— Что вы такое говорите? И как вы вообще очутились в моей спальне?
Гарри не обратил внимания на ее слова. Он решил сыграть свою роль до конца, не спеша подошел к окну и выглянул на улицу.
— Все. Убежал.
— Пожалуйста, объясните, что здесь происходит!
Гарри набрал полную грудь воздуху, будто собираясь рассказывать все по порядку. Перед ним стояла испуганная, дрожащая женщина лет сорока в зеленом шелковом платье. Если не нервничать, может быть, с ней удастся поладить. Он широко улыбнулся, полностью войдя в роль простодушного малого, спортсмена, этакого школьника-переростка, — ей это ближе и понятнее, — и начал складно вешать лапшу на уши.
— Странно. Такого я еще не видел! Я был в коридоре, как вдруг какой-то тип подозрительного вида выглянул из этой комнаты. Увидев меня, он тут же спрятался за дверь. А я же знаю, что это ваша спальня, потому что сам по ошибке хотел войти сюда, когда искал ванную. И я подумал: что он здесь делает? На слугу вроде не похож, на гостя тоже. Поэтому я подошел задать ему пару вопросов. Но, когда я открыл дверь, он уже прыгал с балкона.
Затем, помня об открытых ящиках столика, Гарри добавил:
— И только когда я глянул в гардеробную, то понял, что тут дело нечисто, скорее всего, самая элементарная попытка ограбления. Парень, очевидно, пришел за вашими драгоценностями.
«Прекрасно, прекрасно, — думал он про себя, — главное и дальше не терять спокойствия, а вообще, я уже могу выступать в театре».
Леди Монкфорд схватилась за голову.
— О Боже, как это могло произойти? — Она была готова расплакаться.
— Вы бы лучше присели, — посоветовал Гарри участливым голосом.
— Подумать только! Если бы вы не вспугнули его, он был бы здесь, когда я вошла. О, поддержите меня, голова кружится.
Гарри быстро подхватил ее под руку и усадил в розовое кресло.
— Я вам так благодарна.
Он еле заметно ухмыльнулся. Что ж, опять удалось выкрутиться.
Но радоваться пока рано, надо придумать, что делать дальше. Он, конечно, не хотел, чтобы она подняла шум. Лучше всего, если этот маленький эпизод удастся сохранить в тайне.
— Послушайте, не надо рассказывать Ребекке о том, что случилось, ладно? Она такая хрупкая, всегда страшно нервничает, а это может уложить ее в постель на недели.
— Да, я совершенно такая же.
«На недели» — надо же так сказать. А мадам вроде и вправду расстроена, раз не замечает, что веселую кобылу Ребекку никак не назовешь хрупкой. — Наверное, надо позвать полицию, вот только жаль, это испортит наш чудесный вечер.
— Нет, нет, что вы, этого делать нельзя. А разве так уж обязательно звать полицию?
— Нет, конечно, если вы сами не хотите… — Гарри с трудом удавалось скрывать свои чувства. — В принципе, все зависит от того, что именно он украл. Может, вы быстро взглянете?
— Да, конечно, я сейчас.
Гарри взял ее за руку, помог подняться. Вместе они прошли в гардеробную. Леди Монкфорд испуганно всплеснула руками, когда увидела, что ящики открыты. Гарри усадил ее за столик. Она сгребла в кучу свои коробочки, стала перебирать драгоценности. Через минуту все было ясно.
— Не думаю, чтобы он взял много. Мне кажется, что вообще ничего не пропало.
— Наверное, просто не успел — я помешал.
Женщина продолжала перебирать колье, браслеты, брошки.
— Похоже, и вправду так. Какой же вы молодец!
— Если нет кражи, не стоит никому сообщать.
— За исключением сэра Симона, конечно.
— Разумеется, — ответил Гарри, хотя сам он считал иначе. — Но лучше сказать ему после приема. По крайней мере, вечер не будет испорчен.
— Да, вы правы.
Ну вот, все прошло нормально. Гарри почувствовал облегчение. А сейчас лучше уйти.
— Ладно, я, пожалуй, спущусь вниз. А вы пока придете в себя. — Неожиданно он наклонился и нежно поцеловал ее в щеку. Такого она никак не ожидала, от растерянности лицо залила краска. Он тихо прошептал ей на ухо: — Я так волновался за вас, но вы вели себя просто восхитительно. — С этими словами он вышел из комнаты.
Нет, с женщинами средних лет определенно проще, чем с их дочерьми, подумал Гарри. Стоя в пустом коридоре, он увидел свое отражение в зеркале напротив, улыбнулся, поправил галстук и подмигнул: «Гарольд, ты мерзкий нахал».
Вечер подходил к концу. Как только он вернулся в гостиную, Ребекка тут же взяла его под руку.
— Куда ты пропал?
— Так, разговаривал с хозяйкой, извини. Ну что, может, пойдем?
Он вышел на улицу, довольно похлопав себя по карману, в котором лежали запонки сэра Монкфорда и двадцать фунтов в придачу.
На Белгрейв-сквер они остановили такси и отправились в уютный ресторанчик на Пиккадилли. Гарри обожал хорошие рестораны. Ему нравились белоснежные хрустящие салфетки, сверкающие чистотой бокалы, меню на французском, услужливые официанты. Казалось, он рожден именно для этого мира. Его отцу никогда не доводилось бывать в таких местах. Мать, правда, могла здесь появляться, но только когда работала ночной уборщицей. Он заказал бутылку шампанского, внимательно изучил меню, выбрал хорошее, сравнительно недорогое марочное вино. Вначале, когда он еще только начинал водить девочек в рестораны, у него были кое-какие трудности, но Гарри был способным учеником и быстро все усваивал. Он, например, освоил один ловкий трюк. Не глядя в меню, спрашивал у официанта:
— У вас есть камбала под майонезом?
Официант обычно не помнил все блюда на память, открывал меню, водил пальцем по строчкам, читал по-французски и переводил: голавль запеченный, пескарь в горчичном соусе, палтус жареный… Затем, видя, что клиент проявляет нерешительность, давал свои рекомендации.
— Наверняка вам понравится пескарь, сэр. Это наше фирменное блюдо. — Таким образом Гарри, не зная французского, скоро запомнил названия основных блюд. Он заметил, что так поступают многие посетители. Многие не стеснялись и просили официанта перевести им названия, ибо далеко не все «сливки общества» понимали, что там написано, в этом чертовом меню. Гарри тоже иногда спрашивал и теперь довольно сносно разбирался в блюдах, во всяком случае, лучше, чем слюнявые щеголи, которые его окружали. С вином проблем не возникало. Официанты любили, когда клиенты обращались к ним за советом, и были очень довольны, что молодой человек, так живо интересуется всеми этими многочисленными французскими марками, сортами винограда. Словом, в ресторанах, как и везде, главное — больше уверенности и нахальства.
Принесли холодное шампанское. У него оказался хороший вкус, но настроение у Гарри что-то не улучшалось. Вскоре он понял, что виной тому — Ребекка. Как хорошо было бы посидеть здесь вдвоем с хорошенькой девушкой, которая тебе действительно нравится, а то все время одно и то же: глупые, толстые, неуклюжие, прыщавые девицы. С ними совсем просто, аж противно. Сначала ты знакомишься, они тут же влюбляются, раскручиваешь их на полную катушку, но не даешь прилипнуть, а потом, когда наскучат, бросаешь. И все. Никаких проблем. Вот только девчонки, как на подбор, страшненькие. Ничего, может быть, однажды…
Ребекка сегодня что-то уж слишком угрюма. Она явно чем-то недовольна. Возможно, после регулярных свиданий в течение трех недель она ждала, что Гарри решится-таки прикоснуться к ее груди, погладить колено или, на худой конец, ущипнет за попку. Но здесь, увы, ожидания тщетны. Нет, конечно, он мог флиртовать, очаровывать, чтобы она веселилась, хохотала, смотрела на него круглыми от восторга глазами, вот только не мог убедительно «изобразить желание». Гарри хорошо помнил, как однажды случайно оказался на сеновале с одной тощей сухопарой девицей, которая не строила иллюзий и хотела от него лишь одного — чтобы он доказал свои мужские качества и лишил ее невинности. Тогда он не смог. Не
