Пакт. Гитлер, Сталин и инициатива германской дипломатии. 1938-1939

1253

Упомянута дополнительно по просьбе Советского правительст­ва от 25 августа 1939 г. (ADAP, D, VII, Nr. 284, S. 247, ср. выше прим. 136) и согласие на это статс-секретаря от 27 августа 1939 г. (ADAP, D, VII, Nr. 353, S. 297).

1254

Той же цели, возможно, призвано было послужить и телеграф­ное обращение Гитлера, которое должно было дойти до Риббентропа еще во время этих переговоров, но которое он так и не получил. Соглас­но обращению, он, Гитлер, «очень приветствовал бы, если бы в рамках теперешних согласований было заявлено, что после достижения между Германией и Россией договоренности по проблемам Восточной Европы соответствующие территории можно было бы рассматривать как входя­щие исключительно в сферы интересов двух стран» (ADAP, D, VII, Nr. 206, S. 185).

1255

Начало этому было положено — что представляется весьма симп­томатичным, если учесть желание Гитлера втянуть СССР в войну с за­падными державами на стороне рейха, — точно 3 сентября 1939 г., в день объявления Англией и Францией войны Германии. В соответствии с указанием, полученным Шуленбургом вечером 3 сентября, посол, как свидетельствует присутствовавший при сем в качестве переводчика со­ветник посольства Хильгер, «настоятельно рекомендовал Советскому правительству сделать выводы из секретного дополнительного прото­кола и двинуть Красную Армию против находящихся в советской сфере интересов польских вооруженных сил». Согласно наблюдению Хильге­ра, Сталин, «осторожный, как всегда... не дал склонить себя к поспеш­ным действиям. 10 сентября Молотов заявил графу Шуленбургу, что Красной Армии потребуется для подготовки еще две-три недели. Но уже 16 сентября, в день, когда польское правительство покинуло стра­ну. .. Молотов сообщил, что Сталин примет посла «еще сегодня ночью» и объявит ему «день и час выступления советских войск»... 17 сентября в два часа ночи граф Шуленбург, германский военный атташе генерал Кёстринг и я были приглашены к Сталину; Сталин сообщил нам, что Красная Армия в шесть часов утра перейдет советскую границу на всем фронте от Полоцка до Каменец-Подольска, и попросил соответствую­щим образом проинформировать об этом компетентные германские военные органы. Военный атташе в смущении дал понять, что в считанные часы... невозможно своевременно поставить в известность... германские войска... Ворошилов, однако, отверг все возражения Кестринга замечанием, что немцы... легко справятся и с этой ситуацией» (Hilger. Wir, S. 294f.).

Тексты приведенных здесь высказываний, предписаний и теле­грамм см. в: ADAP, D, VII, Nr. 567, S. 450f.; ADAP, D, VIII, Nr. 2, S. 2; Nr. 5, S. 3f.; Nr. 34, S. 26f.; Nr. 37, S. 28; Nr. 39, S. 29; Nr. 46, S. 34f.; Nr. 59, S. 44; Nr. 63, S. 47; Nr. 70, S. 53f.; Nr. 78, S. 60; Nr. 80, S. 62.

1256

Hilger. Wir, S. 294.

1257

Черчилль в своей речи по радио 1 октября 1939 г. приветствовал продвижение советских войск (к линии Керзона) как разумное ограж­дение СССР от нацистской угрозы (W. Churchill Der Zweite Weltkrieg. 1,2. Stuttgart, 1954, S. 63).

1258

10 сентября 1939 г. Молотов ответил на настояния германского посла заявлением о том, «что Советское правительство полностью оше­ломлено неожиданно быстрыми немецкими военными успехами. Крас­ная Армия, согласно нашему первому сообщению, рассчитывала на несколько недель, которые были ужаты до нескольких дней. Поэтому советские военные оказались в трудном положении...» (Шуленбург — в министерство иностранных дел. — Цит. по: ADAP, D, VIII, Nr. 46, S. 35).

1259

В обоснование своего отказа от районов Польши, отнесенных в секретном дополнительном протоколе к сфере интересов СССР, в об­мен на Литву Сталин на переговорах 28 сентября 1939 г. заявил Риб­ бентропу, «что разделение территории с чисто польским населением представляется ему сомнительным шагом. История, по его словам, по­казала, что польское население постоянно стремится к объединению. Поэтому расчленение польского населения легко приведет к возникно­вению очагов волнений...» Тем самым, как заметил Риббентроп, «Рос­сия... освобождена от польской проблемы» (Риббентроп через статс- секретаря — Гитлеру, Москва, 28 сентября 1939 г. — Цит. по: ADAP. D, VIII, Nr. 152, S. 124f.).

1260

Наряду с окончательным определением «границы между дву­сторонними имперскими интересами» (статьи I и II) и непризнанием прав «третьих держав» (статья II) договор в статье III передал «необхо­ димое государственное переустройство» на этих территориях в руки со­ответствующего правительства. См.: ADAP, D, VIII, Nr. 157, S. 127f. Тем самым Германия определенно сделала первый шаг на пути «боль­ шевизации» Восточной Европы.

1261

См. запись Риббентропа от 24 июня 1940 г., в которой он рекон­струировал директиву Гитлера от 22 августа 1939 г. в отношении Юго-Восточной Европы (ADAP, D, X, Nr. 10, S. 10).

1262