больше похож на Ки.
— Ну, ты прямо как маленький лорд! — воскликнул он, с силой хлопая Ки по плечу.
Оба говорили с сильным деревенским акцентом, как и сам Ки, когда Тобин впервые с ним встретился.
Кузнец, светловолосый мужчина в кожаном фартуке, прихрамывая, направился к гостям. У него были мощные руки и плечи, но ступня одной ноги была изуродована. Он неловко, коротко поклонился Корину и прижал кулак к сердцу.
— Добро пожаловать в Рилмар, твое высочество.
Пока он говорил, его глаза метнулись в сторону Ки, и Тобин заметил в узких маленьких глазках кузнеца откровенную зависть.
— Привет, Иннис! — сказал Ки, тоже явно не обрадованный встречей; Иннис никогда не бывал героем его историй. — Принц Корин, позволь мне представить тебе моего единокровного брата.
Иннис вытер руки о фартук и снова поклонился.
— Отец там, внутри, у него подагра разыгралась, — сообщил Иннис. — Он велел сразу пригласить вас в дом, как только вы прибудете. Лошадей и солдат можете оставить здесь. Амин, вы с Димиасом присмотрите. Идем, твое высочество.
Порион и капитаны держались рядом с компаньонами, когда все пошли к воротам в осыпающейся каменной стене, окружавшей внутренний двор. Иннис замедлил шаг, и Тобин услышал, как он проворчал, обращаясь к Ки:
— Не очень-то ты спешил вернуться домой, а? Наверное, стал слишком хорош для своей родни.
Кулаки оруженосца сжались, но он вскинул голову и промолчал.
Пройдя через ворота, над которыми красовалась невысокая навесная башенка, Тобин поспешил сдержать дыхание, стараясь не слишком морщить нос от хлынувших им навстречу запахов.
За воротами несколько неопрятных женщин хлопотали над кипящим котлом; пар, клубившийся над ним, растекался по сырому двору, добавляя вони к ядовитым запахам навоза, заплесневелых камней и гниющего мусора, валявшегося кругом. Дым горящего дерева висел в воздухе тяжелыми пластами. В углу возле конюшен высилась гора разбитых бочек, а за ней в куче мусора рылись свиньи.
Древняя крепость отчаянно нуждалась в ремонте. Ее стены поросли мхом и лишайниками, между потрепанными непогодой каменными блоками, там, где выкрошилась штукатурка, выросли дикие цветы. На верхних этажах башни ставни на окнах либо висели на одной петле, либо вовсе отсутствовали, придавая всему строению запущенный, нежилой вид.
Внутренний двор был вымощен каменными плитами, но они потрескались и перекосились от морозов, а часть плит отсутствовала, и на их месте красовались коричневые лужи грязи, из которых пили тощие куры и утки. Сквозь трещины в камне пробивались конский щавель и чертополох. По обе стороны окованной железом входной двери густо разрослись мальвы и паслен, а по косяку вилась старая разросшаяся роза, и несколько белых цветков на ней вносили единственную живую ноту в унылое окружение.
«Здесь так же ужасно, как на улицах возле моста Попрошаек», — подумал Тобин. Даже в самые мрачные дни его детства двор замка в Алестуне содержался в безупречном порядке, а нижние этажи дома вовремя ремонтировали.
В дальнем конце двора у сломанной телеги играли грязные ребятишки. Небритый молодой человек в длинной грязной тунике сидел на месте возницы и смотрел на всадников. Его прямые волосы жирными сосульками падали на голые плечи, и по мере приближения Тобин все более отчетливо видел его пустые, широко раскрытые глаза идиота.
За спиной Тобина снова раздались смешки. Ки покраснел до кончиков ушей. Он давно уже научился и вести себя, и разговаривать не так, как в деревне, и всегда был очень аккуратен и внимателен к своей одежде. Неудивительно, что он не слишком рвался повидаться со своими родными.
Сначала навстречу компаньонам с радостными криками бросились малыши. А вслед за ними вскоре подошли и старшие.
Детвора с восторженным щебетанием кружила возле всадников, словно стайка ласточек. Одна маленькая девочка с длинной светлой косичкой, висевшей вдоль ее спины, уставилась на золоченый шлем Корина.
— Ты кто, король? — прошепелявила она, серьезно глядя на принца голубыми глазами.
— Нет, я сын короля, принц Корин. — Он взял маленькую ручку девочки и галантно поцеловал ее, отчего малышка громко завизжала и рассмеялась.
Мальчик-идиот, сидевший в телеге, громко ухнул и принялся подпрыгивать на месте, бормоча слюнявым ртом нечто, отдаленно напоминавшее имя Ки.
— Привет, Кик! — окликнул его Ки, неохотно махнув рукой.
— Еще один брат? — спросил Маго со сдавленным смехом.
— Незаконный, — ворчливо произнес Иннис.
Войдя в крепость, они сначала вынуждены были миновать большое круглое помещение, служившее кухней и складом одновременно, а потом подняться по скрипучей лестнице в просторный холл.
Комнату освещали лучи солнца, проникавшие сквозь несколько узких окон, и огонь в высоком очаге, но когда глаза Тобина привыкли к дымной мгле, он решил, что здесь ненамного лучше, чем в нижнем помещении. Потолочные балки и длинные столы почернели от времени, штукатурка на стенах местами отвалилась, обнажив каменную кладку. На стенах висели несколько дешевеньких новых гобеленов, на полках рядом с очагом выстроились серебряные тарелки; тарелки явно некому было почистить, и они совершенно почернели. Посреди комнаты на соломенной подстилке лежала пятнистая сука, кормившая щенков, а по столам безнаказанно бродил голенастый кот с рваными ушами. Возле небольшого очага для приготовления пищи женщины крутили колеса прялок, бросая на гостей настороженные взгляды; на полу копошились в грязном тростнике двое полуголых младенцев. В помещении стоял острый запах застарелой грязи и мочи.
— Я вырос не здесь, — прошептал Ки, обернувшись к Тобину и вздохнув. — Здесь намного лучше.
Тобин почувствовал себя так, словно предал Ки; когда он просил короля пожаловать Ларенту титул, он и вообразить не мог такой дом.
Худенькая женщина с усталым лицом, с виду не намного старше Инниса, вышла вперед, чтобы приветствовать их. Она приоделась в лучшее платье, хотя и с пятнами жира на юбке. Неловко преклонив колено, она поцеловала руку Корину. Судя по ее виду и по рассказам Ки, Тобин догадался, что новых жен Ларент выбирал из служанок, когда очередная его жена умирала родами.
— Добро пожаловать в наш дом, твое высочество, — сказала женщина. — Я леди Секора. Входи и порадуй нас своим присутствием. Мы благодарим тебя… — Она помолчала, подыскивая слова. — Мы благодарим тебя за честь, оказанную нам, за то, что даровал нам титул. Мой муж… мой лорд там, в той комнате, он тебя ждет, но выйти не может.
Корин изо всех сил старался не рассмеяться, когда брал женщину за руку, помогая ей подняться.
— Благодарю тебя, госпожа. Позволь представить тебе моего кузена, принца Тобина из Эро.
Секора уставилась на Тобина с откровенным любопытством.
— Так это ты хозяин Ки, да? Тот самый, о котором говорил волшебник?
Зубы у нее были плохими, изо рта дурно пахло.
— Ки мой оруженосец и мой друг, — сказал Тобин, беря ее худую шершавую руку, когда она
