Кэл любил вспоминать о своих старинных друзьях, и Кера помнила его рассказы о жизни на Ройс-ранчо. Ее печалило то, что деда явно тянуло туда. Будучи не по годам умной, Кера понимала, какую жертву он принес ради блага забеременевшей незамужней дочери.
Ей вспомнились слова деда о Тэннере Ройсе:
– Он был на редкость славным парнем, Кера. Добрый, уважительный и уважаемый, как и его отец, Мэтью Ройс. – Тяжело вздохнув, Кэл добавил: – Мэт был моим самым близким другом… Не случись этого…
Кэл замолчал и погрузился в размышления и воспоминания.
Мэтью Ройс и Кэлвин Микаэлс дружили много лет, когда Мэт решил отправиться на запад, чтобы разбогатеть.
Позже, когда у Кэла умерла жена, Мэт пригласил его с осиротевшей дочерью на Ройс-ранчо. Кэл не задумываясь с благодарностью принял его предложение.
Мэтью прислал Кэлу деньги на дорогу, а по приезде предоставил ему работу и дом, где Кэл поселился с Мелиндой.
– Таких порядочных и щедрых людей, как Мэтью Ройс, не много, – продолжил Кэл. – Тэннер идет своим путем, но многие лучшие черты перенял у отца.
Вот все, что Кера знала о Тэннере. Дед был прав, говоря, что Мелинда одержима мыслью заполучить Тэннера. Эта навязчивая идея проявилась в полной мере несколько недель назад, когда Мелинда узнала о смерти Мэтью Ройса.
Кэл умер несколькими месяцами раньше, и Кера узнала, что Мелинда продолжала писать Мэтью от имени друга, который якобы был настолько болен, что не мог писать собственноручно. Мелинда не хотела рвать связи, понимая, что рано или поздно Мэтью также умрет и тогда никто не способен будет помешать осуществлению ее планов.
Сейчас время ожидания для Мелинды закончилось. Мэтью Ройс умер, открыв Мелинде дорогу для выполнения ее коварного плана.
Очень скоро она выйдет замуж за Тэннера Ройса и станет хозяйкой Ройс-ранчо.
– Я не могу этого сделать! – выкрикнула Кера. Слезы брызнули из ее глаз. – Он мне не отец, и я… я не могу притворяться, что он мой отец! Я не могу обманывать его и говорить, что я его дочка!
– Ты можешь и будешь! – жестко возразила Мелинда, гневно сверкнув зелеными глазами и больно сжав Кере руку. – Хоть раз, Кера, хотя бы один только раз сделай так, как я прошу тебя, не задавая дурацких вопросов!
Внезапно голос Мелинды дрогнул, и в глазах ее появились слезы.
– Если бы ты меня любила, ты хотела бы видеть меня счастливой. А я не могу быть счастливой без Тэннера. Я так долго ждала этого момента!
Желание Керы ублажить мать было настолько сильным, что она, превозмогая нежелание участвовать в обмане Тэннера Ройса, вынуждена была на это согласиться.
Сейчас занавес первого акта реальной драмы, от которой зависели судьбы реальных людей, готов был подняться. Однако Кера не была уверена в своей способности сыграть отведенную ей роль. А вот дерзкое обещание, которое Мелинда высказала своему отцу несколько лет назад, похоже, скоро начнет осуществляться.
Кера повернулась на сиденье, обвела взглядом пассажиров в задней части вагона. Ее взгляд остановился на симпатичной белокурой девчушке. Сидевшая рядом с ней женщина наклонилась к девочке и, ласково улыбаясь, что-то зашептала ей на ухо. Затем заботливо отвела в сторону прядь волос, выбившихся из-под ленты.
Этот простой и естественный жест красноречиво сказал о том, какую нежность испытывает женщина к малышке, и сердце у Керы сжалось. Никогда на людях Мелинда не демонстрировала подобной нежности по отношению к ней. Как, впрочем, и наедине.
Кера перевела взгляд на еще не сошедший голубовато-зеленоватый синяк на своем запястье. Еще один знак раздражения и гнева Мелинды, которые она нередко оставляла и раньше.
Девушка рассеянно потерла синяк. Она давно смирилась как с неизбежностью с властностью матери. От Мелинды постоянно исходили враждебность и агрессивность, и она обильно изливала их на окружающих, в первую очередь на Керу.
Удар по лицу, тычок под ребра или в живот, дерганье за волосы, выкручивание рук – к таким приемам Мелинда прибегала постоянно, и Кера с раннего детства жила в вечном страхе, не зная, в какую минуту и за что именно мать обрушится на нее с бранью или причинит ей физическую боль.
После смерти деда защитить Керу стало некому, и нападки матери еще больше усилились.
От пронзительного свиста Кера невольно вскочила. Погруженная в свои грустные мысли, она не заметила, что поезд стал замедлять ход. Она повернула голову к окну, и в этот момент зычный мужской голос объявил:
– Додж-Сити!
Глава 3
Ночь казалась бесконечной. Кера металась и ворочалась в кровати, не в силах заснуть. Она вглядывалась в темноту, и ее мучили дурные предчувствия. Уловив ровное дыхание спящей матери, она бесшумно сползла с постели и стала ходить по комнате.
Как ей найти в себе силы, чтобы противостоять Мелинде?
Глаза Керы привыкли к темноте, и девушка оглядела комнату. Она оказалась небольшой и скромно обставленной. Большую часть ее занимала шаткая кровать со сбившимися соломенными матрасами и жесткими подушками. В углу находился умывальник с тазом и кувшином, у стены под окном размещался маленький комод. Запах плесени и пыли дополнялся едким смрадом от керосиновой лампы.
Кера подошла к открытому окну и оперлась руками о подоконник. Она с наслаждением вдохнула свежий ночной воздух. Вдруг ее внимание привлекло движение на улице. Увиденное ею зрелище заставило Керу улыбнуться: возле гостиницы пьяный ковбой никак не мог взгромоздиться на лошадь. Наконец, отдав животному какое-то косноязычное приказание, он взобрался в седло и двинулся по улице.
До Керы долетали звуки ночной жизни Додж-Сити. Слышались мужские и женские голоса, выкрики, смех, ругань. Все это дополнялось музыкой, звоном бокалов и щелканьем рулетки. Похоже, в городе полно салунов, танцевальных залов и игорных домов. Главная улица представляла собой грязную дорогу с колеями, оставленными колесами повозок, и следами лошадиных копыт. Вдоль улицы тянулись дома, на каждом из которых был краской нанесен от руки какой-нибудь свой особый отличительный знак.
Сбитые доски служили тротуаром, ветки деревьев – перилами, а деревянные бочки – желобами для стока воды.
Две женщины в платьях с глубоким декольте и короткими юбками, украшенных перьями, оборками и безвкусными бусами, стояли у дверей салуна на противоположной стороне улицы и громко разговаривали. По улице ехала кавалькада шумных подгулявших ковбоев, которые забросали женщин громкими фривольными репликами и предложениями.
Из постоянно открывающихся дверей салуна долетали крики и женский визг, треск разламываемого дерева, звон бьющихся стаканов. Внезапно оттуда выкатились два дюжих мужчины и вытолкнули на улицу пьяного в стельку ковбоя.
Но все увиденное и услышанное Керой отошло на задний план, стоило ей лишь подумать о завтрашнем Дне. Она подняла глаза к небу.
– Прости меня, Господи, – прошептала девушка, хотя душой понимала, что не может быть ей прощения за подлый обман.
Если Мелинда добьется брака с Тэннером, обретет ли она наконец счастье? А что Тэннер? Полюбит ли… сумеет ли он полюбить Мелинду? И как сложится судьба самой Керы? Что произойдет с ее надеждами и мечтами?
Задумчиво качая головой, Кера с грустью пришла к выводу, что она в любом случае окажется в
