Черт побери, она во что бы то ни стало выиграет эту игру! Игру, в которой привыкла сама устанавливать правила! По ее губам скользнула едва заметная азартная улыбка.
– А чего же вы добивались?
– А разве вы сами не знаете? Райан задумчиво покачал головой.
– Знаете, когда я познакомился с вами… нет, еще до этого, Феррис прожужжал мне о вас все уши, и я отправился на бал, твердо зная, что я познакомлюсь с вами и тут же уйду. Ничего больше. У меня и в мыслях не было посягать на невесту Ферриса. Просто было интересно, какая вы на самом деле. – И он смущенно улыбнулся. – Понимаете, все так расхваливали вашу красоту, что волей-неволей начнешь относиться к этому с недоверием. – Райан умолк, не спуская с Катры внимательного взгляда. Ей стоило большого труда сохранить при этом достойную мину. – Но когда я увидел вас… – Он поджал губы, как будто не мог найти нужных слов, и скрестил руки на груди. Повисло неловкое молчание.
– Поверьте, я посетил великое множество балов во многих городах, – с возрастающим волнением продолжал Сент-Джеймс. – Многие матроны пытались свести меня со своими дочками. Я флиртовал, меня пытались обольстить, а иногда не стеснялись даже прибегать к угрозам – и все оттого, что некоторым дамам уж слишком хотелось лишить меня холостяцкой свободы.
Райан вдруг умолк, шагнул вперед и робко коснулся ее руки. Катра застыла, едва дыша, не в силах отвести взгляд от его серьезного, взволнованного лица.
– Но никогда в жизни я не встречал такую, как вы. – Он отвел с ее щеки непослушную прядку волос. – Вы отважны и откровенны, вы полны жизни и страсти, вы остроумны и проницательны – сочетание, крайне редкое в наши дни. И я попросту растерялся. Я ничего не мог с собой поделать, вы не шли у меня из головы. Вы правы, я собирался написать вам, но что бы я сказал в этом письме? Я не могу извиняться, потому что не жалею о содеянном. И не могу объяснить, что меня толкнуло на этот поступок. – Он снова провел пятерней по волосам. – Все, что я знаю наверняка, – вы совершаете великую ошибку, собираясь замуж. И я обязательно должен был вам об этом сказать. Стоит Феррису завести речь о вас и о предстоящей свадьбе… – Райан оборвал себя на полуслове и покачал головой: – Нет, я и так сказал слишком много.
– Мистер Сент-Джеймс, – несмотря на все усилия, в голосе Катры не было и следа праведного гнева: она всегда ценила в людях искренность, и ее не оставила равнодушной эта исповедь, – вы не находите, что это слишком напоминает вступительную речь к предложению руки и сердца? – Столь неожиданный для Райана вывод поверг его в такой откровенный ужас, что Катра мигом пожалела о своих словах.
У него и в мыслях не было ничего подобного, хотя Кат-ре действительно не раз приходилось слушать подобные речи, и всякий раз они завершались трогательным предложением выйти замуж. Однако Сент- Джеймс имел в виду нечто другое. Но что же? Что он хотел предложить Катре взамен брака с Феррисом? И вдруг ее словно окатило холодной водой: да ведь он просто пытается ее соблазнить!
Неужели он вообразил, будто все его красивые слова убедят ее продолжить – или, Боже упаси, усугубить! – те неприличные поступки, до которых они опустились тогда, на балу? Да, именно так и приходится его понимать! Катра содрогнулась от гнева. Этот янки глубоко заблуждается, если считает, будто приличная девушка с радостью прыгнет в постель к любому проходимцу, лишь бы не выходить замуж без любви и по расчету! Ярость была столь велика, что Катра на миг онемела.
Райан отдавал себе отчет в том, что каждое его слово только усиливает ее гнев, и продолжал с таким видом, будто с головой нырял в омут:
– Катра, я очень переживаю из-за вас. Вы и сами понимаете, что моя тревога небеспочвенна. А я желаю лишь одного: удержать вас от непоправимой ошибки. Ведь я видел вас с Феррисом… Неужели вы его любите?
– Люблю? – Катре удалось наконец совладать с дыханием, хотя она знала, что наверняка стала красной от гнева. – Да разве любовь имеет какое-то отношение к браку? – Она буквально плевалась словами, как будто обращалась к круглому идиоту. – Феррис – мой старинный друг, но даже если бы он хоть вчера свалился с луны, я все равно вышла бы за него, потому что этого хочет мой отец! Так, и только так сейчас заключаются браки, или вы об этом не знали? Любовь и вздохи при луне хороши для романов, а не для реальной жизни! И меньше всего я могла предположить, что именно вам – такому независимому и светскому джентльмену – потребуются разъяснения по этому поводу! – выпалила Катра с ехидной гримасой. – Вы, должно быть, считаете меня самой безмозглой простофилей на всем Юге, если вообразили, что я поддамся на ваши уговоры и откажусь от достойной, приличной партии ради сомнительных похождений в вашем обществе!
Райан слушал ее, изумленно распахнув глаза, и горько рассмеялся, когда понял, к чему она ведет.
– Итак, на деле вы оказались совершенно такой же, как прочие благовоспитанные барышни из приличного общества, имя которым – легион. Я ошибся, когда решил, что вы достойны чего-то большего, чем обычный брак по расчету с нелюбимым человеком. Женщина, показавшаяся мне исключением, не заслуживала столь жалкой участи, но стоило мне сделать попытку ее спасти – и передо мной предстала опытная расчетливая кокетка. – Он снова коротко хохотнул. – Нет, милочка, при всем желании я не смог бы назвать вас простофилей, но если вы так яростно открещиваетесь от сомнительных похождений – то чем же тогда, скажите на милость, вы занимались со мной в саду?
Катра не сразу нашлась что ответить.
– Это вы приставали ко мне с самыми гнусными целями! – наконец заявила она. – И имейте в виду: попробуете еще раз, и об этом непременно узнает не только Феррис, но и все ваши знакомые! Подумать только, ведь я была… и я остаюсь ею… невестой, предназначенной вашему другу! Советую вам об этом не забывать!
– Ну да, в точности так же вы не забыли об этом позапрошлой ночью! – Несмотря на презрительный, холодный тон, весь его облик выдавал бушевавшую в груди ярость. Однако мало-помалу Райану удалось овладеть собой, и он продолжал более сдержанно, но с прежней надменной издевкой: – Помилуйте, Катра, что с вами стряслось? Два дня назад вы производили впечатление самостоятельной женщины, отлично понимавшей, чего она хочет. Вы не тратили время на своих недалеких товарок, готовых без конца болтать всякие глупости и строить глазки таким же недалеким кавалерам. Вы были полны жизни и страсти, вы не боялись бросить вызов светским условностям – и я проникся к вам самым искренним уважением. Но сегодня вас словно подменили. Меньше всего я ожидал услышать от вас столь пошлый и банальный ответ! Я слишком хорошо помню, как вы вели себя в прошлый четверг, а потому у вас нет никаких оснований в чем-то меня обвинять. Вы получили то, что хотели, и сами это знаете. Как знаете и то, что ваши сегодняшние ужимки не обманут ни меня, ни вас. Однако… – тут он умолк на секунду, чтобы перевести дух, – если вам так необходимо услышать мои извинения – что ж, извольте. Мисс Мередит, я прошу прощения за свой поступок. – И Райан отвесил ей короткий шутовской поклон. – Скажем так: я обознался и принял вас за другую.
