и закричать.
Маргарет закричала — громко, протяжно, испуганно.
Она еле осознала, что мужчина тут же ослабил хватку, торопливым приглушенным голосом прошептал:
— Ну, ну, перестань, ты что, дуреха, я тебе ничего не сделаю…
Однако она его не слушала и кричала все сильнее. И в результате крик возымел свое действие. Из темноты один за другим стали появляться люди, много людей: сначала какой-то мужчина крепкого телосложения в рабочей одежде, за ним размалеванная девица с дамской сумочкой и сигаретой во рту, потом еще прохожие, наверху в доме открылось окно, показались лица жильцов. Пьяный исчез так же внезапно, как появился. Маргарет перестала кричать и теперь только тихо всхлипывала. Она услышала топот тяжелых форменных ботинок по мостовой, слабый луч маленького фонарика осветил ее лицо, через минуту перед ней стоял полицейский в красивой высокой каске. Девица с ходу обратилась к нему:
— Она не из наших, Стив, совершенно точно.
Полицейский вежливо спросил:
— Как вас зовут, мэм?
— Маргарет Оксенфорд.
В разговор вступил рабочий, подбежавший первым.
— Разрешите, я все видел. Какой-то франт принял ее за уличную девку и, разумеется, пристал. Вот и все. Он увидел, что ничего ему не обломится, поэтому поспешил ретироваться.
— Так, выходит, вы молодая леди Оксенфорд, дочь барона?
Маргарет кивнула сквозь слезы, шмыгая носом.
— Я же тебе сказала, что она не местная, — опять вмешалась девица. После этого она вытащила изо рта тлеющую сигарету, бросила окурок на асфальт, смачно растерла носком туфли и удалилась, игриво покачивая бедрами.
— Ясно. Пойдемте со мной, мэм, все будет хорошо, волноваться больше не надо.
Маргарет рукавом вытерла слезы. Полицейский услужливо предложил ей руку, они пошли вместе по тротуару, луч фонарика впереди освещал дорогу.
— Какой ужасный, мерзкий тип, — сказала Маргарет, вспомнив руки, которые недавно так грубо тискали ее.
Полицейский, как ни странно, не выразил никакого сочувствия. Напротив, он лишь усмехнулся, ответив почти веселым тоном:
— Вообще парня винить особо не стоит. Конечно, малость подгулял, кровь взыграла, но улица-то известная, давно пользуется у нас дурной славой. Поздно здесь одни только «ночные бабочки» шляются, вот он и перепутал.
В глубине души Маргарет знала, что он прав, хотя от этого признания происшедшее вовсе не выглядит менее ужасно.
Впереди показался полицейский участок. Над входом слегка качалась знакомая каждому голубая лампа, тусклый свет с трудом разгонял сумерки, утро еще только начиналось.
— Давайте зайдем, выпьете чашку чая, согреетесь и сразу почувствуете себя лучше.
Они зашли в участок. Там: за стойкой сидели двое дежурных полицейских, первый — средних лет, плотный, второй — молодой, худощавый. У стены стояли простые деревянные скамейки. Кроме полицейских в помещении находился еще один человек: бледная женщина, волосы замотаны шарфом, на ногах домашние тапочки, видимо, она уже долго сидела на скамье, лицо очень усталое от томительного ожидания.
Полицейский по имени Стив подвел Маргарет к противоположной скамье.
— Присядьте на минуточку, отдохните. — Маргарет села. Он подошел к стойке и обратился к дежурному, к тому, что постарше: — Сержант, я тут привел леди Маргарет Оксенфорд. На Болтинг-лейн к ней пристал пьяный. Думаю, просто перепутал ее с нашими подопечными.
Маргарет поразилась, как ловко они обходят слово проститутки, называя их то бабочками, то подопечными.
Наверное, так надо. Вообще почему-то не принято называть представительниц древнейшей профессии прямо. Впрочем, она об этом вообще почти ничего не знала, пока ее, так сказать, не перепутали. Ничего, зато сразу поняла, чего хотел от нее тот подонок в костюме.
Сержант с интересом взглянул на Маргарет и что-то тихо прошептал в сторону, она не расслышала что именно. Стив кивнул, вышел в соседнюю комнату. И тут Маргарет вспомнила, что оставила на ступеньках туфли. Чулки у нее порвались. Она начала волноваться: как в таком виде появиться на призывном пункте? Может, вернуться за туфлями, когда совсем рассветет? А что, если их там уже давно нет? Кроме того, ей нужно чистое платье и обязательно вымыться. Если она придет в таком виде, ее точно никуда не возьмут, а это будет ужасно после всех перипетий. Но где привести себя в порядок? Утром даже у тети Марты небезопасно, туда вполне может нагрянуть отец. Нет, нельзя допустить, чтобы весь план после стольких мук и страданий провалился — стыдно сказать — из-за туфель.
Вернулся Стив. В толстой глиняной кружке принес чай. Чай оказался слабым и слишком сладким, но все равно Маргарет пила его с удовольствием. Горячий напиток вернул ей уверенность. Ничего, все проблемы в конце концов разрешатся. Вот сейчас она допьет чай и уйдет. Направится в район победнее, найдет магазин, где продают дешевую одежду: ведь в кармане есть еще несколько шиллингов. Она купит себе простенькое платье, сандалии и кое-что из белья. Затем найдет баню, помоется, переоденется. Вот тогда уже можно идти на призывной пункт.
В это время снаружи раздался какой-то шум, в участок ввалилась компания молодых людей. Все они были хорошо одеты, в дорогих костюмах или смокингах. Маргарет сразу бросилось в глаза, что компания тащит с собой одного парня насильно, а он упирается, не хочет идти. Едва оказавшись в приемной, они начали громко, наперебой что-то доказывать полицейским, каждый старался перекричать другого.
Сержант был вынужден вмешаться.
— Ну, ну, хватит, — и все быстренько замолчали. — Вы здесь не на футбольном поле, так что ведите себя потише, это вам не черт знает что, а полицейский участок.
Шум немного утих, но сержант твердо решил добиться полной тишины.
— Так, выходит, по-хорошему не понимаете. Ладно, будем по-плохому. А ну прекратить шум, к чертовой матери, или посажу в подвал, за решетку. Всем моментально заткнуться!
Как по мановению волшебной палочки, в помещении воцарилась тишина. Молодые люди отпустили своего пленника, он с угрюмым видом отошел чуть в сторону. Сержант опытным взглядом выделил в компании старшего — темноволосого юношу примерного одного с Маргарет возраста.
— Так, вот ты. Давай, расскажи толково, что произошло.
Молодой человек жестом показал на «угрюмого».
— Этот негодяй повел мою сестру в ресторан, а затем пытался нагло улизнуть, не заплатив ни пенни. — У него была хорошая правильная речь, и Маргарет даже показалось, что они где-то встречались. Она молилась, чтобы он не узнал ее. В противном случае она прослывет на весь Лондон дурочкой, которую вот так запросто взяли и привели в полицейский участок после неудачного побега из отцовского дома.
— Его зовут Гарри Маркс, этого типа давно пора было засадить в тюрьму, — добавил другой юноша в полосатом костюме.
Маргарет с интересом взглянула на того, о ком они говорили. Гарри Маркс выглядел очень импозантно и привлекательно, на вид ему не больше двадцати трех лет, блондин, с правильными чертами лица. Хотя одежда и помята, он выглядит довольно элегантно в своем двубортном смокинге. Гарри бросил презрительный взгляд на притащивших его в участок молодчиков.
— Вы разве не видите? Ребята просто выпили, — произнес он громко, с вызовом.
Молодой человек в полосатом костюме не выдержал.
— Да, мы выпили, ну и что? Он негодяй, вор. Вот, посмотрите, что мы обнаружили в его кармане. — Юноша небрежно кинул что-то на стойку. — Эти запонки были украдены на вечере в доме сэра Симона Монкфорда.
— Так, ясно, — отозвался сержант. — Вы обвиняете его в жульничестве, а именно в том, что он не оплатил счет в ресторане, а также в воровстве. Что-нибудь еще?
