— Это? — Харальд слышал, как колотится его сердце. — Это… деталь сенокосилки с комбайна.
— А что с комбайном? — спросил Кляйсс.
— Да вот, наехал на валун, ось погнулась.
Кляйсс взял у него распорку. Харальду оставалось надеяться, что капитан не поймет, что это такое. Затаив дыхание, он ждал приговора Кляйсса.
— Ну, ладно. Можете идти.
Харальд вошел в лес. Пройдя несколько метров, он устало прислонился к дереву. Да, встреча неприятная!
Собравшись с силами, он двинулся дальше. Уже подходя к ферме, он задумался, как его встретит Нильсен. Ведь Харальд проработал у него всего один день.
Нильсен стоял во дворе и мрачно смотрел на трактор, у которого из-под капота валил пар.
— Тебе чего надо? — спросил он грубо.
— Вы уж извините, что я исчез без предупреждения, — сказал Харальд. — Меня внезапно вызвали домой, и у меня даже времени не было к вам заглянуть.
— Я плачу только тем, кто меня не подводит.
— А я и не прошу вас мне платить.
— Тогда зачем пришел?
— Мне нужно починить одну деталь для мотоцикла. Может, пустите в мастерскую?
— Отчаянный ты парень.
— Дело действительно важное. Разрешите, а? За тот день, что я у вас проработал.
— Ну, может, и пущу. Если сначала трактор починишь.
Харальд не хотел тратить времени на починку трактора. Но там оказались пустяки — радиатор перегрелся.
— Ладно, — кивнул он.
Нильсен ушел, оставив Харальда с трактором. Разобравшись с ним, Харальд отправился в мастерскую.
Для того чтобы укрепить погнувшуюся распорку, Харальду нужен был тонкий стальной лист. На стене висели четыре металлические полки. Харальд освободил верхнюю, переложив все с нее на три остальные, и снял ее. Он отрезал четыре полоски железа, изогнул их дугой и приварил к распорке.
— Ну что ж, не очень изящно, зато надежно, — сказал он вслух.
Идя по лесу обратно к монастырю, Харальд слышал доносившиеся из лагеря звуки. Был ранний вечер, солдаты готовились к ужину.
Он подошел к монастырю сзади и пробрался к церкви. Нашел бревно, подкатил его к окну. Сначала он забросил в окно распорку, а потом полез сам.
— Привет! — услышал он.
У Харальда замерло сердце. Но тут он увидел Карен. Она возилась с крылом самолета. Харальд взял распорку и понес показать ей.
— А я думал, здесь никого нет! — сказал кто-то по-немецки.
Харальд обернулся. В окне он увидел лицо молодого солдата.
— Это склад, — сказал Харальд, мысленно проклиная все на свете.
Солдат влез в окно и спрыгнул на пол.
— Меня зовут Лео, — сказал он по-датски.
Харальд выдавил из себя улыбку.
— Очень приятно. А меня — Харальд.
Он оглянулся на самолет — Карен исчезла. Солдат с любопытством оглядывался по сторонам. «Хорнет мот» был накрыт брезентом, из-под него виднелся только кусок фюзеляжа. Заметит его Лео или нет?
Но солдата, к счастью, больше интересовал «роллс-ройс».
— Хорошая машина, — сказал он. — Твоя?
— Увы, нет, — ответил Харальд. — А вот мотоцикл мой. — Он показал распорку от «Хорнет мота». — Это для коляски. Пытаюсь ее починить.
— А-а-а… — Лео не выказал ни малейшего недоверия. — Я бы тебе помог, но в технике ничего не понимаю. Я только в лошадях разбираюсь.
— Понятно, — кивнул Харальд.
Прозвучал свисток.
— Ужинать пора, — сказал Лео. — Рад был с тобой поболтать. Надеюсь, еще увидимся.
Он встал на ящик и вылез из окна. Из-за «Хорнет мота» вышла побледневшая Карен.
— Только этого нам не хватало!
— Ему просто хотелось поговорить.
— Упаси нас бог от приятелей-немцев!
Харальд посмотрел на крыло, с которым она возилась.
— Я наклеиваю на прорехи заплаты, — объяснила Карен. — Потом покрашу.
— Откуда у тебя брезент, клей, краска?
— Из театра. Пришлось построить глазки рабочим сцены.
— Браво! — Вот ведь повезло рабочим сцены! — А ты вообще что делаешь в театре?
— Разучиваю главную партию в «Сильфидах».
— И будешь ее танцевать?
— Нет. Два состава уже есть, так что я понадоблюсь только в том случае, если обе исполнительницы заболеют. — Она взглянула на часы. — Мне надо появиться дома к ужину, но потом я вернусь.
Харальду всегда становилось грустно, когда Карен уходила. Как бы он хотел проводить с ней целые дни. Наверное, поэтому люди и женятся. Женился бы он на Карен? Конечно. Говорят, после десяти лет брака люди устают друг от друга. Нет, ему Карен не наскучит никогда!
— О чем это ты задумался?
Харальд покраснел:
— О будущем.
Она посмотрела ему в глаза:
— Нам предстоит полет через Северное море. Девятьсот пятьдесят километров без посадки. Так что у нас с тобой сейчас одна задача: сделать все, чтобы эта колымага не развалилась на полпути.
Она подошла к окну, встала на ящик, вылезла на улицу и ушла. А он занялся «Хорнет мотом». Гайки и шурупы лежали там, где он их оставил. Харальд присел на корточки у шасси, поставил распорку и стал ее прикручивать. Но не успел он закончить работу, как вернулась Карен. Харальд радостно улыбнулся, но она была чем-то расстроена.
— Что стряслось? — спросил он.
— Звонила твоя мама.
— Черт! — разозлился Харальд. — С кем она разговаривала?
— С моим отцом. Он ей сказал, что тебя здесь нет, и она, кажется, ему поверила. А еще плохие новости, — вздохнула Карен. — Об Арне…
Харальд вдруг понял, что за последние несколько дней почти не вспоминал о брате.
— Что с ним?
— Он… он погиб.
Харальд не поверил собственным ушам.
— Погиб? Быть такого не может!
— В полиции говорят, что он покончил с собой.
— Почему?!
— Он боялся, что его будет допрашивать гестапо. Так командир Арне сказал вашей матери.
— Боялся гестапо… Боялся, что не выдержит пыток? Он покончил с собой, чтобы спасти меня… Так ведь, да? — воскликнул он. — О, боже! Все это ради меня…
— Наверное… — прошептала она.
— Господи! — зарыдал Харальд. — Какой ужас!
Карен нежно обняла его, положила его голову себе на плечо.
