– Я сказала «нет». В агентстве меня убьют!
– Джорджия, – повернулся ко мне Ришар, – будь добра, смешай красновато-каштановый и золотистый!
– Вы даже не слушаете! – возмутилась девушка.
Решив не создавать себе проблем, я безропотно выполняла указания Ришара. Старшие стилисты и колористы в нашем салоне начинали с нуля и всего, что сейчас имеют, добились лишь благодаря дисциплине. Конечно, можно пойти к менеджеру по кадрам и попросить перевести меня к другому колористу. Но это очень рискованно: могут просто попросить уйти.
В той же самой подсобке я отмерила по полфлакона красновато-каштановой и золотистой краски, затем добавила проявитель. Теперь все нужно как следует перемешать. Наверное, красно-каштановые пряди сделают девушку ярче. Хотя она и так очень мила.
Внезапно из складского помещения послышался голос Жан-Люка. Склад и подсобку разделяет лишь прозрачная ширма.
– Ты понимаешь, что творишь? – выговаривал он Ришару.
– Эта девчонка учит меня, как…
– Эта девчонка – клиент! – напомнил Жан-Люк. Маэстро говорил очень спокойно, но нетрудно было догадаться, что он взбешен.
– Она модель, не платит ни цента… Мне что, задницу ей целовать?
Жан-Люк склонился над ухом Ришара. Интересно, они знают, что я их слышу? Надеюсь, что нет. По виску маэстро текла струйка пота.
– Если нужно, я сам поцелую ей задницу. – Не добавив ни слова, он вернулся в зал.
Ришар вытер лоб и тяжело вздохнул. Казалось, он сейчас заплачет. На секунду стало его жаль, но тут старший колорист увидел за ширмой меня, влетел в подсобку и вылил свежеприготовленную краску в раковину.
– Что стоишь?! – рявкнул он. – Иди работай!
– Думаю, тебе стоит поговорить с Жан-Люком, – посоветовала Луиза.
Приближалась полночь, и мы были уже навеселе. В заведении «У Пэдди» не протолкнуться, впрочем, как и всегда. Конечно, Таймс-сквер в двух шагах. В основном сюда ходят «золотая молодежь» и театралы, естественно, состоятельные.
Патрик, Луиза, Кэтрин и я сидели у окна. Кэтрин, молодая ассистентка, присоединилась к нам в последнюю минуту. Сначала я даже расстроилась, но после пяти «Бейлисов» со льдом девушка показалась мне очень даже ничего.
– Не могу, – мрачно ответила я.
– Она не может, – эхом повторил Патрик.
– Почему? – удивилась лиловая лесби.
– Ты что, забыла, что к чему? – язвительно спросил парень. – Мы для Жан-Люка как бумажные носовые платки: использовал и выбросил. Он нас не ценит. – Патрик повернулся к Кэтрин, пригубившей кофе по- ирландски. Длинные светлые волосы рассыпались по плечам, молочно-белая кожа сияет в ярком свете электрических ламп. – К тебе это, конечно, не относится.
Девушка подняла зеленые русалочьи глаза. Она так красива, что мужчины только на нее и смотрят.
– Это неправда, – густо краснея, оправдывалась Кэтрин. – Я для него значу не больше, чем любой из вас.
– Да-да, конечно, – усмехнулась Луиза.
О том, что наш маэстро без ума от Кэтрин, знали все. Она ассистировала ему со дня открытия салона. «Катрин, – курлыкал Жан-Люк, ловко филируя асимметричную челку, – еще раз посмотри, как это делается!» Легко догадаться, кто первый станет старшим стилистом, получит отдельное кресло и право принимать собственных клиентов.
– Что собираешься делать? – Достав пачку «Мальборо», Луиза закурила. – Нельзя же терпеть этого козла!
– Придется, – отозвалась я, закрывая глаза. Похоже, пятый «Бейлис» был лишним. Как же я завтра встану? А что, если Ришар заметит, что у меня руки дрожат?
– Ты в порядке? – заботливо спросил Патрик.
– Да, – пискнула я, стараясь ровно дышать, – голова немного закружилась. Пойду умоюсь…
– Я с тобой, – вызвалась Кэтрин.
Пришлось идти мимо столика, где сидели парни в одинаковых толстовках с надписью «Я люблю Нью- Йорк». Даже пять «Бейлисов» не помешали заметить, как они смотрят на Кэтрин. В Википими я считалась одной из первых красавиц, а здесь таких миллионы.
– Вот, нам сюда, – проговорила Кэтрин, подталкивая меня к нужной двери. Включив свет, она отмотала от большого рулона туалетной бумаги, смочила водой и приложила мне ко лбу. – От сладкого всегда тошнит, – сказала она.
– Не каркай!
– Ой, прости!
– Как завтра встану? – простонала я, прижимаясь щекой к выложенной кафелем стене.
