Через двадцать четыре часа все закончится, подумал Энтони. Они нанесут противнику сокрушительный удар в борьбе за дело, которому посвятили свою жизнь.
Элспет оторвала взгляд от дороги и посмотрела на него:
— Какие у тебя дальнейшие планы?
— Отправлюсь в Москву. У меня есть все необходимое: паспорта, деньги, маскировка.
Энтони был майором КГБ. Элспет стала агентом Москвы еще раньше, чем он, — она-то и завербовала Энтони — и имела звание полковника.
— Думаю, мне предложат стать кем-то вроде консультанта, — продолжал Энтони. — В конце концов, вряд ли у них есть человек, который знает про ЦРУ больше меня.
— И тебя ничто не пугает?
— Конечно, пугает. Поначалу мне будет одиноко: ни друзей, ни семьи, и к тому же я не говорю по- русски. Но, может, я еще женюсь и нарожаю целый выводок маленьких коммунистов. — Несмотря на легкомысленный тон, в его голосе слышалась тревога. — Я уже давно решил пожертвовать личной жизнью ради того, что считаю более важным.
— В свое время я сделала такой же выбор, и все равно от одной мысли о необходимости перебраться в Россию мне бы стало страшно.
— Тебе это не грозит.
— Пока нет. Москва хочет, чтобы я во что бы то ни стало продолжала работать здесь.
Последние четыре года для советских ученых не существовало тайн в американской космической программе. К ним поступали все важнейшие доклады, все результаты испытаний, все чертежи. И обеспечивала их этими материалами Элспет.
Энтони знал: ради успеха в работе ей пришлось многим пожертвовать. Элспет вышла замуж за Люка, чтобы было легче добывать информацию для советской разведки, при этом она его по-настоящему любила и страдала оттого, что предает его. Но наградой ей была победа русских в космической гонке, которая сегодня будет еще раз подтверждена. Если сегодня ночью они осуществят свой план, значит, все ее жертвы были не напрасны.
Впереди над растущими вдоль дороги пальмами показался огромный макет космической ракеты с вывеской: СТАРЛАЙТ. Элспет сбросила скорость, въехала на стоянку и поставила свой «корвет» как можно дальше от дороги. Двухэтажное здание мотеля подковой окружало большой бассейн, возле которого уже загорали несколько ранних пташек. Энтони, надвинув шляпу на глаза, быстро прошел к лестнице и поднялся на второй этаж к номеру Элспет.
Тео стоял у окна и смотрел на океан. Элспет познакомила мужчин.
— Каким образом Люк узнал про меня? — спросил Тео. — Он вам это объяснил?
— Началось все с ксерокса в ангаре «Р». Каждый, кто пользуется аппаратом, должен проставить в журнале службы безопасности дату и количество сделанных копий и расписаться. Люк обратил внимание на шестнадцать копий, за которые расписался Вернер фон Браун.
— Я всегда пользовалась его именем, потому что фон Браун начальник и ему не станут задавать лишних вопросов, — сказала Элспет.
— Да, но Люку было известно, что в тот день фон Браун находился в Вашингтоне, — продолжал Энтони. — Люк отправился в канцелярию и обнаружил в конверте на имя Тео копии чертежей. Решив не рисковать, он не стал делиться подозрениями ни с кем из здешних сотрудников и полетел в столицу. К счастью, Элспет меня предупредила, и мне удалось его обезвредить, прежде чем он успел с кем-либо встретиться.
— Но теперь операция опять под угрозой, — заметила Элспет. — Люк снова знает все, что мы заставили его забыть.
— Что, по-твоему, предпримет руководство? — спросил ее Энтони.
— Думаю, они изменят код.
— Если они это сделают, мы не сможем привести в действие механизм самоликвидации.
— Я должна выяснить, какие у них планы, и решить, как нам их обойти. — Элспет взяла сумочку и накинула жакет. — Купите машину и, как только стемнеет, поезжайте на пляж. Остановитесь как можно ближе к космодрому. Я вас найду.
Отдав указания, она вышла. Когда ее шаги стихли за дверью, Тео сказал:
— Надо отдать должное — хладнокровия ей не занимать.
16.00.
Уже начался новый предстартовый отсчет — до запуска оставалось триста девяносто минут. Уточняя график, Элспет находилась в постоянном движении. Она выполняла свою обычную работу, но одновременно старалась узнать, какие изменения внесены в процесс подготовки к старту. Пока ей так и не удалось узнать, что придумали специалисты для предотвращения возможной диверсии, и она была близка к отчаянию.
Всем уже было известно, что журналист Тео Пэкман оказался шпионом и что полковник Хайд с четырьмя полицейскими и двумя агентами ФБР ездил в мотель «Авангард», чтобы его арестовать. На мысе Канаверал быстро связали эту новость с отменой запуска. Официальному объяснению — мол, прогноз метеорологов обещал увеличение скорости струйного течения — никто на космодроме не поверил.
После полудня Элспет забеспокоилась всерьез: необходимо как можно скорее узнать о новых мерах безопасности, иначе будет поздно.
Люк все еще не появился. Ей хотелось его увидеть, хотя встреча с ним и страшила ее. Ведь ее работа заключалась в том, чтобы разрушить его мечту, а их брак был отравлен ее обманом. Но все равно она по нему очень соскучилась.
В блокгаузе специалисты устроили перерыв, ели бутерброды, запивая их кофе. Элспет подсела к своему боссу, жевавшему запеченный бутерброд с сыром. На шее у Фредриксона болтались снятые с головы наушники.
— Кругом только и говорят, что о попытке диверсии, — как бы между прочим сказала она. — Да вы, наверное, сами слышали.
На лице Уилла появилось недовольное выражение, которое Элспет истолковала как подтверждение — он прекрасно понимает, о чем она говорит. Но прежде чем он успел ответить, его окликнул один из инженеров. Уилл надел наушники, с минуту молча послушал, потом сказал в микрофон: «Хорошо» — и громко объявил:
— Остановить отсчет. Будет десятиминутная задержка.
Элспет приготовила блокнот и карандаш:
— Как мне объяснять людям причину?
— Необходимо заменить проходной конденсатор, который, похоже, начал дрожать.
От конденсаторов зависит работа системы слежения, и дрожание, то есть мелкие электрические разряды, может предвещать отказ всего устройства. Но Элспет не была уверена, что Фредриксон сказал ей правду.
Сделав пометку в блокноте, она вышла на улицу. Тени становились все длиннее. Белая ракета высилась, словно огромная стрелка, указывающая путь в небеса. Элспет быстро пересекла газон, на котором было больше песка, чем травы, и ступила на забетонированную стартовую площадку.
Гарри Лейн сидел у себя в конторке у подножия ракеты и говорил по телефону. Она дождалась, пока он повесит трубку.
— Задержка на десять минут?
— Может, и больше, — сказал Гарри.
Элспет сделала пометку в блокноте.
— Причина?
— Замена неисправного схемного компонента.
В этот момент вошел техник в промасленном комбинезоне.
— Возьми, Гарри. Это тот, что я снял.
Элспет сразу его узнала — приемник сигнала на самоликвидацию ракеты. Прежде чем Гарри успел заметить торжествующую улыбку на ее лице, она с бьющимся сердцем выскочила за дверь и поспешила к
