Пространство стало символом положения в обществе. А я то и дело сбегаю, поэтому шансы мисс Спиннер переехать в новую квартиру все слабее. Чаще всего я просто выбираюсь на крышу башни. Там жуткая жара и запах просто адский, но это единственное место, где я не чувствую себя в западне.
Я понимал, что значит «чувствовать себя в западне», вот только так я чувствовал себя в любом месте наверху. А уж крыша высотного дома под палящим солнцем представлялась мне сковородкой в преисподней.
Джемма встретилась со мной взглядом.
— Мисс Спиннер сказала, что если я еще раз убегу, она отправит меня в исправительную колонию длямалолетних преступников.
— Только за то, что ты хочешь разыскать брата? — недоверчиво спросил я.
— Она выгнала Ричарда из интерната за гораздо менее серьезные проступки. Он всего-навсего пробрался в комнату для свиданий в неурочное время.
— В какую комнату?
— Да, ты совсем мало знаешь о жизни наверху. — Джемма подняла глаза к потолку и помахала рукой. — Когда родители приезжают навестить детей, они снимают в интернате отдельное помещение — комнату с диванами, с кухней, с игрушками. Когда я была помладше, я каждую субботу расхаживала по холлу для посетителей и выглядывала в окна. Это была игра, притворялась, будто высматриваю родных, которые должны прийти ко мне.
У меня ком к горлу подступил, когда я представил ее, одну-одинешеньку, в коридоре, где было полно людей, и все они разговаривали и смеялись.
— Ну вот, — продолжала Джемма. — А иногда среди ночи Ричард вскрывал замок одной из гостевых комнат, и мы там с ним встречались. Я была совсем маленькая, но мне всегда удавалось тайком выбраться из общей спальни. Мы с братом перекусывали, он читал мне книжки. Тогда мы с ним становились семьей. Потом мы всё прибирали за собой, чтобы никто не узнал, что мы там побывали. Вместе с Ричардом даже в комнате прибирать было весело.
— А почему вам днем нельзя было встречаться в такой комнате?
— У нас не было денег. Вот почему, когда нас однажды поймали, мисс Спиннер объявила Ричарда вором. Он похитил пространство, а это серьезное обвинение. И тогда директриса переправила брата в исправительную школу, а в какую — мне не сказала.
Голос у Джеммы дрогнул, но она не расплакалась. Может быть, она винила в случившемся себя?
— Уж я бы точно не пожалел о том, что провел время с тобой, — сказал я.
Она пожала плечами. Похоже, не слишком поверила.
— Несколько лет от Ричарда не было никаких вестей. Наконец ему исполнилось восемнадцать, и его отпустили.
— Он изменился?
— Раньше он был такой смешливый, а когда вернулся, даже улыбаться стал редко. Через шесть месяцев он уехал. Сказал, что ему надоели толпы народа. Думаю, именно поэтому он в итоге оказался под водой. — Джемма прикоснулась к моей руке. — Тай, пожалуйста, помоги мне найти его.
Как я мог ответить ей «нет»?
ГЛАВА 13
— Когда я сказал, что помогу тебе, я не это имел в виду, — сердито прошептал я.
Мы стояли на сервисной палубе перед лифтом, шахта которого проходила по центру торговой станции. Мне хотелось помочь Джемме разыскать брата, но меня терзало нехорошее подозрение, что в процессе поисков я могу испортить себе жизнь.
— Ты обещал, — напомнила мне Джемма. — Тем более сейчас день. В салуне будет пусто. Вообще-то надо было прокрасться сюда еще ночью.
— День. Ночь. Не имеет значения. На палубе для отдыха будет полно народа. Шахтеры и рабочие с приливных электростанций по пятницам получают зарплату и торчат в «Улье» все выходные, и старатели тоже являются сюда поиграть в азартные игры. Карманники тоже здесь пасутся, так что убери денежки подальше, — посоветовал я и указал на поясную сумку Джеммы. — Даже искателя сокровищ ты не подкупишь, чтобы он провел тебя в салун.
Я смотрел на Джемму и видел, что в ней все сулит неприятности — от дерзости до длинных, распущенных волос.
— Но во всех других местах я уже показывала фотографию Ричарда, — буркнула Джемма и убрала деньги в сумку. — В супермаркете, в библиотеке, в компьютерном центре…
— Ладно. Мы побудем на причальной палубе. Там старатели оставляют свои субмарины и выходят на станцию.
— Но как же насчет тех, кто сейчас в салуне?
Это выражение лица Джеммы мне уже было знакомо: зубы стиснуты, губы сжаты в решительную тонкую линию.
— Послушай, — сказал я, предприняв очередную попытку урезонить Джемму, — я тебе кое о чем не рассказал вчера ночью. И никому не рассказал. Я видел Шейда.
Джемма широко раскрыла глаза.
— Он был такой белый, что походил на мертвеца. — Я немного помолчал, а потом признался: — Я поплыл за ним.
— Ты нашел их логово?
Я чуть было не закатил глаза — так театрально у нее это прозвучало. «Логово».
— Нет. Он напал на меня и забрал мой мантаборд, — сказал я. Джемма ахнула, а я продолжал: — Я рассказываю тебе об этом, потому что в салун ходят люди такого сорта. — Я указал себе под ноги, намекая на этаж, находящийся под нами. — Ты представляешь себе брата, но там ты таких не увидишь.
— У него глаза были розовые?
— У Шейда? Джемма кивнула. Ее волнение напомнило мне о Зое. Она точно так же себя вела, когда наш отец придумывал истории про морских чудовищ.
— У него даже не было глаз. Зияющие черные дыры.
Джемма прикрыла ладонью рот.
— По крайней мере, его глаза так выглядели. Наверняка это были просто черные контактные линзы.
— Наверное, это потому, что у него глаза очень чувствительны к свету. Я читала, что очень многие альбиносы почти слепые.
— Он меня довольно хорошо разглядел. И сумел выстрелить гарпуном прямо в мой мантаборд.
Джемма опустила руку.
— Ты просто пытаешься меня запугать.
Тут открылись двери лифта, и вышел нетвердо стоящий на ногах старатель. Джемма попятилась, налетела на меня и качнулась вперед — прямо к старателю.
— Извините, — пробормотала она.
— Не за что, красотка, — пьяно выговорил старатель, обнажив в ухмылке желтые зубы.
Он пошел своей дорогой, а я повернулся к Джемме.
— Теперь понимаешь, о чем я говорю?
Она усмехнулась и показала мне зеленую карточку. Удостоверение личности взрослого человека.
Я не мог поверить собственным глазам.
— Ты вытащила ее из кармана у этого старателя!
Джемма и не подумала мучиться угрызениями совести.
— Этому фокусу меня научил брат, — сообщила она и нажала на кнопку вызова лифта.
— Воровство — это не фокусы, — заявил я и заслонил собой двери лифта. — Послушай меня. Там ты станешь рыбой-ангелом посреди электрических угрей.
