Пакт. Гитлер, Сталин и инициатива германской дипломатии. 1938-1939

советский зондаж и проявление желания к сближению с Гер­манией (Beloff: Policy, p. 235-237; Duroselle. Politique, p. 92, 100; Langer/Gleason, p. 99-101; Fabry. Pact, S. 20; AUard. Stalin, S. 113; Hof er. Entfesselung, S. 58-60; Hillgruber, Au?enpolitik, S. 21). У Брюгеля (Brugel. Stalin, S. 42) есть характерная запись: «Москва начинает всерьез обхаживать Германию». Ни один западный историк не усомнился в содержании записи статс- секретаря и не задался вопросом, с какими намерениями и для кого сделал ее Вайцзеккер. Даже Kapp (Munich, Vol. II, p. 93) принял за чистую монету записку Вайцзеккера для Риб­бентропа. Так же поступил Намир (Europe, р. 261). Имели место лишь сомнения относительно значения некоторых высказываний, которые Вайцзеккер приписал советскому послу. Их выражали Шорске (Ambassadors, р. 502), Уайнберг (Germany, р. 23), Браубах (Weg, S. 13) и Уатт (Initiation, р. 162). Советская наука, с другой стороны, рас­ сматривает встречу Вайцзеккера с Мерекаловым как начало серьезного дипломатического зондажа со стороны германского правительства (Майский. Кто помогал Гитлеру?, с. 184-186; Майский. Воспоминания, с. 513-515; Кобляков. Борьба..., с. 21-23; Андросов. Накануне..., с. 135-137; Sipols. Vorgeschichte, S. 294-296; Maximytschew. Anfang, S. 292-294; Фалин. Почему в 1939- м?).

504

Доклад Мерекалова Народному комиссариату иностранных дел СССР от 6 июля 1938 г. («СССР в борьбе за мир...», № 251, с. 349-501). Уже в этой беседе Вайцзеккер, продолжая усилия Шуленбурга в Моск­ве, дал понять о заинтересованности Германии в оживлении торговли. Мерекалов ему ответил, что при тогдашнем состоянии германо-советских отношений инициатива их оживления — при принятии советских условий — должна исходить от немецкой стороны. Эта обстоятельная бе­седа прошла мимо внимания исследователей, а это привело к тому, что они в точном соответствии с замыслом Вайцзеккера рассматривали бе­седу Мерекалова «как его единственную встречу с Вайцзеккером за 10 месяцев пребывания в Берлине». Первым так определил Уайнберг (Germany, р. 23).

505

На это впервые указал Андросов (Накануне.., с. 136).

506

Weizsacker-Papiere, S. 175-176.

507

Телеграмма Мерекалова в Наркоминдел от 18 апреля 1939 г. («Год кризиса», т. 1, с. 389). Запись Астахова этой беседы (АВП СССР, ф. 06. on. I, п. 7, д. 65, л. 69-71).

508

Запись капитана Пауля Штелина о его беседе с генералом Боденшацем 6 мая 1939 г. и сообщение Кулондра в адрес Боннэ от 7 мая 1939 г. (DDF, 2, XVI, п. 100, S. 221-227). См. также: Coulondre. Staline, p. 270-271; Paul Stehlin. Auftrag in Berlin. Berlin, 1965, S. 180-186. Отно­сительно этого конфиденциального сообщения: Gafencu. Jours, p. 161-162; Beloff. Policy, p. 266-267; Marnier. Prelude, p. 159; Dallin. Policy, p. 27-29; Braubach. Weg, S. 14 (Anm. 33).

509

Текст такой: «Вы полагаете, что Гитлер начнет игру, не имея на руках всех козырей? Это противоречило бы его манере, которая уже принесла успехи без применения военной силы. ...Вы, конечно же, слы­хали о проводимых переговорах и об отъезде советского полпреда и со­ветского военного атташе. Перед отъездом в Москву первого принял Риббентроп, а второго — представители верховного главнокомандова­ния вермахта; их подробно проинформировали о позиции имперского правительства. Я, право же, не могу быть более откровенным, но од­нажды Вы узнаете, что на Востоке что-то готовится» (DDF, 2, XVI, Nr. 100, S. 225-226).

510

Stehlin. Auftrag, S. 181.

511

Dauiru Policy, p. 28.

512

Coulondre. Statine, p. 171.

513

Позже Геббельс «сделал Боденшацу серьезное замечание по по­воду его болтливости в вопросах военной тайны. Впредь будет осторож­нее» («Goebbels-Tagebucher», 1,4, S. 679).