прикосновении немного успокоили девушку, и Рио медленно направилась туда, где у забора томился в ожидании верный Спиннер. Неподалеку стоял автомобиль, привезший их с Кейном. Когда появятся люди, они помогут перенести тело Сэма в машину.
Спиннер слегка подтолкнул девушку своей мордой. Рио погладила склоненную, словно в так скорби о старом друге, голову коня и вновь залилась горькими слезами. А потом крепко обняла лошадь и долго не разжимала рук, обвивавших ее шею.
Вскоре послышался звук приближающегося пикапа. Рио повернулась и посмотрела через плечо на машину. Неподалеку стоял Кейн. Ненадолго встретившись с его мрачным взглядом, девушка отвернулась.
– Пойдем, Рио. – Голос звучал странно, словно Кейн задыхался. – Кто-нибудь позаботится о Спиннере.
Поначалу Кейн думал, что она не двинется с места. Но девушка кивнула и чуть выпрямилась, не переставая дрожать. Рио была в шоковом состоянии, – Кейн и сам себя так ощущал, – и хотя она изо всех сил сдерживала слезы, он видел глубокое горе, застывшее в безумном блеске ее глаз.
Тело Сэма осторожно положили на соломенную подстилку в машине, лицо прикрыли его черным стетсоном… Когда они подъехали к дому, уже наступил полдень. Санитарная машина дожидалась у ворот.
Рио была не в силах смотреть, как доктор руководит переносом тела в санитарную машину. Девушку непрестанно знобило, а от нервного напряжения она не могла стоять на месте. Казалось, возле дома собрались все работавшие на ранчо. Мужчины, склонив непокрытые головы, безмолвно взирали на происходящее.
Когда наконец машина медленно отъехала, Кейн направился к дому. Рио по привычке последовала за Кейном, но вдруг застыла в нерешительности. Теперь, когда Сэма больше нет, никто не захочет видеть ее в доме. Чувство одиночества усугублялось мыслью о том, что Кейн, наверное, велит ей как можно скорее покинуть ранчо.
Страх охватил девушку, когда она подумала, что потеряла не только Сэма, но и свой дом, свое место в жизни. Боль отчаяния стала невыносимой, и Рио развернулась в обратную сторону, опасаясь, что потеряет сознание от тревоги и нервного потрясения.
Внутреннее чутье подсказывало ей, что надо спрятаться, дать выход своему горю в одиночестве, пока не наступит облегчение и не появятся силы взглянуть на то, что ждет ее впереди. Она всегда так поступала – и после смерти матери, и после гибели отца. Девушка знала несколько уединенных красивых мест в округе, которые она, возможно, больше не увидит, когда после похорон Сэма будет изгнана из Лэнгтри. Она вновь повидает их – попрощается с родными уголками так же, как придется проститься и с Сэмом.
– Ты не знаешь, где завещание?
Вопрос Рамуны оглушил Кейна. Он только что сообщил ей о смерти ее мужа. Ардис и Остелл уже рыдали, и у Трейси глаза были на мокром месте, а Рамуна в ответ лишь поинтересовалась, где завещание.
Кейн заметил вспышку страха, мелькнувшую в глазах женщины, когда та, осознав свою оплошность, поспешила добавить:
– Разве оно тебе вскоре не понадобится, чтобы обеспечить беспрепятственный переход права собственности? Ведь есть же миллион формальностей, связанных с унаследованием ранчо, другой недвижимости и капиталовложений. Я… я уверена, что твой отец не хотел бы, чтобы у тебя были лишние проблемы в это тяжелое время.
– Да, Рамуна, ты права, – резко процедил Кейн и тут же развернулся, собираясь покинуть комнату.
Но Рамуна неожиданно встала на его пути и бросилась ему на грудь, запоздало разразившись явно театральными слезами. Кейн машинально обнял женщину, но не стал долго терпеть ее осторожные всхлипывания и спустя несколько мгновений отстранил от себя и вышел.
Рио вернулась в дом только с наступлением темноты на следующий день. Отчаявшаяся девушка не один час провела в бешеной скачке верхом по бескрайним просторам пастбищ Лэнгтри. Она останавливалась, лишь чтобы напоить лошадь и дать ей возможность поесть, но шок и тревога вновь пробуждали в Рио жажду движений, дикой скачки, в которой несчастная девушка надеялась найти облегчение.
В конце концов, падая от изнеможения и голода, Рио вернулась в конюшню. Почистила лошадь, напоила ее и насыпала в стойло щедрую порцию зерна. Приближаясь к дому, Рио с беспокойством взирала на множество пикапов и машин, запрудивших подъезды к дому и занявших весь газон.
Напуганная зрелищем, обещавшим полный дом людей, девушка обогнула газон, надеясь через черный ход незамеченной проскользнуть в кухню. Рио не хотела сталкиваться ни с кем. Ведь рядом с ней уже не было Сэма, благодаря которому она всегда могла рассчитывать на доброжелательность гостей дома. А сейчас девушка страшилась узнать истинное отношение кнейлюдей, которым известно о ее происхождении.
Девушке удалось незамеченной войти в кухню. Ардис и Эстелл, должно быть, обслуживали гостей, поэтому Рио не мешкая направилась к лестнице.
Но все же Рио пришлось раскланяться с двумя активистками из местной церкви, несшими на кухню пустые подносы. Изумление, застывшее на лицах женщин, заставило девушку вспыхнуть, и она бросилась вверх по лестнице, затем дальше по коридору – в уединение своей комнаты.
Очутившись наконец одна, Рио закрыла дверь. Она не стала зажигать свет. Швырнула шляпу на кресло и прошла через комнату в полной темноте. Оказавшись в ванной комнате, обессиленная девушка присела на край ванны. С первого этажа доносились слабые голоса. Рио уперлась локтями в колени, запустила пальцы в волосы и устало склонила голову.
Да, изумление попавшихся ей на пути женщин было вполне понятным. После почти двух дней, проведенных на пастбище среди пыли,ветраи жары, Рио догадывалась, какое зрелище являла собой. Девушка пыталась найти в себесилы,чтобы встать и раздеться, но вдруг раздалсягромкий стук в дверь ванной.
Рио подняла голову, но не успела ответить,какдверь резко распахнулась. Высокая, широкоплечая фигура Кейна заслоняла свет из коридора.Увидев Рио, сидящую на краю ванны, Кейн с грохотом захлопнул за собой дверь.
– Где, черт возьми, ты шлялась? – требовательно спросил он.
Рио надеялась, что сможет держать своиэмоциипод контролем – она уже наплакалась до оцепенения, – но, когда Кейн зарычал на нее, схороненное в глубине души страдание вновь вырвалось наружу.
– На тебя страшно смотреть, – продолжил он, подходя ближе.
Кейн внезапно щелкнул выключателем, и девушка зажмурилась от яркого света.
– Тебя никто не заставляет смотреть. Уходи, Кейн, я себя плохо чувствую.
Взгляд Кейна в тихом ужасе скользил по девушке. От грязи она была чернее ночи. Вся в пыли, волосы растрепанные, как у ведьмы, Рио взирала на него глазами затравленного зверя. В этот момент Кейн подумал о Рамуне, находившейся внизу, – в элегантном черном платье, тщательно продуманной прической и искусным макияжем. В руках у нее на всякий случай имелся черный кружевной платочек. Сейчас Кейн понимал, насколько притворным было ее горе по сравнению со скорбью Рио.
Он присел перед девушкой на корточки, но она тут же отвернулась от него. Ее всю трясло и Кейн заметил, что она в напряжении закусила нижнюю губу до крови, пытаясь не разрыдаться.
– Ну все-все, успокойся. Я сейчас принесу тебе поесть чего-нибудь горячего.
Если недавнее резкое обращение Кейна подорвало самообладание девушки, то теперь его тихий, утешающий голос и вовсе разбил его вдребезги. Прерывистое дыхание Рио внезапно сменилось потоком горячих слез. Она вскочила и рванулась в обход Кейна, но он загородил ей дорогу.
– Черт, Кейн… почему ты… рычал… а теперь успокаиваешь меня? – Девушка захлебывалась рыданиями. Она спрятала лицо в ладонях, подавленная тем, что разревелась перед Кейном.
– Глупая, да потому, что я волновался за тебя, – проворчал он.
Ответ Кейна был такой неожиданностью, что она даже отвела от лица руки и посмотрела на него затуманенными глазами. А мужчина, словно дожидаясь ее полного внимания, грубо продолжил:
