Покажи мне любовь

— Не понадобится мне никакая помощь! Я сама со всем справлюсь! Я знаю, как действовать в подобных ситуациях.

— Знать и суметь сделать — две большие разницы, — проговорил Чейз. — Я уберусь на кухне.

Он встал и начал собирать тарелки, прежде чем Фэй смогла ему хоть что-то возразить. Он принялся загружать их в посудомоечную машину, и Фэй отметила про себя, что он справляется весьма неплохо. Хотя, в общем, это всего лишь машина, вряд ли руками он бы мыл посуду так же охотно. Тай и Трой, например, из всех дел на кухне признавали только работу с посудомоечной машиной, они заявляли, мол, такая работа хотя бы частично похожа на мужскую.

На сей раз воспоминания о Тае и Трое не причинили Фэй прежней, уже привычной боли, и это снова всколыхнуло в ней чувство вины. Она настолько погрузилась в собственные мысли, что не заметила, как Чейз убрал со стола, и не расслышала толком его вопрос.

— Ты засыпаешь?

— Я в порядке, — ответила Фэй на автомате.

— Я спросил, ты засыпаешь? Да, нет?

— Нет.

На самом деле она впала в то свое обычное состояние, в котором после смерти братьев могла пребывать часами. К счастью, Чейз этого не заметил.

— Давай посмотрим, можешь ли ты сама идти.

Фэй попыталась приподняться, держась за край стола, но боль в мышцах не позволила ей встать, и она плюхнулась обратно на стул. Фэй сделала еще одну попытку, но опять безрезультатно. Тогда Чейз, аккуратно придерживая ее за талию, помог ей подняться.

— Я видел, у тебя в ванной есть мазь от ушибов, ты пока помажь свои синяки, только постарайся не попасть на царапины, а я отгоню машину и принесу тебе пакет со льдом.

Фэй ничего не ответила. Она пыталась привыкнуть к боли, снова сковавшей ее тело.

Зря я встала, надо было еще немного посидеть, может, тогда мне стало бы легче.

Фэй решила: скорей всего боль немного утихнет, если она пройдется, поэтому она повернулась и медленными неуверенными шагами направилась из кухни в коридор. Когда Фэй дошла до ванной, она двигалась уже гораздо свободней, тем не менее ей нелегко было снять с себя джинсы и рубашку и намазать мазью синяки и ушибы. Наконец Фэй закончила, оделась и пошла в гостиную. Телевизор все еще работал, видимо, Чейз забыл его выключить. Надеясь еще немного разработать мышцы, она сделала пару кругов по комнате и села на одно из раскладных кресел, предварительно постаравшись опустить его спинку как можно ниже. Вскоре вернулся Чейз, он принес термос с кофе, чашки и пакет со льдом. Фэй заметила, что у него на плечах и в волосах блестят капельки воды.

— Недалеко от дома ветром сломало несколько маленьких деревьев. Вот, пожалуй, и весь ущерб, причиненный ураганом твоему ранчо, — сообщил он.

Чейз протянул ей чашку кофе и пакет со льдом, потом взял свою чашку и удобно устроился в соседнем кресле.

Фэй грустно улыбнулась Трудно себе даже представить, сколько на свете женщин, которые мечтали бы сейчас оказаться на ее месте.

В конце концов, подобные мысли гораздо приятнее постоянной борьбы с Чейзом и желания от него избавиться. Они по крайней мере отнимают намного меньше энергии.

Да и вообще, это было бы с моей стороны весьма глупо и неосмотрительно — отправить Чейза домой в такую погоду, когда ураган может застать его на полпути, прежде чем он успеет добраться до своего ранчо. Конечно, мы оба за свою жизнь видели далеко не один шторм и привыкли к опасностям, но зачем подвергать Чейза совершенно бессмысленному риску?

Более того, Фэй было приятно, что она сейчас не одна сидит в своей гостиной. К тому же Чейз, несмотря на ее недружелюбное, а порой и просто возмутительное поведение, похоже, на нее не обижается и даже привык к ее отвратительному настроению. И теперь, когда он больше не докучал Фэй своими нотациями, она для себя решила: ее вполне устраивает его присутствие. Они молчали, но молчание это не было тягостным. Фэй успокоилась и наконец-то, впервые за долгое время, смогла полностью расслабиться.

Чейз взял с дивана пульт и включил местный канал. Вечернее телешоу прервалось сообщением об урагане. Чейз протянул пульт Фэй, но она махнула рукой, давая ему понять: ей сейчас совершенно все равно, что смотреть.

Фэй утопала в мягком кресле. Она чувствовала, как усталость берет свое. После сытной еды, горячего кофе, снимающей воспаление и отеки мази и таблеток боль заметно притупилась. Фэй переменила положение на еще более удобное и вскоре почувствовала, как ее веки тяжелеют. Ее стало клонить в сон. Давно забытое чувство блаженства окутало Фэй, и она сама не заметила, как заснула.

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

На следующее утро сквозь сон Фэй услышала, как кто-то гремит на кухне посудой. Ее первой мыслью было, что это Марджи расставляет тарелки и чашки. Когда же Фэй открыла глаза, она поняла: она всю ночь спала в гостиной на кресле и именно поэтому теперь так отчетливо слышит звуки, раздающиеся с кухни.

В комнате негромко работал телевизор, наполняя пространство приятным гулом голосов. Шла какая- то утренняя передача. Надеясь поспать еще немного, Фэй натянула на себя мягкий шерстяной плед, которым были укрыты ее ноги, но вскоре все равно окончательно проснулась. Она сразу же почувствовала вчерашнюю боль в теле.

Когда Фэй наклонилась, стараясь нащупать рукой рычаг, поднимающий спинку кресла, у нее резко заболела голова. Соседнее кресло оказалось пустым. Девушка не ожидала, что отсутствие Чейза так ее расстроит, на секунду ей даже показалось, будто боль усилилась.

Начинался очередной день, такой же длинный и серый, как и все предыдущие, этот день опять необходимо чем-то занять, лишь бы не думать о Тае и Трое. Плюс ко всему мышцы ужасно ноют, а значит, справляться с трудной работой будет гораздо тяжелее, чем обычно. Фэй привстала с кресла и попыталась медленно выпрямиться. Внезапно она почувствовала ужасную пустоту внутри, ей стало так жалко себя, что к глазам подступили непрошеные слезы.

Фэй уже несколько месяцев не просыпалась в подобном настроении. Кажется, ее крепкие нервы не выдержали и теперь потихонечку начинают сдавать. Она стиснула зубы, стараясь не разрыдаться, и заставила себя дойти до ванной. Поскольку руки Фэй все еще плохо ее слушались, она, когда умывалась, налила на пол целую лужу воды. Фэй ощущала неотвратимое приближение депрессии, которой она так упорно сопротивлялась все это время. Усилием воли девушка попыталась подавить чувство жалости к себе. Она не должна поддаваться плохому настроению, она сильная и сможет держать себя в руках. Но, казалось, разум больше не желает ей подчиняться. Фэй охватила незнакомая ранее паника. Она больше ни минуты не могла находиться в замкнутом пространстве ванной комнаты, поэтому вышла в гостиную, но странное чувство страха и там не желало ее покидать.

Что со мной происходит? Никогда раньше ничего подобного не было!

Трясущимися руками Фэй вытащила из ящика с обувью пару сандалий, кинула их на пол и всунула в них ноги. Необъяснимое чувство тревоги повлекло ее к задней двери, выходящей на крыльцо. Оказавшись на улице, девушка двинулась по пыльным камням садовой дорожки, усыпанной листьями и ветками деревьев.

Фэй совершенно потеряла контроль над собой. Пару месяцев назад или даже вчера она скорей всего смогла бы справиться со своим страхом, но сегодня он душил ее, и она не способна была ничего с этим сделать. Фэй подошла к краю дорожки и шагнула на газон, который тянулся вдоль стены дома. Она не хотела, чтобы кто-то увидел ее в таком состоянии, поэтому она решила пройти по газону за угол дома и там остановиться, сделать несколько глубоких вдохов и постараться прийти в себя. Фэй прошла десять метров и