зародилась новая жизнь, и инстинктивно провела ладонью по животу.
Выслушав предположение Фэй о том, что с одного раза забеременеть невозможно, врач только посмеялся. Как же она сопротивлялась новости о своем будущем материнстве! Фэй вспомнила одну старую знакомую, с которой случилось то же самое. И еще ей пришло в голову: та знакомая, вместо того чтобы паниковать, была вне себя от радости. Внезапно Фэй поняла: ее страх перед беременностью стал постепенно исчезать, она начала привыкать к мысли о предстоящем материнстве. В конце концов, новая жизнь должна появиться на свет вне зависимости от того, готова она к этому или нет.
Тихая спокойная атмосфера комнаты мальчиков окутала Фэй. Она просидела там очень долго. Фэй думала о том, как будет выглядеть ее ребенок, какого он будет пола. Радость затопила ее. Фэй удивлялась, как она может быть такой счастливой после целого года страданий. Со сладкой грустью она подумала о братьях. Они мечтали увидеть сестру счастливой, и им всегда хотелось нянчить племянника или племянницу.
К тому времени, как Фэй спустилась вниз, за окном уже стемнело. Внезапно ей сильно захотелось домой. Домой… Она впервые подумала о ранчо Рафферти как о своем доме. От этой мысли ей еще больше захотелось вернуться. Фэй до сих пор точно не знала, как и когда она скажет Чейзу о его предстоящем отцовстве. Наверно, она почувствует, когда наступит нужный момент. Фэй вышла на улицу, села в машину, бросила сумку с книжкой и витаминами на заднее сиденье и выехала за ворота ранчо Шеридан.
Сегодня выдался чертовски тяжелый день. Чейз вернулся домой, ощущая в груди странное смятение и трусливый страх, над которым два месяца назад он бы просто посмеялся. Причина этого странного и мучительного чувства, которое он испытывал первый раз в своей жизни, только что вошла в дом, и он мог совершенно точно сказать: сегодня она ездила в город.
На Фэй было надето короткое розовое платьице, которое подчеркивало ее яркие голубые глаза и блестящие темно-каштановые волосы. Золотистые сандалии Фэй оставляли открытыми ее маленькие красивые ножки. Платье на тоненьких лямочках обнажало ее руки и плечи и соблазнительно облегало стройные узкие бедра.
Чейз взял себя в руки и подошел к жене, чтобы поцеловать ее. Фэй игриво улыбнулась ему, схватила сумку со стула и побежала в свою комнату. Эта улыбка пробудила в нем желание поднять жену на руки и унести в спальню, не дожидаясь ужина.
Через несколько минут они вместе сели за стол, и Ильза принесла еду. Они поели довольно быстро. Чейз скинул с колен салфетку, подошел к Фэй и поднял ее на руки. Она не удивилась, он делал так и раньше, и, честно говоря, ей это нравилось. Однако на сей раз все было как-то по-другому. Сердитое выражение лица Чейза говорило о том, что он чем-то очень недоволен. Фэй и предположить не могла, чем именно она его расстроила или разозлила, но такое случалось с ним и прежде, поэтому она особо не переживала.
Кроме того, Фэй не из тех, кого можно запугать непредвиденными вспышками мужского гнева, поэтому сейчас ее единственной реакцией стало любопытство. Она спокойно обнимала Чейза за шею и размышляла, что же он собирается делать дальше. Чейз вошел в спальню, захлопнул ногой дверь и уже было нагнулся над кроватью, собираясь опустить на нее Фэй, но потом, подумав, посадил ее на стул. Ему показалось, его жена неуловимо изменилась за сегодняшний день. Он пристально вглядывался в ее лицо.
— Я сделала что-то не так?
— Да, сделала.
— И ты злишься на меня из-за этого?
Фэй не могла припомнить ничего, за что он мог бы на нее рассердиться. Чейз тряхнул головой и добавил:
— Я расстроен. Из-за тебя и из-за меня. И тронут одновременно.
Фэй кивнула и постаралась не рассмеяться. Слово «тронут» звучало довольно забавно. Особенно теперь, когда ее муж такой сердитый, каким она его не часто видела. Она не позволила себе даже улыбнуться, уж слишком он серьезен. Фэй вовсе его не боялась, но ей не хотелось провоцировать его.
— Может, ты скажешь мне почему? Когда я… тронута, я не заставляю тебя гадать, чем именно. — Фэй попыталась переключить Чейза на шутливый тон. — Конечно, мне очень редко удается заставить тебя гадать. Ты гораздо умнее и опытнее меня, не говоря уже о твоей удивительной способности всегда знать, о чем я думаю.
— Ты меня теперь с этой фразой никогда не оставишь в покое? — взвился Чейз, и Фэй порадовалась, что он прореагировал именно так, как она хотела.
— Ну… в последнее время ты вел себя довольно хорошо, поэтому так и быть, может, и оставлю.
Чейз пододвинул еще один стул и сел рядом с Фэй. Его странный гнев куда-то испарился, но Фэй по- прежнему не могла сказать, о чем он сейчас думает и чем вызвано его непонятное состояние.
— А если я скажу так: не считая некоторых вещей, я совершенно не знаю, что ты на самом деле думаешь? — Низкий голос Чейза и то, как он это сказал, тронуло Фэй, и ее игривое настроение мгновенно улетучилось.
— Почему бы тебе тогда просто не спросить меня? Возможно, я дам тебе ответы на все интересующие тебя вопросы.
Сказанное Фэй, кажется, задело Чейза.
— Я скорей убью себя, чем…
Смятение, о котором он говорил, теперь стало очевидно. Он подошел к окну и яростным движением откинул шторы, потом снова посмотрел на свою жену и продолжил:
— Я скорей покончу с собой, чем стану навязываться Фэй Шеридан Рафферти. Говоря нормальным языком: ты действительно имела в виду именно то, что сказала той ночью?
Фэй резко выпрямилась. Она решила не торопиться и понять: говорят они об одном и том же или же о разном?
— В ту ночь, когда разбился самолет?
— Да, именно в ту. Хотя, впрочем, не важно.
Чейз присел на кровать и заговорил снова, гораздо более спокойным тоном:
— Фэй, я люблю тебя, вероятно, уже очень давно, несколько лет. И мне нужно от тебя гораздо больше, чем секс, земля и разговоры за обедом. Я понимаю, ты можешь не испытывать ко мне столь глубоких чувств, но я все же надеюсь на взаимность и буду стараться сделать все возможное, чтобы ты в конечном итоге меня полюбила.
Чейз посмотрел на жену и беспокойно сдвинул брови, потом сорвался с места и обнял ее за плечи.
— Детка, ты… это слезы? Черт, милая! Почему ты плачешь?
Фэй улыбнулась и сильно сжала его ладонь.
— Да, ты прав, это слезы. Да, я действительно той ночью имела в виду именно это. Я несколько дней не могла оправиться от шока, но тем не менее… Я тебя люблю. — Она потянулась к нему и поцеловала его в щеку.
Чейз был готов к этому, он прижал Фэй к себе и ответил на ее поцелуй. Потом он поднял жену на руки, положил на кровать и опустился вслед за ней. Внезапно раздался глухой звук. Упала сумка, которую Фэй оставила на кровати. Она вспомнила о ней только сейчас.
Чейз шепнул что-то вроде «к черту ее», но Фэй дотронулась пальцами до его губ, останавливая его поцелуи. Он немного отстранился. Выглядел он при этом весьма недовольным.
— Там ведь ничего не разбилось, да? — спросил Чейз и, выдержав паузу, добавил: — Ты правда меня любишь?
— Да, правда. Я правда тебя люблю, и тебе придется терпеть меня еще очень долго, много лет, даже тогда, когда я, уже ни к чему не годная, буду целыми днями сидеть в кресле-качалке на веранде.
Слезинки снова смочили ресницы Фэй. Она провела ладонью по щеке мужа.
— Может, ты все-таки хочешь посмотреть, что лежит в сумке, которую ты скинул на пол?
Чейз дотянулся рукой до сумки и достал оттуда толстую книгу и баночки с витаминами.
